Есть такая теория, широко используемая в управлении бизнеса: ТОС — теория ограничений. Ее создал экономист-консультант Элияху Голдратт, и она гласит: для того чтобы улучшить эффективность работы системы, достаточно устранить основное ограничение — узкое горлышко. Мысль кажется банальной, но реализовать ее сложно. А еще сложнее бывает найти это ограничение.
Сам Голдратт изложил свою системную находку в предельно понятном сюжете. Он пошел в поход с друзьями сына. И, наблюдая за движением отряда, заметил, что скорость движения определяется последним неуклюжим пухленьким мальчишкой, который все время отстает, и все его ждут. А потом, пока разгонятся… Так он увидел реально возникающее «узкое горлышко» и устранил его, поставив мальчишку впереди отряда (больше не надо было останавливаться и ждать) и забрав у него рюкзак.
Наша экономическая система имеет свое «узкое горлышко». И на него, как ни странно, нам указывает последний рейтинг глобальной конкурентоспособности стран Всемирного экономического форума. Угадайте, какой показатель у нас самый плохой? Вы думаете, коррупция? Или развитие институтов? Нет. 108-е место из 137 стран мира мы занимаем по уровню развития нашей финансовой системы. Впервые за все время измерений именно этот показатель стал у нас самым низким. Вдумайтесь: 108-е место из 137 стран! И надо сказать, что самый серьезный вклад в этот низкий показатель внесли банкротства банков. Самый высокий показатель в рейтинге глобальной конкурентоспособности — 6 — у нас по размеру рынка. Но даже и по состоянию инфраструктуры мы находимся в первой половине списка — 35-е место, правда, в основном благодаря развитию инфраструктуры в советские времена. Но все мы понимаем, что пройдет еще десять лет, и, если инфраструктура разрушится и не появится новой современной, мы тоже спустимся вниз.
В терминах Голдратта объемы необходимого обновления инфраструктуры или занятия рынка своими товарами — это цель. А недоразвитая финансовая система — это типичное «узкое горлышко», устранив которое мы легко перейдем в новое фазовое состояние.
Мы поговорили с экономистами о реальности достижения ежегодного объема инвестиций в 25–27% ВВП. Все сказали, что если исходить из наличия денег в стране, то это абсолютно реально. Есть избыточная банковская ликвидность, пенсионные накопления и даже соотношение инвестиций и прибыли предприятий сегодня на очень низком уровне.
С другой стороны, мы поговорили с участниками рынка жилья, строительства дорог и цифровой инфраструктуры и спросили, насколько реальны те цели, которые назвал Владимир Путин в своем послании Федеральному Собранию. В этом случае все засомневались. Рынок жилья подавлен низким спросом и реформами схем финансирования, рынок строительства дорог — отсутствием пространственного планирования и плохим битумом, инфраструктурный рынок — непроработанными нормативными актами и дефицитом кадров. Список длинный, но в терминах теории ограничений это все не основные ограничения. Если создать условия для инвестирования частных денег в инфраструктурные отрасли, хороший битум появится сам собой, как следствие.
Мир переживает сегодня настоящий бум формирования инфраструктурных фондов, и все они с легкостью заполняются деньгами. Для нас создание таких фондов — это шанс не только развить экономику и обновить инфраструктуру на волне политического драйва в этом секторе, но и показать самим себе, как эффективно могут работать частные деньги на всеобщее благо.
