Прятки кончились. Проект закона о профилактике семейно-бытового насилия (СБН), который вскоре представят в Госдуму, наконец обнародован. Он втрое короче до сих пор обсуждавшегося варианта, три года без толку пролежавшего в Думе, и уже поэтому содержит меньше поводов для критики, но основные новации, вызвавшие у многих комментаторов резкое неприятие, налицо и здесь. Это безграничная криминогенность предлагаемого закона: презумпция виновности, всем остриём направленная почему-то именно внутрь семьи, и ничем не ограниченная сила суждений третьих лиц — и прежде всего участковых инспекторов — о семейном конфликте или запахе такового. Так что говорить о компромиссности нового проекта, как это делают его сторонники, рано: он и в нынешнем виде остался крайне опасным. Даже если в вашей семье мир и согласие, но ваш сосед капнет в полицию, что у вас сплошное СБН, отбиться от катастрофических последствий вам будет трудно; при сильно мотивированном участковом — адски трудно.

Новый проект не компромиссен, он безумен. Его лоббисты приводят множество жутких случаев насилия в семьях: людей бьют, насилуют, калечат, а полиция не чешется, пока не дождётся трупов, — даёшь новый закон! Но к таким случаям проект вообще не относится. Читаем статью 2: семейно-бытовое насилие — умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления. Но когда бьют или насилуют, «признаки преступления или правонарушения» обязательно содержатся, а значит, никакого СБН в этом и нету. Но если избиваемый (-ая) скажет сквозь слёзы обидчику, что тот, например, сволочь, это причинит обозванному психические страдания, а никаких «признаков» наблюдаться не будет — вот оно где, СБН-то! Вот тут самое время участковому врываться в дом, своим умом решать, есть ли СБН и кто в нём повинен, — и незамедлительно (одно из ключевых слов проекта) приступать к принятию доступных ему мер. Например, вынести защитное предписание, которое выкинет нарушителя из принадлежащей ему квартиры (правда, лишь в случае, когда у того есть другое жильё или возможность его снять, — зато не написано, кто решит, есть ли такая возможность).

Я не шучу, всё это сказано чёрным по белому. Тех, кто бесспорно нуждается в защите, кого бьют и тиранят самым явным образом, закон защищать и не думает. Он предлагает карать за некие «умышленные деяния», никаким законом не запрещённые и определённые, как вы видите, образцово невнятно. Хуже того, включать весь механизм «профилактики», включая защитные предписания, предлагается и тогда, когда всего лишь есть основания полагать, что вследствие СБН могут быть причинены физические и (или) психические страдания и (или) имущественный вред… У кого «есть основания»? Какие «есть основания»? Да какие угодно и у кого угодно: у тех же соседей, у соцработников, у сотрудников НПО и так далее. Такого могучего импульса массовое стукачество не получало, кажется, никогда — а уж такого поощрения безнаказанному произволу полиции и социальных служб точно до сих пор ещё не даровалось.