На годичной конференции американского Общества классических филологов (Society for classical studies) случилось немало, на свежий взгляд, странного. Так, первая же ораторка заявила, что ссылки в академических публикациях следует делать только на работы чёрных и латиноамериканских авторов. Другой оратор утверждал, что только таких авторов академические журналы и должны публиковать — статьи белых или членов других этнических или расовых групп не надо и рассматривать. Аудитория (состоящая из филологов-классиков!), дружно всему этому аплодировала. Участнице, которая попробовала спорить, мешали говорить, перебивая выкриками и хохотом. Сразу после конференции диссидентка получила от своего работодателя письмо об увольнении: «Aссоциация античных историков привержена разнообразию (diversity) во всех его формах. Мы ожидаем, что те, кто занимает должность в Ассоциации или выполняет работу для неё, разделяют эту приверженность». Иди, тётка, гуляй по ветерку.
Такого много. Вот в вашингтонском колледже студенты задумали подчеркнуть «важную роль меньшинств», проведя «День без белых», в течение которого выступать и говорить могли бы только цветные преподаватели и студенты. Когда один профессор антропологии (и сам, говорят, образцовый левак) позволил себе заметить, что затея противоречит принципам равенства и свободы слова и что цвет кожи не должен никому мешать работать или учиться, студенты потребовали его увольнения. Администрация на увольнение не пошла, но студенты стали всячески травить «расиста». Колледж, признав неспособность обеспечить безопасность сотрудника, его всё-таки уволил. Удастся ли ему теперь найти работу, неизвестно. Заметим, что в рамках воцарившегося дискурса нет вообще никаких способов хоть как-то критиковать идеи вроде упомянутых, не нарвавшись на немедленные обвинения в расизме, поддержке дискриминации и проч., выраженные в самой свирепой наступательной форме. Послушно подтверждай свою абсолютную лояльность, безоговорочно присоединяясь к общему визгу, — либо рискуй скоро и чувствительно пострадать.
Хотя в наших палестинах политкорректность и приверженность к diversity ещё до такого градуса не дошли, но истории вроде приведённых именно здесь, в России, порождают сильнейшее дежавю. Как сказано в одной старой книге, «глаза закрыть — и вот он, родненький, семнадцатый годок». Подобное поведение, кураж шалеющих от своей безнаказанности бенефициаров побеждающей революции, у нас тут видано-перевидано и стократно описано: с испуганным смехом пополам, как в мемуарах Тэффи о бегстве от Советов, или без тени смеха, как в «Окаянных днях», — да много где. И такое дежавю подпитывается не только подвигами троечников или провинциальных профессорок. Сам знаменитый Славой Жижек на днях подписал петицию, требующую убрать российский сериал «Троцкий» из каталога видеосервиса Netflix — мол, Кремль нагло очерняет светлый образ великого революционера…
Всё это было бы грустно, даже если бы творилось только в западных научных и университетских кругах. На помянутой выше конференции один из энтузиастов diversity кричал диссидентке: если классическая филология в вашем понимании утверждает белое превосходство, то я надеюсь, что эта область исследований умирает — и умирает быстро! Оратор явно не понимает, что с исчезновением области исследований невдолге неизбежно исчезнет и его собственное жалованье, но надеется он правильно: при такой погоде наука умрёт быстро, и ничего в этом нет хорошего. Деградация гуманитарного знания и по ту сторону океана — пусть и по совсем другим причинам, чем у нас, — будет помогать миру становиться всё менее безопасным. А мир и так на этом пути: не только же в кампусах и на научных конференциях Аннушка-Чума с визгом кидается на несогласных. То же происходит — кто бы поверил ещё десять-пятнадцать лет назад! — и в дипломатии, и в переговорах экспертов. Я только что прочёл в очень осторожной статье академика-международника о нынешнем «состоянии диалога, в котором зашикать слова оппонента считается удачным приёмом» и о том, что «времена взаимных уступок и компромиссов ушли куда-то в прошлое: сейчас работает “твиттер-дипломатия”, заранее заточенная под эскалацию любого конфликта». Что ни говори, а ведь хорошая была вещь цивилизованность — жалко, что она так быстро и так бессмысленно разрушается.
Само это разрушение, конечно, не болезнь, а симптом. Такое, говорят, случалось и прежде. В «Волшебной горе», романе о том, как Европа катилась в Великую войну, одна из последних главок сухо, почти протокольно описывает, как в дорогом санатории, где всё действие и происходит, вдруг начинается серия вспышек необъяснимой агрессии одних обитателей против других — примерно таких же вспышек, какие мы наблюдаем сейчас. Там на пороге был август четырнадцатого, что на пороге сейчас, гадать не очень хочется.
У нас пока что не увольняют за констатацию того факта, что Платон с Аристотелем были белыми мужчинами, но это не успокаивает. Посмотрите на любом канале почти любое ток-шоу — не обязательно и политическое. Общий ор, визг, взаимные оскорбления, посягновения на мордобой — иногда, по слухам, даже и успешные. Зайдите в любую соцсеть, посмотрите комментарии чуть не к любому посту, содержащему то или иное «знаковое» слово, — брань, взаимные оскорбления, обвинения оппонентов чёрт знает в чём… Тут как минимум две серьёзные проблемы. Во-первых, повторюсь, так мало-помалу расшатывается и уничтожается цивилизованность — незримые и неназываемые скрепы внутри каждого из нас, не дающие отдельному человеку кидаться с кулаками на ближнего, пусть и имеющего неправильные воззрения, а обществу — свалиться в войну всех против всех. Во-вторых, так делается всё менее возможным содержательное обсуждение какого угодно вопроса, как бы он ни был смертельно важен. При устойчивой привычке к постоянному визгу никто просто не услышит человека, не умеющего сформулировать свою мысль предельно кратко и боевито. Но диалог между людьми, выражающимися предельно кратко и боевито, неизбежно сводится к попыткам друг друга переорать — и «эскалации любого конфликта». Какие уж тут обсуждения.
