Сюжет бразильских выборов закручен интереснее любой мыльной оперы. После первого тура на кресло президента претендует «местный Трамп», правый популист и представитель армии, а ему в спину дышит кандидат слева, еще недавно и не мечтавший о таком уровне борьбы. Самый популярный политик страны осужден и сидит в тюрьме, отбывая двенадцатилетний срок за коррупционные преступления. Самого популярного кандидата пырнули ножом, и он лежит в больнице. Действующему президенту также угрожает антикоррупционное расследование, и он даже не заявляет о своих политических амбициях. Как и его предшественница, ушедшая в отставку после импичмента. В Бразилии все обвиняют друг друга в коррупции и популизме, а выборы становятся похожими на карнавал.
Выборный карнавал
Седьмого апреля экс-президент бразильской республики Луис Инасиу Лула да Силва, вышел из здания профсоюза металлургов в пригороде Сан-Паулу и сдался полиции. Так в Бразилии началась предвыборная кампания 2018 года — кампания, которая войдет в историю всеобщих президентских выборов в Бразилии как одна из самых ярких и необычных. Решение о заключении президента под стражу принял прокурор двумя днями ранее, но Лула ждал, что будет делать прокурор, а прокурор ждал, что будет делать Лула. Публичный арест экс-президента мог практически сразу привести к восстанию — соратники Лулы блокировали здание, не подпускали к нему полицию и не выпускали машину да Силвы.
Два дня переговоров по телефону привели к тому, что Лула все-таки сдался. Начались потасовки, и его от греха подальше увезли на вертолете в Куритибу. Оказавшись в тюрьме (хотя, строго говоря, не в тюрьме, а в специально приготовленной для него камере штаб-квартиры полиции) да Силва занялся делом понятным и естественным для политсидельцев всего мира: он начал писать письма и давать интервью.
Как раз стартовала предвыборная гонка, и Лула да Силва по конец сентября оставался ее бессменным лидером, причем всем своим видом показывал, что собирается участвовать в голосовании, ну а как без него? Зима в Бразилии располагает к активной политической кампании. Да и фиаско сборной пентакампеонов на «Казань-Арене» быстро вернуло интерес к внутренним делам. По всем правилам политологической моды в кампании появились популисты, консерваторы, ну и, конечно же, свой бразильский Трамп — Жаир Болсонару.
Болсонару, депутат из штата Рио-де-Жанейро, конечно, никакой не Трамп, но в этом сезоне модно быть Трампом, вот вам и бразильский Трамп. Он бывший десантник, капитан запаса. Да, бразильская армия невелика, потому что никто из соседей и не думает воевать с самой большой страной Латинской Америки. И это не жесткая социальная корпорация, как, например, в Египте. Тем не менее военный переворот в 1962 году и правление военных вплоть до 1989-го не позволяет относиться к местным десантникам легкомысленно. Бразильцы знают: когда преступность начинает побеждать (или думает, что побеждает), вывод армии на улицы быстро приводит всех в чувство — последним это доказал совсем недавно, в феврале, действующий президент Мишел Темер. Можно напомнить и суровые зачистки фавел, так называемой страны крэка в пригородах Рио-де-Жанейро в 2012 году.
Болсонару служил как раз в эпоху военного правления. Человек в форме и с военной выправкой, суровым взглядом, да с большой семьей всегда может найти своих избирателей в глубоко католической стране, какой все еще является Бразилия. Болсонару не миллиардер и не магнат, но он консерватор и популист. Он не боится ярлыков и обвинений в сексизме, гомофобии и расизме. Его слоган на выборах Brazil acima de tudo! Deus acima de todos! («Бразилия превыше всего! Бог превыше всех!») заставляет вспомнить строчки одной немецкой песни, популярной в Германии 1930-х годов. Бразильские политтехнологи вообще не очень переживают за корректность лозунгов — главное, чтобы послание работало и доходило до электората.
Болсонару и не переживает. Заявляет, что отстаивает идеи национального суверенитета, высказывается в защиту семейных и социальных ценностей. Он обещает своим избирателям навести порядок, жестко подавить криминал и не жалеть преступников. Он говорит про особенную «бразильскую гордость» и про то, что он против экспорта идеологий, способных повлиять на бразильскую идентичность и исказить ее. Он призывает к «единству во имя процветания» и утверждает, что знает, как этого достичь.
Болсонару очень популярен, но все же он на втором месте. А самый популярный политик Бразилии Лула да Силва сидит в тюрьме и не может баллотироваться в президенты кроме как по «исключительному запросу» — по злой иронии он сам подписал этот закон во время своего президентства. Но это Бразилия! В конце лета Партия трудящихся Лулы выдвигает его официальным кандидатом со словами «Никто не помешает возвращению Лулы к власти», рассчитывая на тот самый исключительный случай. А его сторонники с плакатами Lula livre! («Свободу Луле!») и кричалкой Lula — Guerreiro de povo brazileiro! («Лула — герой бразильского народа!») выходят 15 августа на площадь, становятся напротив Верховного суда и требуют справедливости для своего лидера. Верховный суд, сильно удивившись и испугавшись, собирается по запросу прокурора, но 31 августа подтверждает: «Нет, Луис Инасиу Лула да Силва не может участвовать в выборах».
Лула, опытный политик, быстро ориентируется и назначает своим преемником экс-мэра Сан-Паулу Фернанду Аддада, рейтинг которого начинает быстро расти, а слоган «Аддад — это Лула!» становится популярным. Другой слоган Аддада — «Образование и работа для всех!». Он пишет: «Я научился у Лулы тому, что нет таких проблем, которых нельзя было бы решить с помощью работы и образования». Кстати, Аддад похож на положительного героя бразильских сериалов 1990-х годов — вылитый Мурилу Бенесиу, известный по сериалам «Клон» и «Проспект Бразилии».
Тем временем 5 сентября во время встречи Болсонару с избирателями на него нападает психически неуравновешенный человек с ножом и наносит несколько ранений. Болсонару попадает в больницу, но не прекращает участия в предвыборной гонке: его старшие сыновья продолжают агитировать за отца, демонстрируя избирателям окровавленную рубашку. И рейтинг бывшего военного начинает уверенно расти: Болсонару уверенно выходит на первое место.
В итоге в первом туре Болсонару лишь немного не хватило для победы, он получил 46% голосов. Ну а «кандидат Лулы» Аддад — 29%. Но это всего за месяц! Могло быть и больше, если бы Аддада выдвинули раньше и «левые» успели сориентироваться. Но все ставили на Лулу.
Бразилия да Силвы
Бразилия после Второй мировой войны всегда сильно поляризуется на правых и левых, на коммунистов и консерваторов, на условно богатых и бедных, белых и цветных, южан и северян. Иногда это заканчивается военным переворотом. Лула да Силва — это левый политик, сформировавшийся во время противостояния военной диктатуре и акций по защите рабочего класса в 1980-е. Возглавляемая им Партия трудящихся — одна из наиболее уважаемых и представительных в стране. С 1989 года каждые всеобщие президентские выборы в Бразилии — это, по сути, голосование за или против Лулы да Силвы. Его называют народным президентом, и его поддерживает наибольший процент «небелого» населения Бразилии.
Первые свои выборы — в 1989, 1994, 1998 годах — да Силва проиграл, пусть и с небольшим отрывом. В 2002 году он наконец занимает пост президента и последовательно проводит социальные реформы. В эпоху Лулы почти 30 млн человек смогли выбраться из нищеты. Были введены субсидии на оплату жилья, разработана и внедрена программа «Семейный пакет», благодаря которой 12 млн беднейших семей получают небольшие ежемесячные выплаты при условии, что их дети регулярно посещают школу и получают необходимые медицинские прививки. К середине правления Лулы да Силвы Бразилия стала страной, которая больше всех в мире (даже больше Китая!) тратит на обучение своих студентов за границей, в частности в Европе. Все это совпало с периодом высоких цен на нефть в 2000-е годы, и надо признать, что правительство да Силвы прекрасно воспользовалось представившимися возможностями: экономический рост Бразилии привел к росту благосостояния многих слоев населения.
Популярность да Силвы в 2000-е была очень высока, рейтинг одобрения его работы доходил до 90%. В Латинской Америке Лула стоял в одном ряду с такими популярными левыми лидерами, как Уго Чавес и Эво Моралес. Внешняя политика Бразилии становилась все более независимой, пусть и не такой, как внешняя политика Венесуэлы при Чавесе, однако Бразилия с ее размерами, экономикой и количеством населения стала формировать центр силы и политического влияния в Латинской Америке.
Да Силва выиграл выборы в 2006 году, и все шло к тому, что он повторит этот успех в 2010-м. Но у него обнаружили онкологическое заболевание, и Лула передал пост руководителю своей администрации, второму лицу партии Дилме Русеф. По сути, сформировался хорошо знакомый россиянам политический тандем. Дилма успешно выиграла выборы, а Лула занялся лечением и достиг стойкой ремиссии. Бразилия преодолевает трудности 2008–2009 годов, выигрывает право проведения Олимпийских игр в Рио в 2016-м, страна становится активным участником БРИКС, роль Бразилии в мире растет.
В 2010 году Лула уже собирался вернуться в политику, это решение приветствует Дилма Русеф, но оппоненты против: ведь участие да Силвы в выборах автоматически снимает вопрос о победителе. И против него открывают несколько дел о коррупции в государственной корпорации Petrobras. Но до тех пор, пока за Лулу вступается действующий президент, дело до суда не доходит. Тандем Русеф — да Силва в 2014 году снова выигрывает выборы. Бразилия готовится к Олимпийским играм в Рио, а политические конкуренты — к голосованию-2018. Очередной рокировки тандема они допустить не могут и на волне экономических трудностей Бразилии 2014–2015 годов начинают активную кампанию в СМИ против Лулы и Дилмы.
Парламенту удается провести импичмент Русеф по надуманному предлогу о нецелевом использовании госсредств в избирательной кампании. В августе 2016 года президент уходит в отставку, а ее место занимает вице-президент Мишел Темер. В конце концов и да Силва оказывается за решеткой. Оценивать его вину непросто. Так, в СМИ растиражирован в качестве доказанного эпизод дела, в котором говорится, что Лула незаконно получил пентхаус ценой более миллиона долларов в многоэтажном доме на берегу океана. Но что такое миллион долларов для президента нефтедобывающей страны?
Перспективы второго тура
Для стороннего наблюдателя предвыборные дебаты и ролики кандидатов в Бразилии выглядят странно. Почти все оппоненты публично обвиняют друг друга в коррупции и при этом продолжают участвовать в кампании. Но таковы политические традиции этой латиноамериканской страны: обвинения в воровстве денег и превышении должностных полномочий, сфабрикованные документы и улики, незаконные прослушки чиновников и политиков, популистская риторика — все это в Бразилии есть и будет. А за кажущейся несерьезностью и театральностью поведения бразильских политиков скрывается логика и холодный расчет. Тут важен каждый голос: с 1989 года президента выбирают в два тура в острой конкурентной борьбе, и во втором туре разрыв между кандидатами обычно составляет 3–6% голосов. 2018 год исключением, судя по всему, не станет.
Каковы перспективы кандидатов во втором туре? Последние три десятилетия бразильские левые умели вовремя сплачиваться и мобилизовывать развитые партийные и профсоюзные структуры. В левых движениях до сих пор есть ветераны борьбы с военной диктатурой 1980-х годов и достаточно разнообразно представлены разные возрастные и расовые группы населения, а в Бразилии это немаловажный электоральный фактор. Партии этого фланга всегда договаривались и формировали коалиционные правительства. Лучше всех договаривался Лула да Силва, и легче всего договаривались именно с Лулой. Но сейчас он выбит из избирательной кампании, и для его преемников это сложное испытание.
Рост популярности Фернанду Аддада, только 12 сентября назначенного лицом партии, с 8 до 29 % в первом туре выборов, говорит о мобилизации левого движения. Во втором туре, к 28 октября, результат Аддада с высокой вероятностью будет еще лучше: даже простое суммирование голосов левых кандидатов говорит о том, что за него могут проголосовать 46–48% избирателей, а при высокой явке и 50–52%. Основная задача левых состоит в том, чтобы «разбудить» своих сторонников и напугать их «опасным» Болсонару.
У самого же Болсонару ситуация другая: в первом туре он показал свой почти максимальный результат, для победы ему нужно добавить минимум 5–6%, а здесь возможны сложности. Поэтому, комментируя итоги первого тура, Болсонару пытался поставить под сомнение справедливость подсчета голосов и намекал на возможные нарушения. Хотя в целом нужно отметить резкий — практически за год — взлет популярности этого кандидата из, условно, «второй лиги» бразильской политики: Болсонару часто менял партии, у него нет за спиной разветвленной партийной структуры и большого опыта участия в выборах федерального уровня. Такой успех многие объясняют наличием политтехнологов в его избирательном штабе и серьезного, возможно внешнего игрока, сумевшего привлечь и мобилизовать большие финансовые и медийные ресурсы. Так, как это было во Франции при победе Эммануэля Макрона в 2017 году. Или на украинских выборах 2014 года, закончившихся триумфом Петра Порошенко.
Правый поворот
Хотя левая эпоха да Силвы еще не закончилась, впереди Бразилию, вполне возможно, поджидают крутые повороты внутренней и внешней политики. Если власти поправеют, то могут изменить подходы в отношении БРИКС, которую бразильские СМИ зачастую называют «декларативным образованием с экономическим уклоном». Нет, Бразилия не выйдет из организации, но ее интересы могут сместиться в сторону внутренней политики. А здесь граждан поджидает откат от прежних достижений Лулы: сокращение социальных программ и реформирование бюджета страны по старым рецептам МВФ. Об этом открыто сообщают эксперты влиятельного международного медиаконцерна Project Syndicate.
В случае победы Болсонару может произойти разворот в сторону США. Причем, скорее всего, это вернет страну в эпоху 1980-х, когда при традиционно сильных левых настроениях военные проводили политику нейтралитета, но нейтралитета, близкого США. Тем более что многие десятилетия после Второй мировой войны бразильская элита, интеллигенция и СМИ ориентировались на Вашингтон.
Что может воспрепятствовать таким переменам?
Во-первых, экономика Бразилии за время «эпохи да Силвы» стала слишком велика и перестала помещаться на «заднем дворе Америки». Этот рынок теперь интересен и Китаю, и Японии, и России. Бразилия давно не региональная держава, и с этим фактом придется считаться и Дональду Трампу, и любому политику, который получит пост президента.
Во-вторых, остановить правый марш способен все тот же Лула или его ставленник Аддад, если местные левые покажут волю к консолидации во втором туре выборов. Ведь в случае победы «бразильского Трампа», экс-президент республики Луис Инасиу Лула да Силва из своей камеры может уже и не выйти, если учесть его возраст и перенесенные болезни.
