Новая министр образования Украины с удовольствием напомнила гражданам своей страны, что с 1 сентября будущего года все сохранившиеся русскоязычные школы переходят на украинский язык обучения и что самое время им к переходу готовиться. Она подчеркнула гуманность скорой перемены: изучать родной язык на родном же языке недоукраинским детишкам всё-таки не запретят. Окончательное уничтожение русскоязычного образования — прямое (и, по мне, самое гнусное) следствие закона об исключительности национального языка, принятого под занавес порошенковской Верховной радой (см. «О киевском нюрнбергском законе», № 18–19). После его принятия уже избранный, но ещё не вступивший в должность президент Зеленский аккуратненько посулил разобраться с соответствием языкового закона конституции, а в его лагере раздавались и более решительные голоса – чуть ли не об отмене акта. Но с тех пор, как Зеленский в должность вступил, никто из правящей команды уже не издаёт ни звука не только об отмене, но и о каких-либо корректировках постыдного закона о тотальной украинизации: всему, чему надо, он, видимо, соответствует, дерусификация страны так и пойдёт по утверждённому прежней властью плану.
На пресс-марафоне президента Зеленского, длившемся более полусуток, для этой темы места практически не нашлось. («Ни при какой погоде / Я этих книг, конечно, не читал», — но добрые люди марафон активно обсуждают; сеть полна дайджестами и цитатами). Как я понял, про школы не спрашивал вообще никто; только один из сотни с лишним журналистов спросил, среди прочего, о языковом законе — и получил ответ: отстаньте. Дословно это звучало так: «Зачем вы сейчас… Вы помните, с языкового вопроса начался Донбасс. Зачем мы сейчас в нашей стране, которую хотим объединить, поднимаем за этим столом, образно, за которым нечего есть, здесь люди уезжают в другую страну, у нас идёт война, на разных языках люди сидят в окопах — зачем мы поднимаем сейчас этот вопрос?»
Странно, не правда ли? Сам ведь говоришь — походя говоришь, как о самоочевидном, — что не с российской агрессии «начался Донбасс», а с тогдашнего, менее свирепого языкового законопроекта и что с тех самых пор идёт война, так отмени же немедленно этот чёртов закон! Но нет, то была бы нормальная логика. Логика президента прямо противоположная: «Чтобы успокоиться, надо приоритеты поменять. Сейчас приоритет — завершить войну… Второй вопрос — поднять экономику… Поэтому все люди, расшатывающие лодку по тем или другим вопросам, — я им всегда говорю: смотрите, ну не сегодня». Про дерусификацию мы вспомним, когда экономику поднимем. Никогда, стало быть.
