Мы живем сейчас с новым ощущением истории: она не просто творится на наших глазах, но становится поводом для бесконечно умножающихся текстов. Теперь можно и наблюдать исторический процесс, и рефлексировать по его поводу вместе с их авторами: они не только видят доступную всем внешнюю сторону происходящего (ее транслируют медиа), но и представляют себе, какова его изнанка. Но даже не имея доступа за кулисы исторического процесса, где, как всегда кажется, и происходит самое интересное, мы наблюдаем историю в развитии и видим, какие причинно-следственные связи формируются в тот или иной момент и как они выстраиваются в дальнейшем. Уже этого бывает достаточно, чтобы понять суть происходящего, и то, чего не разглядели вблизи, мы можем разглядеть, отдалившись на расстояние.
Разглядывание время спустя случившихся с нами событий, приправленных некоторым количеством эксклюзивного знания, и есть тот товар, какой предлагает нам Михаил Зыгарь. Он рассказывает истории; мы, как нам кажется, и так их знаем, но ему все же удается удерживать наше внимание. Не в последнюю очередь благодаря хорошему стилю — автор не перегружает повествование лишними деталями и цифрами: его тексты удобоваримы для всех. Не пытается удивить высоколобую аудиторию новыми версиями исторических событий — он излагает факты, нередко полученные из первоисточника: в основе книги лежат многочисленные интервью, и поэтому ее чтение дает эффект получения нового знания — собеседники Зыгаря тоже по-новому осмысляют когда-то пережитые ими события и добавляют детали, которые в интервью по горячим следам, возможно, упустили.
Зыгарь, чьим именем назван крупнейший телеграм-канал, транслирующий тайное знание о закулисных политических играх (побочный эффект одного из предыдущих опусов журналиста, преобразившегося в историка, — «Всей президентской рати»), написал книгу к годовщине выборов 1996 года, в которых впервые в российской истории столкнулось огромное количество сил, движимых собственными политическими и экономическими интересами, что в конце концов и предопределило их драматичность. Но автор не ставит точку в исследовании того, что произошло в 1996-м. Пушкин, в тридцать три года взявшийся писать «Историю Пугачева» — о событиях полувековой давности, когда очень многие свидетели тех событий еще были живы, в предисловии к законченному тексту признает несовершенство собственного труда. Зыгарь в свои тридцать три написал «Всю президентскую рать», сумел прожить дольше Пушкина (сейчас ему тридцать девять) и написал «Все свободны». Если бы Пушкин не погиб на злосчастной дуэли, в свои тридцать девять он наверняка выпустил бы «Петра Первого», к которому успел только сделать наброски.
