Выборы 2020 года оказались еще более скандальными и накаленными, чем президентская гонка четырехлетней давности. При этом их долгосрочное воздействие на эволюцию американской политической системы, по-видимому, будет еще сильнее, чем пресловутая революция 2016-го. Победа условно центристского кандидата, «стерильное» и не поддавшееся политическим страстям и напору Дональда Трампа голосование коллегии выборщиков позволили говорить об устойчивости американской политической системы и о ее возврате к норме. Однако на самом деле прошедшая кампания и ее результаты скорее говорят об углублении трансформационных процессов и позволяют предположить и некоторые направления дальнейших преобразований.
Пиррова победа
Пятнадцатого декабря коллегия выборщиков проголосовала за кандидатуру Джозефа Байдена, формализовав тем самым результаты прошедших в ноябре национальных выборов. Вопреки ожиданиям наблюдателей и усилиям администрации Трампа сюрпризов не произошло: 306 голосов было отдано кандидату от демократов против 232 за республиканца при минимально необходимых 270 голосах. Ни один из выборщиков не «изменил» своему штату, отдав голос в соответствии с официально зафиксированным, хотя и по-прежнему отвергаемым правящей администрацией волеизъявлением избирателей. Это поставило крест на попытке Дональда Трампа отстоять свое право на второй срок, оспорив результаты выборов (что не исключает продолжения тактической — возможно, продолжительной — борьбы в судах и, конечно, в твиттере). И позволяет подвести некоторые итоги развернувшегося в течение последних месяцев политического представления.
Прежде всего, фактически голосование коллегии выборщиков завершило активную фазу республиканского сопротивления итогам выборов. Ее главным основанием и ресурсом была призрачная конституционная возможность изменения распределения голосов в коллегии выборщиков путем «перевербовывания» части делегатов: американское законодательство формально не запрещает выборщикам менять свое мнение и голосовать отлично от результатов выборов в родном штате. Более того, такая возможность в какой-то мере даже поощрялась созданной отцами-основателями конституционной конструкцией: сама идея института выборщиков заключалась в том, чтобы элиты могли иметь «стоп-кран» в случае «неправильного» голосования широких народных масс. Так как вся политическая традиция новорожденных США была построена на непротивлении тирании (а отнюдь не на эгалитарном принципе всеобщего равенства), такой подход казался разумным — мало ли за какого популиста может проголосовать плохо разбирающаяся в политике и людях «чернь». На деле сколь-либо массовое изменение лояльности выборщиков происходило относительно редко и на итоги выборов президентов значимого эффекта, как правило, не оказывало. Во второй половине XX века сама возможность массового «перехода» выборщиков была и остается скорее гипотетической: в большинстве случаев формирование делегаций предоставляется на усмотрение победившей партии, заинтересованной в поддержке своего кандидата.
