Бразилия выбрала мессию, призванного направить страну на путь спасения. Мессия — второе имя Жаира Болсонару, который стал президентом на выборах 28 октября. И он пока не очень понимает, как и от кого надо спасать свою страну. Конечно, в первую очередь нужно «восстановить правопорядок». При этом у капитана запаса и бывшего десантника свое понимание слова «порядок»: чтобы справиться с преступностью, Болсонару предлагает чаще убивать преступников, хотя только за 2016 год полиция Бразилии убила более четырех тысяч человек. А еще новоявленный бразильский мессия выступает за сокращение возраста уголовной ответственности с 18 до 16 лет и за либерализацию ношения оружия.
До коррупционного скандала «Лава Жато», дискредитировавшего практически всю политическую элиту Бразилии, Болсонару был незаметным конгрессменом с сомнительной репутацией. Большую часть своей карьеры он прыгал из одной крошечной партии в другую. Болсонару признает, что слабо разбирается в экономике и не отличается либеральными взглядами. Да и за языком не следит. К примеру, в 2014 году он сказал коллеге-депутату Марии до Росарио, что не изнасилует ее, потому что та «страшная и этого не заслуживает». А тремя годами ранее заявил, что «предпочел бы, чтобы сын погиб в результате несчастного случая, чем стал геем». Но ни воинственная социальная риторика, ни скандальные заявления не помешали Болсонару стать президентом.
Коррупционные скандалы, рост преступности, проблемы в экономике — вот то наследство, которое досталось новому лидеру от прошлого руководства и которое вознесло его на политический олимп. Несмотря на недавнее возобновление экономического роста, уровень безработицы в Бразилии по-прежнему высок — 12,4%. Растет и уровень бедности, что в совокупности усиливает криминогенный фон. Но главной чумой бразильского общества является коррупция. В настоящее время ведется расследование в отношении десятков политиков, и то, что Жаир Болсонару не в их числе, уже делает его особенным в глазах бразильцев.
Легкий флирт с авторитаризмом
«Мы не можем продолжать флиртовать с социализмом, коммунизмом, популизмом и левым экстремизмом», — заявил президент. Учитывая, что сам он типичный правый популист, нападки на «своих» кажутся весьма комичными. Болсонару вообще больше рассуждает о том, против чего он выступает, нежели о том, что собирается делать со страной. Особенно это касается внешней политики. Пока с уверенностью можно говорить лишь о его желании ограничить китайские инвестиции и сблизиться с американским президентом Дональдом Трампом.
Во внутренней политике Болсонару придерживается экономического либерализма. Его главным экономическим советником и будущим министром финансов станет прорыночный экономист Пауло Гудес, получивший образование в Чикагском университете. Он выступает за сокращение бюджетного дефицита, реформирование и упрощение налогов, обновление пенсионной системы, а также за приватизацию всех государственных предприятий Бразилии. И Болсонару его в этом поддерживает.
Все это, конечно, сильно напоминает печально известные эксперименты чилийского диктатора Аугусто Пиночета и его советников «чикаго-бойз», которые не считались с социальными издержками рыночной политики и человеческими жертвами. Но в бразильском кейсе больше популизма, хотя нездоровое восхищение Болсонару диктатурой и радикальными методами не может не тревожить.
У бразильцев есть шутливое выражение rouba, mas faz («он ворует, но действует»). В случае с Жаиром Болсонару это выражение может звучать как «он убивает, но действует». В 1997 году Болсонару заявил по поводу резни в тюрьме Карандиру: «Военной полиции следовало убить тысячу человек, а не 111 заключенных». В 1998 году отметил: «Пиночет должен был убить больше людей», а спустя год в интервью программе «Открытый дом» совершенно спокойно сказал: «Во время диктатуры следовало расстрелять тридцать тысяч коррумпированных людей, начиная с президента Фернандо Кардозу. Голосом вы ничего не измените в этой стране, абсолютно ничего. Убивать! И если погибнут некоторые невинные люди, все в порядке».
Политический лидер с подобными взглядами в принципе опасен, но для Бразилии он опасен вдвойне. Демократия в Бразилии еще слишком молода. Только 13% бразильцев считают ее правильным политическим режимом, который действительно работает, а каждый третий гражданин не прочь устроить еще один военный переворот. Профессор государственной политики в Университете Сан-Паулу Пабло Ортелладо считает, что культура демократии в Бразилии уже распадается: «Вместо того чтобы адаптировать Болсонару к разнообразию Бразилии, бразильцы сами приспосабливаются к Болсонару». В таких условиях тревожен даже легкий флирт с авторитаризмом, а Болсонару открыто занимается с ним любовью.
Благо сам бразильский лидер ассоциирует себя не с Аугусто Пиночетом, а с Дональдом Трампом. «Трамп служит для меня примером», — заявил Жаир Болсонару в ходе своей избирательной кампании. Симпатия нового члена клуба «Моя страна превыше всего» к ее основателю не кажется чем-то необычным. Быть Трампом сегодня модно.
Ностальгия по «заднему двору Америки»
«Тропический Трамп», как окрестили бразильца СМИ, не ограничивается устными симпатиями к американскому президенту. Уже одно назначение на пост главы МИД Бразилии Эрнесто Араужо, возглавляющего департамент США, Канады и межамериканских отношений, говорит о многом. Подобно Трампу, назвавшему проблему климата «мистификацией, созданной китайцами», новый глава МИД Бразилии считает ее «оправданием вмешательства государства в экономику и увеличения власти международных институтов над национальными государствами».
Жаир Болсонару пока воздержался от реализации некоторых своих радикальных идей, например от выхода из Парижского соглашения по климату и от планов превращения министерства окружающей среды в министерство сельского хозяйства. Уступая в частностях, Болсонару твердо отстаивает право Бразилии на лидирующие позиции в регионе (а то и в мире), реализацию которого новый президент видит в переориентации на США. Несмотря на то что официально Болсонару вступит в должность лишь в начале следующего года, уже сейчас можно ожидать значительного потепления бразильско-американских отношений. К слову, Трамп уже поздравил бразильского президента с избранием и охотно согласился работать «бок о бок» со своим латиноамериканским коллегой.
Двум лидерам предстоит непростая работа. Хоть Штаты и являются вторым по объему торговым партнером Бразилии, доверительными американо-бразильские отношения не назовешь. За теплыми встречами Дональда Трампа и действующего президента Бразилии Мишела Темера маячит скандальная история прослушки Агентством национальной безопасности США телефонных разговоров экс-президента Бразилии Дилмы Русеф. Бразилию часто лихорадило и кидало от политики «автоматического равнения» на Штаты в середине 1960-х до политики «прагматического партнерства» в период президентства Фернанду Кардозу и Лулы да Силвы.
Свои штрихи в сюжет бразильско-американской саги, несомненно, внесет и Болсонару. Избранный президент уже анонсировал, что первым делом поедет именно в Вашингтон. Усиления сотрудничества Бразилии и США можно ожидать, в частности, в нефтегазовой сфере. На фоне кризиса на Ближнем Востоке США как главный потребитель нефти очень нуждаются в бразильских ресурсах. По данным ОПЕК за 2016 год, Бразилия занимала второе место по запасам сырой нефти в Латинской Америке, уступая только «своенравной» Венесуэле. Это, очевидно, приковывает внимание Вашингтона.
Тем не менее нельзя ожидать полного возвращения Бразилии на «задний двор Америки», по крайней мере в прежнем статусе «сырьевого придатка». Страна многого добилась за прошедшие десятилетия, а главное, обзавелась влиятельными друзьями и союзниками. В ходе выборной кампании Болсонару сообщил, что внешняя политика будет в первую очередь прагматичной, что явно не подразумевает слепого следования в фарватере США. Бразилия развивается в условиях многосторонней дипломатии с 1967 года, так что односторонняя ориентация ей чужда. Однако интенсификация связей неизбежна. По словам самого Болсонару, Вашингтон должен стать основным торговым партнером Бразилии. Пока этот статус сохраняется за Китаем.
Гудбай, Китай!
Как ни парадоксально, но желание Бразилии активизировать отношения со Штатами вызвал именно Китай. Экономическое сотрудничество двух стран идет семимильными шагами, а КНР на протяжении последних десяти лет является крупнейшим торговым партнером Бразилии. Так, доля бразильского экспорта в Китай с 2000 года к первому кварталу 2018-го выросла с 2 до 26%. Однако проблема в том, что около 90% бразильского экспорта в КНР составляет сырье (масличные культуры, железная руда и минеральные ресурсы). «Китай не покупает у Бразилии, он покупает Бразилию», — заявил Жаир Болсонару, не скрывающий своего неприятия коммунистической идеологии и недовольства текущими экономическими связями с Поднебесной. Активная экономическая экспансия Китая в стратегические отрасли Бразилии, по его мнению, ведет к захвату страны и потере ею суверенности. И эти опасения не лишены оснований.
За последние два десятилетия структура бразильского экспорта сильно трансформировалась, причем не в лучшую сторону. По данным министерства развития, промышленности и внешней торговли Бразилии, более 70% современного бразильского экспорта занимают соя, железо и масло. Причем такое изменение было порождено именно сотрудничеством с Китаем. «В 1998–1999 годах на первом месте были автомобили и запчасти к ним, продукция машиностроения, самолеты. Традиционные товары ушли. А сейчас опять железная руда, соя, продовольствие», — говорит «Эксперту» заместитель директора Института Латинской Америки РАН Борис Мартынов.
С другой стороны, нельзя отрицать и выгоду бразильско-китайского сотрудничества. В частности, инвестиционную деятельность КНР. По данным министерства планирования Бразилии на июль этого года, с 2003 года китайские фирмы инвестировали в эту страну более 54 млрд долларов, из которых 11 млрд поступили только в 2017 году. Для проблемной бразильской экономики это огромный плюс. Заинтересованность КНР в бразильском продовольствии позволяла властям финансировать многочисленные социальные проекты. Сегодня же на фоне китайско-американской торговой войны эти связи могли бы стать еще более выгодными для Бразилии, поэтому выпады Болсонару в адрес Пекина кажутся нелогичными.
С другой стороны, Китай является не только основным экономическим партнером Бразилии, но и прямым ее конкурентом. Китайские товары вытесняют бразильские с традиционных для них рынков. И речь не только об африканских португалоговорящих странах. КНР добралась до регионального торгово-экономического союза Mercosur, традиционно выступающего особой сферой интересов Бразилии. В 2016 году доля экспорта стран Mercosur в Китай составила 15%, в то время как в США — 11%. Взаимозависимость все чаще стала напоминать одностороннюю зависимость. «Китайцы точно знают, чего они хотят от нас», — заявил президент Китайско-бразильского бизнес-совета Кастро Невес. Чего пока нельзя сказать о самой Бразилии.
Переориентация на новые сектора производства, качественная перестройка торговли с Китаем, повышение доли товаров с высокой добавленной стоимостью кажутся совершенно логичными в условиях прямой конкуренции между странами. Безусловно, для достижения этого необходимо развитие промышленности и научно-технологичного сектора. А сделать это наиболее эффективно можно как раз в союзе со странами, находящимися на научно-технологической «передовой»: США, Японией, Израилем и Тайванем. По отношению к каждой из них Болсонару уже продемонстрировал теплое отношение. Впрочем, пока не очень понятно, сам ли президент задумал и проводит в жизнь такую мудрую и далекоидущую экономическую стратегию или же ему подсказывают те же «мальчики» из города Чикаго.
К слову, точкой, обостряющей отношения страны с КНР, будет и «тайваньская проблема». В ходе предвыборной кампании кандидат Болсонару посетил проблемную для Китая территорию, вызвав «глубокую озабоченность и негодование» посольства КНР. Предыдущие бразильские власти с официальным Пекином в такие игры не играли.
Старые друзья новой Бразилии
Антикитайская платформа нового лидера ставит под угрозу и существование такого формата, как БРИКС. И хотя сам Болсонару не высказывался негативно по поводу взаимодействия в рамках «группы пяти», ухудшение отношений с Китаем и резкая переориентация на США ставят над будущим БРИКС жирный знак вопроса.
Портит картину и нынешняя неоднородность экономических показателей блока. С 2000 года только Китай демонстрирует уверенный экономический рост. На данный момент ВВП Китая превысил 12 трлн долларов, в то время как у Бразилии он составляет около двух триллионов долларов. Зато латиноамериканцы одерживает сомнительную победу по такому показателю, как госдолг, — он равен 84% ВВП. Тем не менее по основным макроэкономическим показателям клуба БРИКС Бразилия держится в середине — третье место по номинальному ВВП и по ВВП на душу населения.
Пока Бразилии невыгодно покидать клуб, особенно с учетом того, что «дядюшка Сэм» не требует от своей латиноамериканской подруги таких жертв. «Бразилия уже немало получила от БРИКС. Филиал банка БРИКС открылся в Сан-Паулу, и Бразилия сразу получила от банка 300 миллионов долларов на развитие. Отказаться сейчас от БРИКС для Бразилии значит резать курицу, которая несет золотые яйца», — объясняет Борис Мартынов. Если политика Жаира Болсонару действительно будет основываться на прагматизме, то превращения БРИКС в РИКС в ближайшем будущем ожидать не стоит. Тем более что с 1 января 2019 года председательство в этой организации перейдет к Бразилии.
Кризиса не стоит ждать и в бразильско-российских отношениях. Тут можно ожидать активизации сотрудничества по военно-техническим вопросам. Россия, занимающая второе место в рейтинге стран — экспортеров вооружения, не останется без внимания бразильского руководства. Поставка комплексов ПВО и истребителей пятого поколения, совместные проекты в космосе и сотрудничество в борьбе с преступностью, скорее всего, продолжат быть крепкой основой конструктивных российско-бразильских отношений.
Не поменяется поведение Бразилии в рамках регионального сотрудничества, о чем свидетельствует заявления Болсонару о развитии отношений с «латиноамериканскими братьями». К дружеским связям с соседями располагает и то, что в последнее время лидерами Мексики, Аргентины, Чили и Перу стали правые политики. Единственная страна, с которой отношения Бразилии останутся натянутыми, — Венесуэла. Скорее всего, с Каракасом бразильский лидер будет придерживаться «трамповского подхода», который можно выразить фразой самого Болсонару: «Венесуэла — это беспорядок, и его необходимо убрать».
«В долгосрочной перспективе Бразилия никогда не откажется от региональной проекции и усиления в дальнейшем своей глобальной проекции. И вот здесь возможно обострение отношений со Штатами, — считает Борис Мартынов. — Потому что США традиционно после Второй мировой войны любыми способами препятствуют появлению альтернативного центра силы у себя в западном полушарии. Поэтому они всегда Бразилию осаживали — и будут продолжать осаживать».
