В последнее время наметился компромисс между Минфином и ЦБ по снижению штрафов за нерепатриацию валютной выручки, с полной отменой штрафов для попавших под санкции компаний. Напомним, сейчас российские компании обязаны вернуть в страну — на счета в российские банки или ЦБ — всю валюту, полученную за экспортируемые товары. Кроме того, если они перевели зарубежным поставщикам предоплату, а поставки не произошло, предоплата также должна быть в определенный срок возвращена в страну, равно как и валютные платежи нерезидентов по выданным нашими компаниями займам. Причем штраф за невыполнение этих требований может доходить до 100% нерепатриированной суммы.
Соответственно, если деньги попавших под санкции компаний замораживаются в банках или торговые партнеры отказываются от поставок товаров или услуг (как вариант — не могут провести платеж), все это влечет за собой помимо финансовых потерь еще и штраф за нерепатриацию в нужный срок валютной выручки. Именно поэтому Минфин предлагал для пострадавших российских экспортеров отменить штрафы.
ЦБ в принципе согласен с тем, что нужно упрощать валютный контроль для экспортеров, но постепенно. Собственно, уже с 1 марта этого года вступили в силу новые правила оформления сделок в валюте, по которым отменяется паспорт сделки и упрощается документооборот, особенно по небольшим контрактам. «Регулятор рассматривает возможность постепенного ослабления валютного контроля, хотя и не готов полностью отказаться от него на текущий момент. В частности, рассматривается вопрос о снижении штрафов за нерепатриацию валютной выручки, которые доходили до 100 процентов суммы невозврата, до 5–15 процентов. Это, несомненно, позитивный шаг, который будет способствовать развитию внешней торговли», — говорит аналитик Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Андрей Никандров.
С другой стороны, ЦБ до недавнего времени был резко против отмены штрафов за нерепатриацию. И хотя в итоге он соглашается на компромисс, одновременно рассматривает введение повышенных коэффициентов риска по кредитам компаниям-экспортерам. По словам первого зампреда ЦБ Ксении Юдаевой, конкретные коэффициенты будут объявлены позже. Каким будет итоговый баланс этих двух мер, пока сказать трудно, тем более что ни одна еще не принята в окончательном виде.
Зачем это Минфину?
В целом большинство экспертов оценивают инициативу Минфина как нейтральную, даже в случае полной отмены штрафов за нерепатриацию. «В моменте — с плавающим курсом, высокими процентными ставками, профицитом торгового баланса и наведением дисциплины в крупнейших компаниях-экспортерах (в последние годы ЦБ усиливал контроль за уполномоченными банками и активно отзывал лицензии у аффилированных банков, которые использовались для схем вывода капитала. — “Эксперт”) — никакого эффекта не будет», — отмечает главный экономист рейтингового агентства RAEX («Эксперт РА») Антон Табах. По его словам, для самих компаний эта мера обеспечит несколько большую свободу в размещении средств за рубежом, которое сейчас осложнено санкциями, а также даст снижение регуляторной нагрузки и правовых рисков.
Андрей Никандров с этим согласен: с точки зрения макроэкономических последствий даже полная отмена требования по репатриации валютной выручки, вероятно, не окажет существенного влияния ни на валютный рынок, ни на банковский сектор — крупнейшим экспортерам необходимо выплачивать зарплаты, платить налоги, нести издержки на рост производства (например, на разведку месторождений, развитие транспортных мощностей), поэтому значительная часть выручки и так вернется в страну.
Кроме того, если получать кредиты экспортерам станет сложнее в связи с повышением коэффициентов риска для них, это станет дополнительным стимулом заводить валюту обратно.
Интерес Минфина, когда он предлагает такую меру, не вполне понятен. Возможное объяснение состоит в том, что идет некий торг между Минфином и подсанкционными компаниями: с них снимают обязанность платить штрафы за нерепатриацию, а они в ответ просят меньше денег в виде господдержки. Оценить объем государственной помощи попавшим под санкции компаниям невозможно — информация об этом не раскрывается. Однако, по сообщению Reuters, Виктор Вексельберг и «Ренова» одномоментно погасили кредиты иностранных банков (JPMorgan, Credit Suisse, UBS и др.) более чем на один миллиард долларов. В «Ренове» утверждают, что компания погасила кредиты из собственных средств, а Минфин сообщил о помощи «Ренове» в виде кредита от находящегося на санации в ФКБС Промсвязьбанка.
Согласно другой теории, высказанной в частной беседе корреспонденту «Эксперта», прекращение репатриации валютной выручки снижает приток валюты в страну, что понижает курс рубля и, как следствие, помогает наполнять бюджет и облегчает жизнь экспортерам.
ЦБ не хочет упускать доллары
Чтобы понять, о каких объемах валютной выручки идет речь, надо посмотреть на годовой объем нашего экспорта, который, по данным Банка России, в 2017 году составил 353,1 млрд долларов. При этом объем торгов на валютном рынке Московской биржи в 2017 году составил 347,7 трлн рублей (5,96 трлн долларов по среднегодовому курсу). Таким образом, отказ, тем более временный, нескольких крупных компаний от репатриации валютной выручки не окажет сильного влияния на валютный рынок и курс рубля в целом, но в отдельные кризисные моменты «помощь» экспортеров, продающих на рынке валюту, может быть весьма существенной. Соответственно, если случится очередной кризис, у ЦБ будет на один инструмент меньше для удержания ситуации в приемлемых рамках.
Есть и еще один момент. На днях аналитики Росбанка отметили, что даже в условиях профицитного текущего счета платежного баланса по итогам апреля российские банки столкнулись с просадкой в долларовом эквиваленте как остатков на валютных текущих счетах организаций (этот показатель упал с 42,1 млрд долларов до 38,3 млрд), так и валютных депозитов (с 123,9 млрд долларов до 120,4 млрд). «Таким образом, даже высокие цены на нефть пока не позволяют предположить, что запасы валютной ликвидности в распоряжении отечественных банков встали на путь устойчивого восстановления», — пишут аналитики Росбанка. То есть валюты внутри страны становится все меньше, хотя нефть растет в цене. Если в перспективе попавших по санкции компаний будет становиться больше и они не станут торопиться возвращать валюту в страну, это может серьезно изменить расклад сил на российском валютном рынке и сделать рубль более уязвимым. Так что неудивительно, что изначально ЦБ был резко против предложения Минфина, а сейчас ищет дополнительные стимулы, чтобы все же заставить компании «сдавать валюту». «В случае проблем на валютном рынке отвечать ЦБ, и оставаться без этого инструмента в кризис совсем нецелесообразно», — говорит Антон Табах. По его словам, обязательная репатриация — важный инструмент во время кризиса и отказ от него не должен быть абсолютным.
В заключение стоит упомянуть, что хотя в России отсутствуют требования обязательной продажи валютной выручки, неформальные требования к экспортерам со стороны ЦБ имели место — например, в декабре 2014 года.
