Мы решили сделать оценку объема высокотехнологичного гражданского строительства, который ждет Россию в ближайшие годы. Тотальное штудирование лент новостей с начала 2018 года в части поиска сообщений о строительстве новых обрабатывающих предприятий гражданского сектора показало, что в России до 2025–2027 годов есть запрос на строительство новых предприятий на сумму около шести триллионов рублей (см. таблицу). Повторимся, в периметр оценки вошли только проекты необоронной обрабатывающей промышленности, за периметром остались проекты в ОПК, не вошла вторая очередь космодрома Восточный, не вошли автомагистрали, мосты, железные дороги, не вошли ГОКи и так далее. Несмотря на продолжающуюся стагнацию в российской промышленности, инвестиционные потребности остаются масштабными, и делают их таковыми огромные СПГ-проекты в Урало-Западносибирском регионе и на Дальнем Востоке. Так, на полуострове Ямал на базе Южно-Тамбейского месторождения продолжается реализация проекта «Ямал СПГ» консорциумом компаний в составе «НоваТЭКа», Total, CNPC и фонда «Шелковый путь» (строительство завода по сжижению природного газа осуществляется в четыре очереди с запуском оставшихся трех очередей в 2018–2020 годах). В общей сложности на заявленные СПГ-проекты запланировано 5,3 трлн рублей. Еще около 200–300 млрд оттягивают на себя новомодные проекты строительства заводов по производству метанола, химикатов и продукции нефтехимии. На проекты в машиностроительной индустрии остается всего ничего, да и там два гранда — КамАЗ и судостроительный проект «Звезда» (подконтрольный «Роснефти»), по сути, закрывают и эту «поляну» (на них предполагается потратить 245 млрд рублей). В двух последних случаях поставки оборудования и инжиниринг обеспечивают зарубежные партнеры.
Четверть века простоя
Спроси у любого представителя инжиниринговой индустрии, строящего машзаводы: есть ли какие-то специфические особенности проектирования, инжиниринга и строительства машиностроительных предприятий в России? Первое, что слышишь: особенности по большей части обусловлены длительным, на протяжении 20–25 лет, простоем в развитии российского машиностроения. Впрочем, по большому счету и другие базовые отрасли промышленности испытали на себе длительный период стагнации производственных инвестиций. К числу наиболее серьезных проблем сегодня можно отнести высокую степень концентрации рынка крупных заказов и сокращение инвестиционной активности частного бизнеса, за исключением нескольких крупнейших компаний из сырьевых отраслей.
«Можно отметить одну общую для многих проектов особенность: очень большое значение инжиниринга, выполняемого международными компаниями, — сетует Сергей Урюпичев, директор по развитию инжиниринговой компании ИСМ (дочерней структуры израильской корпорации Baran). — Проектирование практически всех новых крупных производств начинается сегодня со стадии FEED (Front End Engineering Design), выполненной по стандартам страны — поставщика основного технологического решения. Поэтому для дальнейшего применения такой технической документации в России необходима ее тщательная доработка и адаптация многих технических решений под действующие в стране требования. Такая работа требует глубокого знания как российской специфики, так и понимания международных инженерных практик и подходов, которые зачастую сильно отличаются. Кроме того, для качественного управления инжинирингом с участием международных компаний требуется также международная квалификация, иначе не получается “разговаривать на одном языке”, и проект может сталкиваться с трудностями реализации, которые в ином случае преодолеваются простыми организационными усилиями».
Сергей Урюпичев знает, о чем говорит: ИСМ в свое время строила с нуля крупный машиностроительный завод по производству вагонов в городе Тихвине Ленинградской области стоимостью 1,2 млрд долларов, потом проектировала завод по производству азотных удобрений по заказу группы ИСТ. Сейчас, к сожалению, бизнес ИСМ пошел на спад. «Период 2014–2018 годов был очень сложным для российских инжиниринговых компаний, — говорит г-н Урюпичев. — Объемы заказов резко снизились, для многих компаний речь шла о выживании, а не о наращивании компетенций».
Появились и новые риски. Эксперты отрасли отмечают, что сегодня большую опасность для российских инжиниринговых компаний представляют проекты без достаточного финансирования. Такие проекты могут быть остановлены, отложены или вообще прекращены уже в ходе их реализации.
К высокому риску можно также отнести практику требований заказчиков параллельно выполнять проектные и строительно-монтажные работы в условиях высокой степени неопределенности проектных решений на стадии заключения контракта. Такие ситуации сегодня встречаются в большинстве проектов, это называется «ввязаться в проект, а потом разбираться». К сожалению, из-за общего снижения инвестиционной активности и дефицита привлекательных заказов многие российские инженерно-строительные компании принимают такие правила игры и зачастую попадают в сложные ситуации, причинами которых, как правило, становятся задержки сроков из-за несвоевременного согласования технических решений.
Новые имена
По прогнозам, мировой рынок инжиниринга продолжит расти. Сегодня его годовой объем составляет примерно 750 млрд долларов и к 2020 году достигнет 1,4 трлн долларов. Офисы ведущих мировых инжиниринговых компаний сосредоточены в США и странах Европы, а Россия продолжает играть на этом рынке с отставанием.
Впрочем, в новых условиях зреют и новые игроки, способные противостоять подобным «неурядицам», имеющие мощный административный ресурс и амбиции. Вот, например, Национальная инжиниринговая корпорация (НИК) — новая фирма, созданная питерской инжиниринговой компанией «Элтех», специализирующейся на обслуживании научно-технических проектов, и мощным административным лоббистом Игорем Чайкой. Симбиоз гремучий, который дает возможность побороться за крупные заказы и не попасть на тех заказчиков, которые нарушают «правила игры».
Игорь Чайка, предприниматель и младший сын генпрокурора России Юрия Чайки, вместе с Алексеем Трошиным, основателем одного из крупнейших инжиниринговых центров «Элтех СПб», учредили НИК. Игорь Чайка вложил 400 млн рублей в эту структуру, которая займется внедрением наукоемких технологий в промышленности. Он получил 80% в капитале этой компании. Кое-кто полагает, что НИК сможет вписаться в программу «Цифровая экономика». Инвестиции в капитал компании пойдут «на закупки программного обеспечения и привлечение профессионалов с рынка», — заявлял Алексей Трошин. По его словам, компания не исключает привлечения проектного финансирования от банков. Основанная ранее Трошиным «Элтех СПб» — один из крупнейших российских инжиниринговых центров, реализующий технологически сложные, комплексные проекты для промышленных предприятий и научных центров. В числе реализованных «Элтех СПб» проектов — завод «Хевел» (совместное предприятие «Роснано» и «Реновы» Виктора Вексельберга), предприятие «Ресурс» (входит в «Ростех») и «Протон — Пермские моторы».
Другой пример. Не менее «весомый» игрок — госкорпорация «Ростех», которая также не оставляет попыток нарастить свои инжиниринговые компетенции. В частности, не так давно «Ростех» и Пекинская нефтехимическая инжиниринговая компания (Beijing Petrochemical Engineering Company; BPEC) заключили меморандум о сотрудничестве, подразумевающий создание совместного предприятия для локализации в РФ производства СПГ по новым технологиям. В рамках сотрудничества будет создано СП по локализации на предприятиях госкорпорации новейших технологий сжижения природного газа, в котором «Ростех» получит контрольный пакет акций. Логично, не правда ли, раз более 5,3 трлн рублей инвестиций в ближайшие годы могут пойти на СПГ-заводы? Сейчас на предприятиях «Ростеха», в частности, производится оборудование для транспортировки и хранения СПГ, выполняется инжиниринг по изготовлению и поставке газоэнергетического оборудования. Очевидно, можно ждать новостей о появлении национального инжинирингового игрока и в рамках этой структуры.
