Буквально в момент, когда канал CNN и последовавшие за ним медиа объявили победителем выборов в США Джо Байдена, действующий президент Дональд Трамп активно воевал с твиттером… в самом твиттере. Он писал о медленном процессе подсчета голосов, провоцировал оппонента, а социальная сеть методично скрывала от пользователей его сообщения, снабжая их отметкой, что они «содержат спорную и потенциально вводящую в заблуждение информацию». Подобная враждебность уже давно была взаимной: Трамп регулярно критиковал Facebook и Twitter за сговор против него, за удушение консервативных пользователей, и это на фоне скандального расследования, что избраться ему якобы помогли алгоритмы Facebook. В конечном счете Трамп запустил длительную торговую войну с Китаем, пытался сдержать Huawei и буквально в этом году пытался запретить китайские приложения WeChat и TikTok — до сих пор безуспешно. В Китае сдержанно ожидали победы Байдена, рассчитывая на потепление отношений. Торговая сделка, заключенная Трампом год назад, из-за коронавируса, по сути, сорвалась: Китай уже не сможет закупить обещанный объем продукции, а ставшее важнейшим элементом сделки соглашение об уважении интеллектуальной собственности де-факто отложено на потом. Но приход Байдена не должен вводить в заблуждение: демократы недовольны большими хайтек-корпорациями не меньше, просто видят угрозу от них несколько иначе, да и налаживать отношения с Китаем спешить не будут. Представители демократов и работающие с ними эксперты уже прямо заявляют, что основной проблемой технологической политики Трампа стало не столько противостояние с Китаем (это, по их мнению, рационально), но исключение из этого противостояния союзников — в первую очередь ЕС, Великобритании и Японии. Вероятнее всего, Байден попытается сначала наладить отношения с ними, чтобы затем общими силами продолжить давление на Китай.
Что касается непосредственно американских хайтек-корпораций, то команда Байдена до сих пор не представила внятной стратегии, кроме призывов к социальным сетям активнее бороться с дезинформацией. Вспоминается, что одним из первых поддержавших кампанию Байдена стали Google и лично Эрик Шмидт (бывший генеральный директор, а ныне технический консультант компании). Установлено и опосредованное отношение нового вице-президента Камалы Харрис к Uber: муж ее сестры остается топ-менеджером корпорации. При этом продолжается масштабное антимонопольное расследование в отношении компаний-гигантов. Сторонники демократов указывают, что социальные сети и весь «интернет-бигтех» уже годы используют манипулятивные алгоритмы с целью удержания пользователей в своих системах как можно дольше. Так, каждая минута, проведенная в инстаграме, фейсбуке и т. д. имеет свою цену и прибыль для корпорации. В условиях насыщения рынка (рост числа новых пользователей, понятно, ограничен) компаниям остается только увеличивать время присутствия и биться за него с конкурентами. С позиции демократов это искажает и рынок, и принципы социальной ответственности. Отмечается не только экономический эффект — искажение рыночных сигналов из-за переоценки биржевой стоимости компаний, — но и, например, в несколько раз возросшие показатели числа самоубийств среди подростков в США за последние десять лет. Внедрение ограничивающего функционала на программном уровне, родительский контроль, маркетинговые кампании (за приватность, персональные данные и ответственное потребление) проблему так и не решили — и демократы, и республиканцы едины в том, что общество все больше отворачивается от поддержки «бигтехов».
Эпоха Обамы не повторится
Будучи президентом, Трамп не раз обрушивал свое недовольство на социальные сети, однако он мало что сделал для того, чтобы остановить рост экономической мощи крупнейших технологических компаний. Совокупная рыночная стоимость Amazon, Apple, Facebook, Google и Microsoft утроилась по сравнению с 2,3 трлн долларов, которые они стоили в день выборов 2016 года. Эти пять компаний в настоящее время составляют почти четверть общей стоимости S&P 500, что примерно вдвое больше их доли четыре года назад.
Образованный в 2008 году магазин приложений Apple Store к 2020 году начал приносить компании ежегодную прибыль более чем в 60 млрд долларов только за счет комиссии от разработчиков. Отвечая на обвинения в высоких комиссиях и монополизме, в Apple тут же указали, что вся экосистема приносит рынку в десять раз больше денег, чем зарабатывает сам гигант. Искусственное уничтожение или разделение такого онлайн-магазина приведет к серьезному кризису онлайн-рынка и может замедлить цифровую экономику. Оппоненты же считают, что монополии замедляют ее уже сейчас: мол, стартапы вынуждены подстраиваться под созданные гигантами рынки и требования платформ, что сдерживает прорывные инновации в отрасли, которые в свое время и создали ее. Во время президентских выборов 2016 года среди либерального политического класса начало нарастать недовольство технологическими гигантами: предыдущая предвыборная кампания подчеркнула, насколько сильное влияние на политический дискурс могут оказывать социальные медиа и насколько большими стали несколько компаний Кремниевой долины. Сегодня многие демократические политики рассматривают термин «алгоритм» как ругательство, ассоциирующееся с расовой предвзятостью и политической ангажированностью.
Если в ЕС считают, что регулировать монополии нужно сильнее, то в США — и при Байдене такой сценарий наиболее вероятен — продолжат ждать, пока рынок сам подскажет правильное решение. При таком подходе вместо предлагаемых рядом сенаторов инициатив об искусственном разделении корпораций администрация Байдена, как в свое время и кабинет Барака Обамы, будет прежде всего сдерживать слияния и поглощения. При Обаме были остановлены такие сделки, как T-Mobile и Sprint, Time Warner и Comcast. Пока, однако, сделки продолжаются: 1 декабря о слиянии стоимостью 27,7 млрд долларов объявили компании Salesforce и Slack.
Еще один вопрос, который стоит на повестке, — раздел 230 закона о пристойности в сфере коммуникаций 1996 года, «подарок правительства» для социальных сетей, о котором Трамп писал в твиттере во время подсчета голосов. Закон ограждает интернет-компании от определенных видов юридической ответственности, вытекающей из контента, который размещают их пользователи. Либеральные критики этого положения говорят, что оно уменьшает стимулы для корпораций противостоять преследованиям и подстрекательствам. Защитники же говорят, что компании должны демонстрировать политический нейтралитет.
Социальные сети тем временем всерьез опасаются проблем, и это уже заметно по их действиям. Facebook на фоне выборов практически вычистил из ленты всю политическую рекламу, и не только в США. YouTube также экспериментирует с алгоритмами: выборы прошли уже больше месяца назад, а многие блогеры в России заметили, что политический контент стал уходить из топов и набирать в целом меньше просмотров. Что конкретно у себя в настройках меняют компании, неизвестно, и эта непрозрачность также может стать предметом расследований.
Отход от протекционистских действий Трампа позиционирует Байдена как более вероятного союзника Кремниевой долины — это перекликается с годами правления Обамы, когда демократы и технологические компании были близки. Многие руководители «бигтехов» были против Трампа в 2016 году и в этот раз много пожертвовали на кампанию Байдена. Восемь лет президентства Барака Обамы совпали не только с грандиозным ростом американского хайтека — от Facebook и Twitter до сотен мелких стартапов, но и наложились на общий тренд смены технологической парадигмы в информационных технологиях. Именно после кризиса 2008–2009 годов закрепилась новая эпоха — Web 2.0, ознаменовавшая переход интернета под власть технологических платформ. Во времена вице-президентства Байдена при Обаме серьезной проблемой для кабинета была слежка: тогда, напомним, появилось разоблачение деятельности Агентства национальной безопасности США, сделанное его бывшим сотрудником Эдвардом Сноуденом, а ФБР боролось за то, чтобы заставить Apple разблокировать iPhone стрелка из Сан-Бернардино. Эксперты нередко повторяют, что именно с приходом Трампа в 2016 году начался перелом и технооптимизм затрещал по швам. Но тогда все началось со скандалов из-за возможного влияния социальных сетей на итоги выборов, а через четыре года, когда победил Байден, зазвучали те же претензии, только в другую сторону. Кажется, что после миллиардных штрафов и десятков часов объяснений в Конгрессе Facebook и другие уже не знают, какой стратегии придерживаться. Сам Байден в интервью The Associated Press особо выделял главу Facebook Марка Цукерберга, назвав его «настоящей проблемой».
Одной из тем, которая становится все более актуальной в эпоху удаленной работы и онлайн-обучения, является «цифровой разрыв», или неравенство в доступе к интернету. Байден в ходе кампании обещал предоставить доступ к широкополосной связи 5G каждому американцу, обеспечив доступ к интернету в сельских районах, городских школах и резервациях, в том числе за счет инвестиций в размере 20 млрд долларов в развитие связи в сельской местности.
Борьба с Китаем продолжится
Что касается торгового противостояния с Китаем, тут позиция Байдена практически не отличается от политики, проводимой его предшественником. Трамп и в своих выступлениях, и своими действиями не раз представлял экономический подъем Китая как угрозу для торговли и национальной безопасности США — именно с этим связаны попытки действующего президента запретить Huawei, WeChat и TikTok. Китай надеялся, что президент-демократ будет проводить более мягкую политику, однако в ходе предвыборной кампании Байден последовательно обрушивался на Китай так же сильно, как и Трамп. Будучи кандидатом, он не только обещал предпринять еще более агрессивные действия в торговле с Китаем, но и предложил переориентировать государственные закупки на внутренний рынок, заявив о планах вложить 400 млрд долларов в поддержку американского производства в рамках программы «Покупай американские товары».
Ожидается, что Байден будет придерживаться жесткой линии по большинству «китайских» вопросов, в том числе по экспортным ограничениям в отношении Huawei. Однако он, вероятно, заручится большей поддержкой со стороны международных союзников и будет придерживаться более последовательной политики, нежели Трамп, который регулярно объявлял о новых решениях и затем вновь отменял их через твиттерr. «США действительно нужно быть жесткими с Китаем. Если Китай пойдет своим путем, он будет продолжать красть у США и американских компаний их технологии и интеллектуальную собственность. Он также продолжит использовать субсидии, чтобы дать своим государственным предприятиям несправедливое преимущество — и возможность доминировать в технологиях и отраслях будущего», — писал Байден в журнале Foreign Affairs весной. По его мнению, лучший способ противостоять Китаю — сформировать «единый фронт» с союзниками. «Когда мы объединяемся с другими демократиями, наша сила более чем удваивается. Китай не может позволить себе игнорировать больше половины мировой экономики», — подчеркнул Байден.
Кроме того, ожидается, что Байден будет выделять больше средств на фундаментальные исследования и ослабит некоторые ограничения на иммиграцию высококвалифицированных специалистов, чтобы дать США больше ресурсов для технологической конкуренции. Однако настоящей проблемой Байдена в ближайшие месяцы останется пандемия, ведь именно на критике Трампа за то, что тот не справился с вирусом, Байден во многом и победил. Аналитики The Economist сдержанны в оценках перспектив быстрого эффекта от вакцинации, и вполне вероятно, что весь 2021 год новая администрация будет доказывать, что работает не хуже прошлой в борьбе с вирусом, а TikTok, Facebook и другие символы технологической войны получат дополнительное время для того, чтобы суметь договориться.
