Известный французский историк Фернан Бродель утверждал, что любой страной мира во все времена управляют двести семей. Это — ее элита. Элита обеспечивает стратегическое развитие страны. В условиях капитализма обеспечивать стратегию можно только обладая достаточным капиталом. И чем сильнее стратегия, тем больше капитал и тем большее количество граждан страны могут жить хорошо. Описанный выше алгоритм рассуждений привел нас к исследованию количества и динамики российского капитала, цена которого определяется абсолютно честно и нейтрально на фондовом рынке. Что мы узнали?
Россия оказалась единственной из крупных стран мира, совокупная капитализация компаний которой в последнее десятилетие только снижалась. И это не просто фондовый феномен, от которого можно отмахнуться. Капитал — источник развития, залоговая база, характеристика эффективности экономики и в итоге фактор благосостояния ее граждан.
Если взять за базу размер американского фондового рынка и уровень жизни американцев и просто пересчитать, сколько людей в России могут жить как в Америке, опираясь на имеющийся у нас сегодня капитал, то окажется, что таковых всего 6,5 миллиона человек. Это существенно меньше того, что якобы сулила России ее яростный политический оппонент Маргарет Тэтчер, сказавшая, что для обслуживания сырьевых богатств нашей стран нужно всего 25 миллионов. Заметим, что десять лет назад жить как в США, опираясь на размер нашего капитала, могли 16 миллионов человек. И это была совершенно другая страна, другие амбиции, другая степень оптимизма.
Нам скажут, что это следствие санкций. Но это не так. Конечно, политическое давление на Россию оказывает негативное влияние на фондовый рынок, но не является определяющим. Нет, в большей степени мы сами создаем условия для скукоживания нашего капитала и уж тем более не создаем условий для его наращивания.
В прошлом году российские компании выплатили дивидендов на сумму около двух триллионов рублей, при этом на рынке не прошло ни одного IPO. То есть деньги в России компании зарабатывают, и неплохие. Но это не является достаточным условием для появления новых игроков, стремящихся к экспансии.
Отличная прибыль, зарабатываемая нашими публичными компаниями, распределяется таким образом, что три четверти уходит в госказну и офшоры. И только четверть остается в рынке и может быть более или менее свободно использована для роста экономики.
Концентрация ресурсов в государстве — бюджете и государственных компаниях — не идет на пользу капиталу. Инвесторы дают компаниям с госучастием более низкие оценки, чем частным компаниям. Хотя, казалось бы, риски у частных компаний больше, зато инвестиционная эффективность выше. То есть сложившаяся экономическая структура с большой долей государства использует деньги менее эффективно, чем могла бы.
Наконец, само государство предпочитает размещать свободные денежные средства не на внутреннем рынке, а на внешнем, с доходностью существенно более низкой, чем привлекает там же деньги для своих нужд. Если бы российские денежные резервы были замкнуты на нашу экономику и внешние займы под нужды государства тоже переключились внутрь страны, это увеличило бы российский рынок облигаций в два с половиной раза. То есть существенно нарастило бы денежный рычаг и возможность ускоренного роста капитала.
Наконец, отказ от накопительной части пенсии, занижение курса валюты ради выручки экспортеров и бюджета, рост налогового бремени делают нецелесообразными инвестиции со стороны подавляющего большинства населения. И накопленные им деньги (которые есть) не могут участвовать в создании рынка капитала.
Что с этим делать? Когда мы говорим с успешными средними и даже малыми компаниями, мы часто слышим две гордые фразы: «живем в основном на свои» и «всю прибыль реинвестируем в развитие компании». Несложный, казалось бы, рецепт.
