Проекты двух важнейших документов, представленных Минэкономразвития, оказались в фокусе общественного и профессионального обсуждения на минувшей неделе. Стратегия пространственного развития России и, по высокому замыслу, опирающийся на нее комплексный план модернизации и расширения магистральной транспортной инфраструктуры должны сформировать идеологию и векторы развития и обустройства нашей обширной страны на годы и десятилетия вперед.
Замах был на рубль, удар — на копейку. Документы получились эклектичными, выхолощенными по содержанию и едва ли не вредными. Лучшее, что с ними может случиться, — они очутятся на полке в архиве. А пространственная жизнь России и развитие ее инфраструктуры пойдут своим путем. Увы, без внятного целеполагания и без системной проработки и взаимной увязки друг с другом. Привычным путем проб и ошибок, стихийного, кризисного разрешения доведенных до крайностей противоречий.
История знает примеры стихийного развития инфраструктуры. Самый масштабный и яркий из них — железнодорожный бум в США, когда за пятьдесят лет после Гражданской войны протяженность сети железнодорожных магистралей Америки увеличилась почти в восемь раз, до 160 тысяч километров. Без всякого плана и увязки друг с другом частные компании строили дороги на свой страх и риск, на свои деньги (правда, с существенными субсидиями государства и получая землю под дорогами в собственность). Многие построенные тогда маршруты были спрямлены или даже впоследствии ликвидированы, но фундамент связности страны остался.
Однако у нас инфраструктура будет строиться в основном на бюджетные и квазибюджетные (средства госкомпаний) деньги. Именно поэтому любая неоптимальность в проработке инфраструктурного развития ударит прежде всего по нашему же карману.
Совершенно очевидно также, что малейшие трудности в реализации инфраструктурной программы станут неизбежным поводом для политических обвинений в несостоятельности только-только активизировавшегося дирижистского вектора в экономическом курсе нового кабинета. «А мы ведь предупреждали, качество проектов скверное, качество исполнителей — того хуже, что не разворуют, то точно закопают в котлованы без всякой отдачи. Лучше бы эти деньги пошли в резервы», — уже слышим мы злорадные реплики сторонников «безопасных финансов».
При этом надо понимать, что это не академический спор. На кону стоит вопрос, сможем ли мы в ближайшие годы сойти с нынешней стагнационной траектории экономического, а значит, и социального неразвития и перейти на новую орбиту более быстрого и разностороннего движения — целеположенного в майском указе президента и чаемого жителями страны. И это не просто проценты среднегодового роста ВВП. За этими цифрами — счастье наших детей и внуков, конкурентные позиции России в мире по отношению к нашим партнерам (в кавычках и без).
На организованных Общественной палатой слушаниях, посвященных анализу стратегии пространственного развития, звучали имена наших выдающихся соотечественников, глубоко размышлявших над формами организации пространственной жизни русских, привязки их исторического бытия к территории: Ломоносова, Солженицына, Глазычева. И среди ныне здравствующих и работоспособных ученых и научных коллективов есть довольно много профессиональных работ и заделов по региональному развитию, не пытающихся слепо копировать западные теории торжества агломераций, а скрупулезно изучающих российский опыт и фактуру.
Первый проект стратегии пространственного развития образца 2016 года, по оценкам специалистов, был куда более глубоко фундирован и адекватен задачам документов такого уровня. Что потом приключилось со стратегией в извилистых бюрократических кабинетах, неведомо. Возможно, нынешний дедлайн утверждения документа (декабрь 2018 года) стоит отодвинуть и попытаться спасти его с привлечением лучших представителей научной гвардии и регионов.
