Мечтает ли сегодня кто-нибудь о едином человечестве? Нет, даже глобальный потребительский рай перестал быть заманчивым будущим. Во-первых, наглядно стало понятно, что он невозможен, во-вторых, мы достаточно близко приблизились к нему, чтобы он утратил свое очарование.
Европа — эта цитадель общечеловеческих ценностей — отшатнулась… нет, даже не от России, в первую очередь от Турции. Турции, многолетнему кандидату в кандидаты, было ясно указано, что в Европе ее не ждут.
США предельно ясно заявили: America First! Китаю, даже если у него было какое-то смутное представление об «едином человечестве», долго будет не до того. В Пекине наконец поняли, что холодной войны с США не избежать и пора готовиться к ней всерьез. А что там станет с китайским глобальным видением после столкновения с Америкой, и что станет с самим Китаем вообще — кто его знает.
Остается один вопрос: мечтают ли о едином человечестве восставшие чернокожие Миннеаполиса?
Опыт последних микровосстаний, начиная с беспорядков в Фергюсоне в 2014 году, оптимизма не вселяет. Все это были реактивные локальные вспышки протестов, завершающиеся обычной волной мародерств. Не ведущие никуда и ни к чему.
Однако значение этих регулярных микровосстаний трудно недооценить. Пожалуй, как никакой другой индикатор, они свидетельствуют, что мир входит в «плохие 70-е». То есть и в самих-то 1970-х годах не было ничего особенно хорошего. Но «нынешние 70-е» еще хуже, потому что имеют место на волне большого мировоззренческого разочарования, отката глобализации. На фоне отсутствия «большой утопии» для человечества, если хотите.
Что позволяет говорить о новых «плохих 70-х»?
Первое. Долгосрочно негативная экономическая конъюнктура. Последствия кризиса 2008–2009 годов не преодолены, их лишь предстоит преодолеть. И это потребует нетривиальных ходов, каким в свое время была рейганомика, дословно повторить которую, конечно, вряд ли получится.
Второе. Кажущаяся победа левого, коммунистического геополитического конкурента США. В 1970-е тоже все выглядело так, что историческая победа одержана и стоит СССР чуть поднажать, и США тут же рухнут. Итог оказался иным. Почему СССР не «поднажал» и мог ли в принципе это сделать — тема отдельного разговора. Пока значение имеет лишь этот кажущийся необратимым исторический подъем. Конечно, КНР — это не СССР. Хотя бы потому, что 1,4 млрд человек — это не 250 млн человек. Но и уязвимостей у КНР не меньше. Только сегодня можно понять, а как он выглядел со стороны, этот могучий Советский Союз 1970-х годов…
