Мы привыкли гордиться нашими пилотами. Их отвага, порой граничащая с безумием, всегда вызывала восхищение. Помните первых Героев Советского Союза — Анатолия Ляпидевского, Сигизмунда Леваневского и Михаила Водопьянова? Именно они в сорокаградусный мороз полетели спасать застрявшую во льдах Арктики экспедицию челюскинцев. Но, прежде чем ее найти, им пришлось совершить почти три десятка многочасовых полетов, в метель, когда не видно не то что горизонта, но даже носа собственного самолета. Или Валерий Чкалов, который первым в мире выполнил беспосадочный перелет через Северный полюс из Москвы в Ванкувер, проведя в воздухе в общей сложности более 63 часов. Таких людей страна боготворила. И понятно почему: они полностью отдавали себя авиации, делали то, чего не мог никто другой. Но время шло, техника усложнялась, штурманов и бортинженеров заменили современные комплексы бортового радиоэлектронного оборудования, появился автопилот, разнообразные автоматические системы корректировки полета и захода на посадку. И казалось, что возможностей для подвига уже нет. Но все равно летчики умудрялись поражать своим мастерством. Так, Виктор Пугачев произвел настоящий фурор на авиасалоне в Ле-Бурже, показав, как Су-27 может выходить на запредельные углы атаки, зависать на месте и даже летать хвостом вперед. Эту фигуру высшего пилотажа потом стали называть не иначе, как «кобра Пугачева». Или знаменитый «колокол», выполненный Анатолием Квочуром на истребителе МиГ-29. Это когда самолет летит вертикально вверх до полной остановки, после чего начинает проваливаться вниз, соблюдая горизонтальную плоскость и таким образом имитируя раскачивающийся язык колокола.
Но летчиков-асов такого уровня у нас с каждым годом становится все меньше. Их место все чаще занимают выпускники летных училищ, для которых требуемый регламентом налет в 500 часов — недостижимая величина. И отсутствие достаточного опыта лишь полбеды. Такие пилоты крайне самонадеянны, они, видимо, думают, что и так все знают, а руководство по эксплуатации воздушных судов написали трусы. И вот результат. Только в военной авиации России с начала этого года произошли две крупные катастрофы. Первая со стратегическим бомбардировщиком Ту-22М3 под Североморском, когда в условиях практически нулевой видимости командир корабля допустил приземление с перегрузкой в районе торца ВПП, в результате чего самолет развалился на части. А вторая — с парой истребителей Су-34 над Японским морем. Здесь пилоты не соблюдали положенную дистанцию и в конце концов просто столкнулись, угробив не только обе машины, но и почти всех своих товарищей.
В гражданской авиации за последний год количество авиационных происшествий увеличилось с 39 до 42, а катастроф — с 20 до 22. При этом лавинообразно выросло число жертв — в 2,3 раза, до 128 человек. Более того, по показателю безопасности полетов на реактивных самолетах наша страна и СНГ в целом занимают последнее место среди всех регионов мира. Едва ли не каждая вторая предпосылка к авиационному происшествию у нас превращается в катастрофу.
Безусловно, в России гигантский дефицит квалифицированных пилотов — он оценивается примерно в 500–700 человек в год. Наши вузы ежегодно выпускают порядка 820 летчиков, а нужно 1200–1500. Причем год от года дефицит будет нарастать. В Boeing подсчитали, что к 2037 году нашей стране потребуется 27 тысяч пилотов. А мы подготовим только около 17 тысяч. Но даже те, кто получает в России диплом пилота, всеми силами стремятся побыстрее освоить управление лайнерами Boeing и Airbus и найти работу за границей. Если в ведущих авиакомпаниях нашей страны командир воздушного судна зарабатывает порядка 500 тысяч рублей, а второй пилот — 250 тысяч, то, например, в Юго-Восточной Азии и на Ближнем Востоке — почти вдвое больше. И получается, что лучшие выпускники наших вузов в конце концов сидят за штурвалами лайнеров Air China или Emirates.
Нет сомнений, что наша система подготовки летных кадров требует кардинальных реформ. То, что творится в этой отрасли сейчас, вызывает ужас. Так, в прошлом году Западно-Сибирская транспортная прокуратура провела сплошную проверку учебных заведений, готовящих пилотов и авиатехников. В результате 230 летчиков сразу же отправили на переобучение, 40 техников отстранили от обслуживания самолетов, а один из учебных центров и вовсе лишился сертификата. Так, может быть, вместо того чтобы в ответ на катастрофу в аэропорту Шереметьево обсуждать отказ от производства своих самолетов, стоит проверить летные учебные заведения и в других регионах страны?
