Рынок сои становится одним из наиболее многообещающих направлений развития отечественного растениеводства. За последние десять лет объем производства сои вырос в шесть раз, в этом году он побил исторический рекорд, достигнув четырех миллионов тонн, а экспорт вырос сразу втрое по сравнению с прошлым годом. Согласно новым планам правительства, через пять лет рынок должен удвоиться, а значит, будет самым быстрорастущим сегментом в отрасли. Однако на стартовом этапе его развития уже наметился дисбаланс: наращивая экспорт (в этом сельскохозяйственном году уже почти четверть всего урожая страны продана за рубеж), Россия остается зависимой от импорта соевых бобов, который составляет половину объемов потребления. В основном это связано с особенностями экономической географии: свыше половины отечественного производства сои сосредоточено на Дальнем Востоке, но там не развита ее переработка, а потому сырье, которое дорого везти в европейскую часть России, большей частью прямиком уходит в соседний Китай. В Европейской России, напротив, есть перерабатывающие мощности, но собственной сои не хватает, к тому же она более дорогая и менее продуктивная, чем импортная. С учетом задачи, стоящей сегодня в рамках проекта «Экспорт продукции АПК» по удвоению сельскохозяйственного экспорта, Минсельхоз сейчас обсуждает с участниками отрасли, какими должны быть механизмы господдержки для восстановления баланса на рынке, то есть полного самообеспечения соей и наращивания продажи за рубеж продуктов ее переработки.
Контрастный рынок
Россия сейчас переживает в прямом смысле слова соевую революцию, поскольку эта нехарактерная для нашей страны культура становится одним из драйверов роста в растениеводстве. В советские времена соя в незначительных количествах производилась в основном на Дальнем Востоке, поскольку росла там почти «сама собой» благодаря подходящему для нее влажному и солнечному климату. Но с 1970-х годов посевы сои снижались даже там, и лишь с начала 2000-х они начали расти и увеличились в несколько раз — с 400 тыс. до 3,9 млн гектаров в этом году. В итоге в прошлом году в России был поставлен исторический рекорд — 3,6 млн тонн бобов сои, в этом году собрали уже более 4 млн тонн, в шесть раз больше, чем десять лет назад.
За последние пятнадцать лет соя распространилась почти по всем растениеводческим регионам страны. Сейчас половину сои собирают на Дальнем Востоке, треть — в Центральной России, остальное приходится на Поволжье, Краснодарский край, Сибирь и Кавказ. Основная причина географического расширения посевов в том, что именно в западной части страны последние десять лет интенсивно росла мясомолочная промышленность. «Соя — самый эффективный среди зернобобовых компонент для кормления скота, с одного центнера сои получается на четверть или даже на треть больше питательных единиц, чем у пшеницы или ячменя, — говорит президент Российского соевого союза Алексей Санакин. — Поэтому она так активно распространилась уже почти в шестидесяти регионах страны, только за последние три года ее впервые начали выращивать в двадцати регионах».
Как правило, посевы сои и мощности по ее переработке росли в европейской части России под нужды конкретных предприятий. Например, в Центрально-Черноземном регионе (свыше трети урожая страны) соя выращивается и перерабатывается большей частью вертикально интегрированными агрохолдингами — «Приосколье», «Черкизово», «Мираторг» и «Русагро», и в основном для собственного мясного производства.
Стремительно увеличивалось также число независимых комбикормовых заводов и универсальных маслоэкстракционных заводов, способных переключаться с переработки подсолнечника на другие масличные культуры, — они продают соевый шрот как побочный продукт комбикормовым заводам. «В итоге на Дальнем Востоке, где мясная промышленность развита слабо, не хватает перерабатывающих мощностей даже на треть собранного урожая сои, в то время как в остальной части страны их в избытке и часть простаивает», — говорит аналитик ИКАР Даниил Хотько.
Монополия на бобах
Грубо говоря, из собранных четырех миллионов тонн сои в 2018 году примерно четверть пойдет на экспорт, столько же — на производство масла и прочие нужды; остается менее двух миллионов тонн своей сои при прогнозной потребности в ней на уровне тех же четырех миллионов тонн (или 3,3 млн тонн шрота). Прежде дефицит бобов, главным образом шрота, животноводы сами покрывали за счет импортных поставок из стран Латинской Америки, которыми занимались несколько крупных и средних компаний. Речь идет о ГМО-сое и шроте из нее — другой в мире сейчас почти нет (осталось около 5–7% не генно-модифицированной сои). С середины 2016 года Россия (у нас выращивание ГМО-продукции запрещено с 2013 года) запретила ввоз сначала шрота из ГМО-бобов, а с начала 2017-го и их самих. Негласная цель (это не по правилам ВТО) в том, чтобы поддержать внутреннее производство своей «чистой», не содержащей ГМО, сои. Правда, это право на ввоз странным для всех образом сохранил лишь один игрок рынка — крупнейший в России переработчик и экспортер масличных и зерновых культур группа компаний «Содружество». «Дело в том, что официально правительство запретило поставки в Россию ГМО-шрота и ГМО-сои временно, пока не появится новая методика регистрации ГМО-организмов в российском реестре, — говорит исполнительный директор Союза комбикормщиков Татьяна Степина. — Исключение сделали только для группы “Содружество”, которая почему-то единственная успела в короткий срок подать заявку и получить разрешение на импорт ГМО-бобов. Остальные импортеры ушли с рынка». В результате, по оценкам ИКАР, «Содружество» вскоре стало закрывать 60–70% поставок шрота в стране. Эта компания с выручкой 111,2 млрд рублей по итогам прошлого года имеет активы в двадцати странах, плантации в Латинской Америке, сеть агрологистических центров, суда, глубоководный порт и терминалы в Калининграде, где также расположен основной перерабатывающий актив компании мощностью 2,8 млн тонн соевых бобов в год. «Сейчас получается явная неувязка: сначала ввоз ГМО-шрота запретили, потому что он сделан из ГМО-сырья, — рассуждает руководитель направления стратегического маркетинга группы “Черкизово” Андрей Дальнов. — Через полгода запретили и ввоз ГМО-сои всем, кроме “Содружества”, которое заполучило практически все импортные поставки ГМО-сои в Россию, делает здесь из нее тот же ГМО-шрот и продает на внутреннем рынке. Но уже дороже, чем прежде производители мяса его импортировали сами или даже через посредников. Выходит странно: с одной стороны, мы хотим наращивать экспорт мяса, с другой стороны, делаем его заведомо неконкурентоспособным. Из-за высокой цены на шрот наше мясо по себестоимости процентов на десять проигрывает нашим конкурентам из США, Канады и Латинской Америки».
По подсчетам ИКАР, вскоре после введения запрета на шрот средняя разница в ценах на него в России и Европе в 2016 году выросла до 70%. Даниил Хотько тогда опасался, что если дело так пойдет и дальше, то российские потребители соевого шрота будут ежегодно переплачивать за продукт более 9,6 миллиарда рублей. Впрочем, это оказалась кратковременной реакцией, поскольку в среднем в прошлом году цены на сою были в моменте даже ниже 2016 года, в основном из-за рекордных валовых сборов урожая. То есть катастрофы из-за доминирования по импорту одной компании не произошло.
«Другое дело, что раньше была возможность выбора: купить высокопротеиновую сою за границей и переработать ее здесь самим, либо купить уже готовый шрот из импортной сои, либо работать с российской соей. Вариантов было много, а теперь два: российская соя или “Содружество”, — сожалеет Андрей Дальнов. Российская соя по цене и качеству сейчас существенно уступает импортной. По данным Союза комбикормщиков, сейчас, например, в Центральном федеральном округе тонна импортной ГМО-сои с содержанием протеина 52% стоит 580 долларов, в то время как российская «чистая» — 600 долларов при протеине всего 47–48%. Для конверсии корма в крупном хозяйстве эта разница может означать десятки тысяч тонн мяса в год. «Ввиду высокого содержания протеина в ГМО-сое от “Содружества” теперь особенно зависимы оказались птицеводы, поскольку в их кормах сои содержится вдвое больше, чем у свиноводов, — до 70 процентов, — говорит вице-президент Международной программы развития птицеводства Альберт Давлеев. — В итоге наши птицеводы, которых первыми постигло перепроизводство, при выходе на внешние рынки вынуждены покупать тот же ГМО-шрот, но на треть дороже, чем у их западных конкурентов. Как следствие, в Бразилии вырастить цыпленка стоит в пересчете на наши деньги 55–60 рублей, у нас — 80–90 рублей в разных регионах». Поэтому птицеводы и производители мяса вообще апеллируют к правительству с тем, чтобы им разрешили напрямую покупать за рубежом ГМО-шрот или хотя бы соевые бобы для комбикормовых заводов. «Мы понимаем, что в стране надо нарастить собственное производство сои, но при этом надо не загубить птицеводство и мясную подотрасль вообще, — говорит Андрей Дальнов. — Нам, участникам отрасли, видится разумным такой вариант: разрешить на время производителям мяса напрямую закупать ГМО-шрот и другими мерами господдержки стимулировать наращивание производства и тем более экспорта сои». «Безусловно, искусственная монополия на продуктивную ГМО-сою создает давление на кормовой и мясной рынки, о чем мы постоянно говорим в Минсельхозе, — подтверждает Альберт Давлеев.
Как повысить урожай
Как бы там ни было, за два года ограниченного ввоза ГМО-сои и повышения цены на высокопротеиновый ГМО-шрот мы увидели и рекордные урожаи, и наращивание переработки собственной сои. В этом году, как ожидает «АПК-Информ», производство шрота вырастет на 12%, до 3,8 млн тонн, что тоже будет рекордом в истории наблюдений. В итоге доля на рынке шрота от «Содружества», как посчитали в Союзе комбикормщиков, может сократиться с прежних почти 60 до 45%. Основная предпосылка для роста посевов и переработки сои — высокий спрос в западной части России. И, соответственно, высокая маржа — до 40%, которой производители соевых бобов обязаны в том числе заградительным мерам. Пока наращивать производство и переработку в европейской части России планируют в основном крупные агрохолдинги и, как правило, для своих нужд. «Мы нарастим посевные площади, поскольку планируем один из крупнейших инвестпроектов следующего года — строительство завода по переработке масличных культур, — говорит Андрей Дальнов. — В первую очередь он необходим для обеспечения собственного растущего производства мяса».
Проектов по переработке в европейской части страны заявлено немало. В числе крупных — первый в Южном федеральном округе завод по переработке сои стоимостью 1,45 млрд рублей, который в этом году начала строить в Адыгее фирма «Ошер». Предполагается, что мощность предприятия — 250 тонн сырья в сутки — обеспечит соевым шротом весь округ и позволит отказаться от завоза его из других регионов и от закупок у «Содружества». Компания «Соевые протеиновые продукты» заявляла о намерениях возвести в Ставропольском крае комплекс по переработке соевых бобов на 975 тонн в сутки. Есть проекты и по углубленной переработке: компания «Изолят» заявила о намерениях построить в особой экономической зоне «Липецк» завод по производству соевого изолята, масла и кормовых добавок за 3,35 млрд рублей. Другое дело, где взять свободные сельхозземли под эти объемы. «Но заработают ли эти проекты, если не решить проблему с доступным качественным сырьем? — задается вопросом Альберт Давлеев. — В центре страны не так много осталось свободной земли, на юге страны почти нет свободных площадей, а если есть, то они требуют больших вложений в мелиорацию». Мало пахотных земель осталось и на Дальнем Востоке: «Мы в этом году нарастили объемы выращивания сои под свои новые свиноводческие комплексы и комбикормовый завод в Хабаровском крае, — говорит генеральный директор “Русагро” Максим Басов. — И вообще готовы к самым масштабным планам выращивать и перерабатывать сою на Дальнем Востоке, но здесь большие трудности с землей, поскольку на свободных площадях всю инфраструктуру надо делать нуля».
«При содействии государства вполне можно за пять лет нарастить посевные площади под сою с нынешних 2,7 миллиона гектаров до четырех миллионов, — говорит исполнительный директор Масложирового союза Михаил Мальцев. — Но увеличить вдвое валовой сбор мы сможем, только если увеличим урожайность хотя бы на треть». Этому может способствовать запланированная господдержка по стимулированию разработки высокопродуктивных сортов семян сои. Российская наука имеет неплохой задел в отношении сои, внедрению новых сортов мешало в основном отсутствие масштабных посевов, без которых невозможна селекция. В этом ей в последние годы активно помогает бизнес. В прошлом году один из ведущих производителей и переработчиков масличных культур компания «Эфко» запустила первую очередь семеноводческого комплекса по производству высокопродуктивных семян сои и прочих сельхозкультур. «Это часть работы по наращиванию объемов сои для переработки, — пояснили в пресс-службе “Эфко”. — Сотрудники агрономической службы компании ведут совместную работу с российскими и зарубежными селекционерами в области выведения новых сортов сои, адаптированных к агроклиматическим условиям Центрального Черноземья». «Эфко» наращивает сырьевую базу в том числе без увеличения собственного земельного банка. «Компания инвестирует сельхозтоваропроизводителям высокопродуктивные семена сои под будущий урожай и оказывает агротехнологическое сопровождение посевов, — говорят в “Эфко”. — Это приносит свои результаты: за шесть лет общая площадь посевных выросла в ЦФО более чем в четыре раза».
Успешно использует агрономику для повышения урожайности и входящая в топ-15 владельцев российской пашни компания «Агротерра» в ЦФО. При компании действует Центр развития растениеводства «Интегратор», который ежегодно проводит до тысячи исследований состояния растений во всех 30 хозяйствах «Агротерры» и ежегодно обновляет для каждого из них инструкции по подбору оптимальных семян, составу и количеству удобрений, последовательности работ, необходимой технике и проч. Только это позволило компании добиться небывалых для Центра России показателей урожайности — 28 центнеров с гектара при среднероссийских 15–16. «Бразильцы, основные производители сои, приезжали и удивлялись, что они с ГМО-семенами достигают в среднем тридцати центнеров с гектара, а мы почти столько же с обычными семенами», — говорит Татьяна Степина. Более того, «Агротерра», по сути, продает свои научные наработки, что также увеличивает рост валового сбора качественной сои в целом по стране. К примеру, «Интегратор» в прошлом году профинансировал, помог вырастить и выкупил урожай у 80 мелких и средних производителей, а через шесть лет планирует вовлечь в свою соевую орбиту порядка 800 сельхозпроизводителей.
Наконец, впервые появится крупный семеноводческий комплекс в Хабаровском крае. Местная агрокомпания «Спорос» начала строительство завода по производству элитных семян высокоурожайной сои, которыми намерена уже через два года снабдить чуть ли не все дальневосточные регионы.
Не сдать Дальний Восток
В этом году Россия побила по сое еще один рекорд — ее экспорт вырос по сравнению с прошлым годом почти втрое, до 900 тыс. тонн, при этом свыше 800 тыс. тонн поставлено в Китай, увеличились поставки и в Южную Корею. Удачно сложились три фактора: высокие урожаи сои на Дальнем Востоке, низкий курс рубля и сокращение главным мировым «пожирателем» сои Китаем поставок сои из США из-за торговой войны (впрочем, последнее вскоре может утратить силу ввиду последних заявлений КНР о возобновлении поставок). Более того, впервые российская соя поступила в Японию и КНДР. «При этом за российскую сою в Азии готовы переплачивать треть биржевой цены именно потому, что она не генно-модифицированная, такой в мире семь с половиной процентов осталось, — говорит Александр Санакин. — Уже поэтому мы можем стать крупнейшим в мире экспортером “чистой” сои, спрос на которую растет в Азии».
Проблема в том, что в 2017–2018 годах Дальний Восток увеличил почти вполовину валовые сборы в основном за счет китайских компаний, которые выращивают сою в России и без всякой переработки отправляют к себе на родину. В этом году вывозили так, что в Приморском крае на таможенном посту «Марково» на границе с Китаем впервые скопилась многодневная очередь из фур с соей: КПП не рассчитан на такой объем грузов. В местных соцсетях уже не первый год ходят страшилки о появлении поселений из тысяч китайцев в Амурской области, где посевы сои вытеснили прочие культуры на 90%. Впрочем, по словам заместителя министра сельского хозяйства Елены Фастовой, эти опасения учтены, господдержка будет сосредоточена на тех дальневосточных предприятиях, которые занимаются экспортом высокого передела, и еще больший приоритет будет отдан тем, кто наряду с экспортом станет работать и на внутренний рынок.
Между тем переработка растет и в регионах ДФО, главным образом за счет господдержки по линии дальневосточного проекта территорий опережающего развития (ТОР), предлагающих инвесторам беспрецедентные льготы. В прошлом году в Белогорске за 2,4 млрд рублей был построен первый в России завод глубокой переработки сои компанией «Амурагроцентр», разместившейся в одноименной ТОР. Завод мощностью переработки 240 тыс. тонн сои в год сможет выпускать кормовой шрот, соевое масло, десять тысяч тонн изолята, клетчатку и прочее. Еще более крупный инвестпроект затевается в Еврейской автономной области. Здесь китайская группа компаний Joybay Agricultural Holding Limited и группа «Содружество» совместно (доли пока обсуждаются) инвестируют 7,3 млрд рублей в строительство завода российской компании «Амурпром». Размах по мощности переработки впечатляет: к 2021 году этот новый завод в ТОР «Амур-Хинганская» планирует перерабатывать почти полмиллиона тонн сои в год, из которой будет делать шрот, лузгу, дефицитный лицин, новый для России соевый изолят (из него делают вещества для тушения пожаров). В «Содружестве» не комментируют своих планов, но известно, что сырье для будущего завода будут скупать в том числе у работающих в России китайских растениеводов, а шрот поставлять в основном внутрь страны.
