«К старым экономическим моделям, в которых работал российский бизнес до пандемии, возврата не будет. Во всех компаниях сегодня идет осознание новой реальности, нащупывание новой системы взаимоотношений, которая позволяла бы бизнесу получать прибыль, а потребителям — нужный им продукт», — говорит генеральный директор обувной компании «Ральф Рингер» Андрей Бережной. С ним согласны большинство опрошенных нами предпринимателей. Источником этих изменений стала кардинальная трансформация потребительского спроса из-за пандемии. Значительно сократился спрос на товары длительного пользования, на услуги, люди стали меньше ходить в магазины, а больше заказывать товары онлайн. Пандемия охладила потребительский пыл в целом: оказывается, без многих вещей и услуг можно обойтись. Это вызвало тектонические сдвиги в бизнес-стратегиях компаний, работающих на потребительском рынке. Аренда площадей в торговых центрах стала очень затратной и обременительной статьей расходов. Логистическим компаниям нужно везти продукт не в торговый центр или в крупный магазин оптом, а штучно покупателю на дом или в пункт выдачи заказов. Розничным компаниям нужно инвестировать в создание собственных сайтов, делиться прибылью с маркетплейсом, закрывать неэффективные магазины, учиться упаковывать посылки и налаживать сотрудничество с логистическими операторами.
Уже почти год бизнес лихорадит. Государство смогло удержать от дестабилизации рынок жилья, продлив льготную ипотеку и обеспечив финансирование строительства через эскроу-счета, но выживут на рынке недвижимости далеко не все застройщики — его концентрация произошла стремительно. Все остальные отрасли пытаются выкарабкиваться сами, стараясь нащупать качество нового спроса и создавая под него новые бизнес-процессы. «Эксперт» решил оценить происходящие процессы в нескольких отраслях, которые из-за пандемии подверглись активной трансформации. Нам были интересны прежде всего фавориты пандемийной лихорадки: рынок жилья, фармацевтическая, медицинская, инфраструктурные отрасли, а также ее аутсайдеры — в лице непродовольственной розницы. Однако даже в случае с фаворитами вывод неутешителен: работа на «пандемийных рельсах» не столь эффективна и не дает тех оборотов, с которыми компании работали до наступления кризиса. Однако трансформация еще не закончена — скорее всего, она продлится еще не один год, а окончательный образ будущего пока остается туманным.
Нужна сетевая кооперация
Самое сильное сжатие спроса и оборотов в прошлом году наблюдалось в непродовольственной рознице. Локдаун, перевод большого числа офисных сотрудников на удаленку и общее снижение доходов населения привели к тому, что люди стали существенно меньше покупать одежды, обуви, ювелирных изделий, мебели и т. д. По разным оценкам, снижение выручки компаний, производящих или продающих непродовольственные товары, в среднем составило порядка 20–30%. Большее падение наблюдалось только в ресторанной индустрии — более чем на 40%. Логичным решением в этих условиях для всех компаний стало развитие интернет-каналов продаж, в том числе сотрудничество с маркетплейсами, которые за прошлый год в несколько раз увеличили свои обороты. E-commerce стала сегодня наиболее активно развивающимся каналом сбыта. Правда, во многом этот рост объясняется эффектом низкой базы. И делать на этот канал сбыта основную ставку пока преждевременно: в наиболее развитых в этом плане странах, таких как США, до пандемии интернет-торговля занимала порядка 10% розничного рынка.
Большинство производителей и розничных компаний сегодня обременены договорами аренды в торговых центрах. И это главная проблема рынка. Баталии между арендаторами и собственниками торговой недвижимости стали одним из главных сюжетов прошлого года. Розница из-за форс-мажорного сокращения потока покупателей требует снижения арендных ставок и пересмотра договоров аренды, а владельцы торговых центров не хотят идти на уступки из-за необходимости возврата кредитов, взятых на строительство этих центров, ссылаясь на договоры с банками (в которых прописан определенный уровень доходов от аренды), или просто из нежелания терять деньги. Не хотят владельцы торговых центров переходить и на договоры «процент от оборота» вместо фиксированной арендой ставки. Часть арендаторов вынуждены были закрыть свои магазины (во многих торговых центрах сегодня пустует до 25% площадей), местами возникли сепаратные договоренности между розничными магазинами и владельцами торговых центров, однако системного решения эта проблема не получила. Порядка одного миллиона рублей в месяц стоит аренда магазина небольшой площади в торговом центре с нормальной проходимостью покупателей (для сравнения: аренда в районном стрит-ритейле в Москве стоит 250–300 тыс. рублей за магазин в месяц). Практически никто из арендаторов, торгующих одеждой, обувью и т. д., не может позволить себе в новых экономических реалиях таких расходов на аренду. Старая экономическая модель, основанная на привлечении покупательского потока в торговые центры с большим количеством магазинов, ресторанов, развлекательных центров, становится все менее жизнеспособной. И от того, как смогут договориться арендаторы и владельцы торговых центров (в какой степени последние вместе с кредитующими их банками готовы будут списать убытки), зависит будущее всей непродовольственной розницы. Сегодня стало очевидно одно: офлайновый бизнес, в частности в Москве, при таком низком потребительском спросе стал очень дорогим. «Похоже, к старой системе взаимоотношений продавец — покупатель, арендатор — арендодатель, инвестор — кредитор на нашем рынке уже возврата не будет, — говорит Андрей Бережной. — А на каком фундаменте будет выстроена новая экономическая модель, пока спрогнозировать невозможно».
А что взамен? Компаниям нужен контакт с потребителем. Они видят для себя выход в развитии омниканальности в продажах. Речь идет не только о том, чтобы продавать везде — в офлайновом магазине, на собственном сайте, на всех маркетплейсах и т. д., а о том, чтобы выстраивать некую систему, бизнес-среду, чтобы покупатель мог получить продукт как ему удобно. В прошлом году наши ведущие маркетплейсы существенно вложились в инфраструктуру — в склады, а главное, в пункты выдачи заказов с возможностью примерки. Сегодня розничные компании думают о том, как воспользоваться логистикой маркетплейсов, их пункты выдачи в некоторой степени могут стать заменой офлайн-магазинов, если компаниям удастся договориться с маркетплейсами о некоем сетевом бизнесе с объединением компетенций: интернет-витрин, складов, магазинов, примерочных и т. д. В этом плане интересен опыт новосибирской компании OR Group (бывшая «Обувь России»). Компания уже давно занимается кооперацией с другими поставщиками — предоставляет площади своих магазинов для выдачи заказов. «С 2018 года мы развиваем проект партнерских пунктов выдачи заказов (ПВЗ) на базе нашей розничной сети. Сейчас сотрудничаем более чем с десятью партнерами — ведущими логистическими операторами и онлайн-ритейлерами. На базе магазинов функционирует более 2300 ПВЗ. По итогам декабря 2020 года мы выдали более 300 тысяч посылок. В дальнейшем мы будем наращивать пул партнеров, увеличивать число подключенных к проекту торговых точек и объем выдачи посылок», — говорит Антон Титов, генеральный директор OR Group. Компания также диверсифицирует ассортимент продуктов и услуг в розничном магазине: помимо обуви в них продается одежда, аксессуары, предоставляются финансовые и прочие услуги. «Мы вышли за рамки фешн-ритейла, модернизировали формат магазина и стали развивать универсальный формат, сделав ставку на широкий ассортимент сегмента non-food. Мы начали развивать собственный маркетплейс, который работает как в онлайне, на базе нашей онлайн-площадки Westfalika.ru, так и в офлайне (мы предоставляем до 50 процентов торговых площадей наших магазинов для товаров сторонних поставщиков)», — говорит Антон Титов.
В сторону расширения компетенций по доставке продукта потребителю двигаются и некоторые логистические операторы. Например, компания СДЕК обзавелась пунктами выдачи с примерочными, что может также привлекать поставщиков одежды и обуви.
Крупнейшие маркетплейсы, помимо того что создают собственную инфраструктуру, начинают активно сотрудничать со специализированными интернет-магазинами, которые обладают уникальными компетенциями. «Мы — омниканальный ритейлер, — говорит Денис Егоров, директор по маркетингу интернет-магазина "Холодильник.ру". — У нас есть и офлайн-розница, и онлайн-магазин. Мы торгуем и на маркетплейсах, на нашем сайте представлены товары других ритейлеров. Сейчас мы входим в партнерство с одним из крупных маркетплейсов по “последней миле” — будем оказывать для них эту услугу. У нас достаточно высокие показатели пользовательской удовлетворенности, есть возможности доставки товаров в тот же день, а 90 процентов товаров мы доставляем на следующий после заказа день. Осуществлять “последнюю милю” крупной бытовой техники грамотно и красиво умеют не так много игроков на нашем рынке».
Чтобы сегодня что-то продавать потребителю, необходимо сотрудничество по всей цепочке движения товара — от производства до пункта выдачи заказа или курьера. Скорее всего, это единственный способ нарастить продажи на этом падающем рынке.
По прошлому году у розничных компаний и производителей остались большие товарные остатки. Отечественных производителей отчасти выручало то, что из-за пандемии импорт в страну поступал с большими задержками либо вообще не завозился. Пока производители не планируют сокращения объемов производства, однако смело можно ожидать ухудшения качества российской продукции (да и импорта тоже). Спасительная девальвация на этот раз не дала российским компаниям никаких преимуществ: у потребителей нет денег даже на российский продукт, не то что на импортный. Валютная составляющая по-прежнему велика в себестоимости сырья и материалов. Повышать же дальше цены вслед за ростом себестоимости у отечественных производителей возможности нет. Остается один путь — оптимизировать затраты.
Строительство: мелким и средним здесь не место
Явный фаворит прошлого года — жилищный рынок. В период нестабильности и непредсказуемости будущего потребители понесли свои сбережения на рынок недвижимости. Ключевым трендом на рынке жилищного строительства станет консолидация рынка. Мелкие и средние застройщики продолжат сворачивание бизнеса, а их доля будет отходить наиболее крупным девелоперам. Серьезная трансформация девелоперского бизнеса началась еще в 2019 году с масштабной реформы, которая отменила долевое строительства и ввела систему эскроу-счетов. Реформа запустила процесс укрупнения девелоперского бизнеса, так как мелкие и средние игроки отсечены от банковского финансирования. COVID-19 только усилил эту тенденцию.
Крупнейшие застройщики жилья сегодня настроены на экспансию. 2020 год был для крайне успешным, по крайней мере для застройщиков столичного региона. ПИК, «Самолет», «Инград» и другие крупные компании отчитались о рекордных продажах и прибылях. Абсурдность этих результатов в том, что они достигнуты во многом за счет господдержки отрасли льготной ипотекой: государство с помощью застройщикам перестаралось. В 2021 году господдержка сохранится, но рекордов уже никто не ждет. Доходы населения падают, цены на жилье уже значительно выросли, спрос будущих периодов был в значительной степени вычерпан из-за ажиотажа. Однако новая модель бизнеса, основанная на банковском финансировании, дает устойчивость проектам во времена нестабильности: продавать любой ценой необходимости нет.
В 2021 году будет проявляться и еще одно следствие реформы рынка — сокращение объемов строительства. Реформа уже привела к сжатию стройки: по данным Рейтингового агентства строительного комплекса (РАСК), строительство жилых комплексов практически не ведется в 14 регионах страны. В 860 из 1117 городов нет многоквартирного строительства, в их числе Новокузнецк, Орел, Мурманск, Волгодонск. Интересно, что к падению объемов строительства готовятся даже в Москве, куда стягивается спрос на жилье со всей страны. По данным заместителя мэра в столичном правительстве Андрея Бочкарева, в следующем году в городе будет введено 4 млн кв. м жилья вместо 4,9 млн в 2020 году.
В новом году произойдет событие, которого давно ждут: на рынок жилищного строительства выйдет государство. Институт развития «Дом.РФ» уже создал дочернюю структуру «Дом.РФ Девелопмент», которая начнет 20 девелоперских проектов в регионах. Пока госзастройщик планирует строить жилые микрорайоны площадью 200–300 тыс. квадратных метров в регионах. Это начало экспансии государства, которое коренным образом изменит ландшафт отрасли уже в ближайшие годы.
Основная внутренняя трансформация девелоперского бизнеса связана с цифровизацией. Все крупные застройщики требуют от архитекторов проектов, выполненных по технологии информационного моделирования зданий (BIM). В 2020 году произошла цифровизация процесса покупки новостроек. Забронировать квартиру на сайте, удаленно составить и подписать договор купли-продажи, зарегистрировать сделку в Росреестре — все это можно теперь сделать дистанционно, не посещая офиса застройщика. У крупнейших девелоперов стала возможна и цифровая ипотека, когда можно получить кредит и купить новостройку, не выходя из дома. Цифровизация позволила наиболее крупным компаниям с минимальными потерями пройти период самоизоляции, она станет еще одним фактором консолидации в 2021 году.
Режим самоизоляции, связанный с COVID-19, вроде бы поменял представление об идеальном жилье. Квартира должна быть просторнее, чтобы в ней были условия для удаленной работы и учебы всех членов семьи. Жилые комплексы должны иметь развитые общественные пространства, где можно безопасно гулять. Появился спрос на коворкинги в жилых комплексах. Однако о серьезном изменении продукта застройщиков можно говорить только применительно к дорогостоящему высококлассному жилью. Только там потребитель может позволить себе купить лишнюю комнату под кабинет или заплатить за дополнительные общественные пространства. В других сегментах главным критерием для покупателей остается цена: в условиях снижения доходов населения продукт не может становиться сложнее и дороже. То есть с точки зрения продукта рынок будет все больше расслаиваться: в дорогих проектах жилье будет становиться сложнее и просторнее, а в проектах массового сегмента сохранится тренд на сокращение площадей квартир.
Строительство многоэтажного жилья в крупнейших городах сегодня рассматривается инвесторами как достаточно прибыльный и устойчивый бизнес. За такой уверенностью стоит и политика государства по стимулированию спроса (льготная ипотека со ставкой 6,5% продлена до лета), и увеличивающийся интерес к недвижимости как защитному активу в период общей нестабильности. Как итог, во второй половине 2020 года за все интересные площадки под застройку шла агрессивная торговля между девелоперами.
Иная ситуация на рынке коммерческой недвижимости. «Ковидная» действительность — переход сотрудников на удаленку и торговля онлайн — нанесла по этому сектору очень сильный удар. Так, в офисном сегменте успешный в целом переход на удаленную работу и окончание длительных договоров крупных арендаторов уже в следующем году приведут к резкому росту вакантности и снижению ставок аренды. Офисы в ближайший год строиться не будут. Исключение — штаб-квартиры крупных корпораций: в столице дефицит крупных офисных лотов.
Не менее сложная ситуация с торговой недвижимостью. По данным компании JLL, по итогам 2020 года уровень вакантности в столичных торговых центрах вырос почти вдвое, до 11%. До рекордных 15,5% выросла вакантность в стрит-ритейле. В 2020 году половина торговых центров не была достроена, а те, что открылись, с трудом могли заполниться даже наполовину. В такой ситуации нетрудно прогнозировать длительное затишье в строительстве торговых центров. Тем более что проблема баланса арендных ставок в новых условиях так и не была решена по итогам турбулентного 2020 года. Владельцы ТЦ и стоящие за ними банкиры по-прежнему держат ставки, неприемлемые для ритейлеров.
На фоне общих проблем с коммерческой недвижимостью неожиданно бодр сегмент складской недвижимости. На этом рынке в 2020 году наблюдались исторически низкий уровень вакантности, рекордные по объемам площадей сделки, растущие цены и ставки аренды. Главным фактором роста стал бум онлайн-торговли. В 2021 положение складов как бенефициара нынешнего кризиса сохранится: строительство продолжится, причем акцент будет сделан на города-миллионники, а не на столичный регион.
На здоровье вырос спрос
Еще одной активно развивающейся отраслью в прошлом и этом году становится частная медицина, которая эффективно сработала в пандемию, несмотря на почти полную остановку приема в частных клиниках с марта прошлого года на два с половиной месяца. Основным драйвером стали прорехи в государственном секторе, которому частники здорово помогли, а также резкое повышение внимания населения к своему здоровью. «После снижения объема оказания услуг во время локдауна почти на 90 процентов дальнейший отложенный спрос более чем компенсировал потери выручки частных медучреждений, — говорит главный врач ООО “Евромед клиник” Александр Абдин. — Главный фактор — повышение внимания населения к своему здоровью, вплоть до паники от каждого чиха: число обращений летом–осенью увеличилось у некоторых в пять раз. Сказался и фактор закрытых границ: многие использовали отпуск для лечения старых болезней».
Спрос на услуги частных клиник вырос и со стороны государственных медучреждений, которые перенаправляют пациентов на диагностику (КТ, МРТ, рентген и прочее). Сейчас почти всюду сложное диагностическое оборудование и медперсонал при нем загружены круглые сутки. Поэтому в целом эксперты ожидают роста платных медуслуг по итогам прошлого года на 20–30% (до 900 млрд — 1 трлн рублей). Но оборот нарастили в основном лидеры рынка, имеющие в достатке оборудование, цифровую инфраструктуру, медперсонал и возможности для быстрого расширения, в том числе стационарных мощностей, что позволило в значительной степени разгрузить первичное и клиническое звенья государственного здравоохранения. Например, группа «Медси» за несколько месяцев разработала целую линейку COVID-услуг, среди которых тестирование, диагностика, программы амбулаторного и стационарного лечения и реабилитации. Как говорит директор по маркетингу и коммерческой деятельности АО «Группа компаний “Медси”» Алла Канунникова, «в стационаре “Медси” пролечили более 3500 пациентов с коронавирусной инфекцией. Очень востребованными были услуги ПЦР-тестов как в клинике, так и на дому, вызова терапевта на дом, а главное — лечение коронавирусной инфекции на дому. Амбулаторно мы пролечили 70 тысяч человек». В 2020 году «Медси» удалось сохранить инвестпрограмму и открыть новые для себя форматы клиник у дома или клиник телемедицины «Смарт», которые пациенты оценили в пандемию и теперь, видимо, будут навещать чаще. «Проекты показали высокие результаты, в 2021 году мы продолжим расширять географию присутствия по этому формату как в Москве, так и в регионах», — говорит операционный директор ГК “Медси” Родион Ступин. Инвестпланы по наращиванию числа клиник у дома имеет и объединенная компания «“Доктор” рядом и “Ниармедик”». Пандемия закономерно повысила спрос и на услуги телемедицины, которая требует особой информационной системы и надлежащего опыта организации врачей. «Этот новый для многих вид услуг либо наращивали, либо осваивали почти все лидеры рынка, так что в новом году этот тренд, безусловно, будет продолжен», — уверен Александр Абдин. Эксперты полагают, что рынок телемедицинских услуг по итогам года увеличится вдвое по сравнению с прошлым и достигнет трех миллиардов рублей. В целом драйвером развития частной медицины станет дальнейшее повышение внимания населения к своему здоровью, с одной стороны, и приближению врачей к пациентам за счет форматов «клиника у дома», освоению новых видов медпомощи и интернет-технологий — с другой.
Аптеки штурмуют интернет
Фармацевтический рынок за семь месяцев прошлого года (пока есть данные за этот срок), по данным компании RNC Pharma, прирос почти вдвое больше, чем за тот же период 2019-го, — в среднем на 17% (почти до триллиона рублей) против 9,4% за аналогичный период прошлого года. Росли как импорт, так и собственное производство, в текущем году обороты рынка могут превысить два триллиона рублей. Помимо временного ажиотажного спроса на лекарства рынок получил ряд долгосрочных эффектов от пандемии для развития и трансформации, главные среди которых — ускоренное наращивание мощностей под существующие антивирусные (и сопутствующие лечению от COVID-19) препараты и освоение выпуска новых лекарств и вакцин от COVID-19. Среди других новых драйверов — освоение или наращивание аптеками и маркетплейсами каналов продаж через интернет.
С наибольшим спросом (наполовину выше, чем в марте 2019-го) российские аптеки столкнулись в марте, когда люди начали массово запасаться противовирусными препаратами (в основном такими, как «Мирамистин», «Арбидол», «Ингавирин» и прочие). Со стороны госсектора спрос вырос сразу на десятки наименований препаратов (за семь месяцев — на 39% в рублевом выражении против роста на восемь процентов в аптеках). Летом–осенью российские фармкомпании по специальному постановлению правительства об ускоренной регистрации лекарств в период пандемии разработали и вывели на рынок сразу три препарата для амбулаторного лечения коронавирусной инфекции: «Арепливир» от «Промомеда», «Коронавир» разработки «Р-Фарм» и «Авифавир» от РФПИ и «ХимРара». Суммарные мощности производства новых препаратов — десятки миллионов упаковок в год. Сразу несколько фармкомпаний занялись в начале зимы производством (или подготовкой к выпуску) новых вакцин от коронавируса — компания «Бинофарм» (АФК «Система»), «Генериум» (аффилирована с «Фармстандартом»), «Биокад» («Ростех») и «Р-Фарм». Все заявили о выходе в этом году на выпуск одной-двух сотен миллионов доз в год. В том числе эти «пандемические» препараты и обеспечили рост производства фармпродукции. «Рост производства и продаж мог бы быть выше, если бы не снижение доходов населения, — говорит директор по развитию RNC Pharma Николай Беспалов. — Несмотря на ажиотажный спрос в марте–мае, рынок затем пошел на спад, но со второй волной вновь выровнялся. Основная тенденция в том, что люди стали более прицельны в выборе лекарств, не покупают лишнего, заменяют дорогие аналоги более дешевыми». Поэтому рост розничного фармрынка увеличился в основном в рублевом выражении, а в упаковках снизился почти на три процента.
Большие надежды розничный рынок фармпродукции связывает с «милостью правительства», наконец, спустя пять лет обсуждений, разрешившего в апреле прошлого года продажу лекарств через интернет. Прежде их можно было только бронировать онлайн и забирать самим из аптеки. По данным летнего опроса аналитического агентства AlphaRM, около 68% покупок лекарств онлайн пришлось на действующие интернет-аптеки («Аптека.ру», «ЗдравСити», «еАптека» и прочие), около 40% потребителей обратились к сайтам самих аптечных сетей, остальные воспользовались услугами маркетплейсов (Ozon, Wildberries, «Беру», с недавних пор и «Яндекс.Маркет»). Если в прошлом году разрешение на продажу (бронирование) лекарств в аптеках имели лишь несколько аптечных учреждений, то уже к осени прошлого года их число выросло до 200 (из 65 тыс.). «Мы начали активно осваивать онлайн-направление именно после марта, когда разрешили прямые онлайн-продажи лекарств, для чего модернизировали сайты, отлаживаем логистику и платежные сервисы, — говорит директор по маркетингу объединения “Росаптеки”, “Юнифарма” и “Юнидента” Константин Тиунов. — Жаль, что правительство не сделало второй шаг — не разрешило продажу рецептурных препаратов через интернет, что составило бы половину от нынешних продаж». По данным компании RNC Pharma, общий объем онлайн-продаж или бронирования продукции аптечного ассортимента в России по итогам первых двух кварталов 2020 года оценивается в 63,8 млрд рублей. Сейчас почти все 200 получивших разрешение аптек ведут переговоры с логистами. Свои услуги в числе первых стали предлагать «Яндекс.Go», Delivery Club и другие сервисы доставки. Кроме того, крупные агрегаторы (пока точно известно о «Яндекс.Лавке», «Сберлогистике» и Mail.ru) начали покупать аптеки, чтобы соответствовать новым правилам продажи лекарств через интернет (наличие не менее десяти аптечных учреждений со сроком работы не менее года). Однако в начале нового года Минздрав предложил освободить агрегаторов от требований иметь не менее десяти аптечных офлайн-точек со стажем не менее года. «Это вызывает отчасти недоумение, почему от таких требований не освободили мелкие сети, у которых менее десяти розничных точек, — говорит Николай Беспалов. — Если агрегаторы в полной мере выйдут на рынок, мы увидим большое сокращение в секторе мелких аптек у дома, поскольку маркетплейсы, скорее всего, будут заключать договоры поставок напрямую с производителем или крупным дистрибутором». С одной стороны, чиновники и агрегаторы отмечают, что повышение конкуренции за счет расширения каналов онлайн-продаж приведет к снижению цен и устранению лишних звеньев в цепочке поставок. С другой стороны, в Российской ассоциации аптек полагают, что либерализация торговли лекарствами для агрегаторов ставит в неравные с ними условия в интернете аптечные сети, которые жестко контролируются государством.
Информационная перестройка
В течение прошлого года казалось, что IT и логистическая отрасль — основные бенефициары пандемии, поскольку услуги тех и других были очень востребованы. Однако оказалось, что переориентация на потребительский рынок и интернет-торговлю не принесла ни айтишникам, ни логистам тех доходов, которые они получали от корпоративных заказчиков до пандемии. Тем не менее и IT, и логистика — это живые, активно развивающиеся отрасли, продукты которых будут очень востребованы и в новом году.
Из-за того что крупные компании, корпоративные заказчики отложили до лучших времен или вовсе приостановили инвестиции в крупные IT -проекты, объем российского IT-рынка по итогам 2020 года в лучшем случае останется на уровне 2019-го или может даже уменьшиться на 5–8% (по оценкам международной консалтинговой компании IDC). В 2019 году рынок вырос на 8% и составил 5,57 млрд долларов.
Однако изменение рынка заключается не только в финансовых показателях, его участники говорят, что ушедший год серьезно изменил запросы клиентов IT-отрасли. «По нашим данным, 57 процентов компаний в промышленности, банках, ритейле, энергетике и других отраслях были вынуждены изменить IT-стратегию, — указывает Дмитрий Шушкин, генеральный директор “ABBYY Россия”. — Кому-то пришлось сократить бюджеты или перераспределить их на более приоритетные проекты, такие как информационная безопасность и организация удаленной работы. Одновременно более двадцати процентов опрошенных сообщили, что в период пандемии усилилась роль таких технологий, как искусственный интеллект, применение роботов, цифровых двойников и прочее».
По словам представителей IT-рынка, заказчиков сейчас интересуют решения, которые могут стать инструментом, позволяющим оптимизировать затраты или дающим возможность виртуально управлять компанией и отслеживать эффективность сотрудников. «Успех IT-бизнеса сейчас связан с гибким реагированием на острые запросы клиентов, — рассказывает Игорь Никулин, заместитель генерального директора по развитию бизнеса компании КРОК. — Например, мы работали с НИУ ВШЭ. Подключение этого клиента к облачному решению позволило за неделю развернуть систему виртуальных аудиторий для всех учебных занятий и рабочих студенческих групп. Мы также оперативно перевели на удаленку издательский дом “Condé Nast Россия”».
«Наибольший интерес у наших клиентов сейчас вызывают решения, связанные с аналитикой больших данных, и технологии на основе искусственного интеллекта, — продолжает Герман Бородов, директор по работе с ключевыми клиентами ПАО “Вымпелком”. — В частности, большую активность в плане приобретения подобных услуг сейчас проявляют государственный сектор и финансовые организации. Для банков это связано со стремлением в новых условиях более взвешенно подходить к вопросам кредитования — они стараются повысить процент принятия правильных решений и минимизировать шансы невозврата кредитов физическими лицами».
Пандемия открыла новые возможности для ряда направлений бизнеса, в частности связанных с интернет-торговлей. И здесь IT-компании также постарались расширять свое предложение. «В разгар пандемии мы запустили портфель решений для тех клиентов, обороты которых во время пандемии росли взрывными темпами, в первую очередь это сфера e-commerce. — говорит Игорь Никулин. — Один из показательных кейсов — миграция сети магазинов “Стокманн” на нашу облачную платформу. Решение о внедрении этой технологии было принято в апреле 2020 года, и в результате повышенного спроса на онлайн-заказы количество обращений покупателей увеличилось в 12 раз».
Для компаний, по которым пандемия нанесла сильный удар, IT-отрасль пыталась найти новые подходы, чтобы помочь пострадавшим клиентам сохранить бизнес. Например, в новых условиях IT-компании стали широко предлагать услуги по так называемой модели разделения прибыли (revenue sharing). В этом случае клиент выплачивает не фиксированную сумму за оказанные услуги, а долю от своего дохода. «Такое партнерство предусматривает выплату контрагентам процента от дохода, что в нынешних условиях развития бизнеса очень удобно для многих клиентов, — объясняет Игорь Никулин. — Сейчас договор revenue sharing помогает сосредоточиться на качестве продукта и построить долгосрочные доверительные отношения, так как мы разделяем не только прибыль, но и риски».
Логистические виражи
Логистической отрасли ушедший год преподнес много неприятных сюрпризов: пандемия больно ударила по авиационным перевозкам, из-за закрытия границ пострадала автомобильная доставка грузов, ощутимые потери несут железнодорожные и морские логистические услуги. По оценкам аналитического агентства М. А. Research, ежегодные общие объемы российского рынка транспортно-логистических услуг сейчас оцениваются на уровне 3,7 трлн рублей. В последние годы он динамично рос, показав за последние годы прирост на 10% (2017), 7% (2018) и 4% (2019). Однако, по предварительным оценкам итогов прошлого года, эти показатели могут упасть на 5–6%. «События 2020 года сильно трансформировали логистический бизнес во всем мире. Государства разных стран вводили ограничения, компании всех отраслей модифицировали свои бизнес-процессы, изменилось и потребительское поведение, которое оказало значительное влияние на логистику», — констатирует Феликс Херсонский, руководитель немецкого подразделения логистической компании BMJ-Logistics.
В минувшем году в логистической отрасли произошло перераспределение приоритетов: одни традиционные заказчики транспортных услуг в одночасье приостановили заказы, другие, наоборот, их увеличили. «Негативным трендом прошлого года стало падение рынка классического офлайн-ритейла непродовольственных товаров, соответственно изменились и цепи поставок, которые обеспечивали этот сектор. В то же время продуктовый ритейл и маркетплейсы не пострадали, а где-то даже расширили свое присутствие», — говорит Иван Головко, руководитель направления международных автоперевозок международной логистической компании Kuehne + Nagel в России.
По некоторым оценкам, спрос на логистические услуги в сфере e-commerce за время пандемии вырос как минимум на 50%, однако, чтобы поймать волну растущего спроса в этом сегменте, логистическим компаниям приходится гибко подстраиваться к специфическим требованиям такого рода заказчиков. «Развитие интернет-торговли дает потребителю новые возможности выбора доступных опций по получению товаров: через курьерскую доставку, пункты выдачи заказов, постаматы и выдачу заказа в магазинах. И для логистический компаний требуется адаптация услуг под различные типы заказов», — говорит Дмитрий Масальцев, директор коммерческого департамента международной логистической компании Itella в России.
Впрочем, не только за счет интернет-торговли сейчас развиваются логистические компании. Например, из-за отложенного спроса логисты сегодня наблюдают бум в сегменте морских перевозок: по данным международного агентства Alphaliner, осенью ушедшего года фрахтовые ставки на направлении через Тихий океан достигли исторических максимумов. «Ставки морского фрахта на экспорт из Китая сейчас неприятно удивляют: цифры здесь побили все рекорды, — соглашается Денис Гураль, директор операционного управления группы компаний AsstrA. — К концу прошлого года они выросли более чем в три раза. Причина этого — приостановка экспорта из Китая в марте–апреле 2020 года из-за пандемии, а также резкий рост этого экспорта в конце года. При этом в течение года в целях снижения затрат суда выводились из оборота, что привело к снижению провозных возможностей. В итоге дисбаланс между резким ростом спроса на перевозки и предложением мощностей привел к обострению проблемы с порожними контейнерами и овербукингом».
Одновременно участники российского логистического рынка указывают на значимые изменения в регулирующих нормативах, которые уже скоро будут сильно влиять на развитие транспортных сервисов. Например, это относится к осуществлению перевозок с использованием только электронных транспортных накладных (ЭТрН): в начале октября транспортная компания «Интеко» перевезла груз «Газпром нефти» из Рязани в Санкт-Петербург, потратив на создание, подписание сопроводительного документа и его отправку в электронную систему всего несколько минут. Пока в тестировании ЭТрН участвуют несколько десятков компаний в ряде регионов РФ (в частности, в Москве, Татарстане, Краснодарском крае), и ожидается, что к концу текущего года этот удобный формат оформления грузоперевозок распространится на всю страну и на всех участников рынка.
Изменение законодательства сейчас открывает и другие ниши для логистического бизнеса. Например, сегодня логисты все активнее предлагают сервисы по нанесению обязательной маркировки на товары. «Услуга по нанесению маркировки стала очень востребованной на рынке, — говорит Феликс Херсонский. — Например, наша компания развивает склады с этим сервисом в странах присутствия нашего холдинга. Мы убеждены, что в ближайшем будущем при поставках товаров в Россию будут востребованы как базовые логистические услуги, так и дополнительные сервисы. Сейчас сложно предлагать клиентам только перевозку или таможенную отчистку груза, они хотят получать полный комплекс, который должен покрывать все их потребности. Поэтому услуги с добавленной стоимостью (VAS) — маркировка, страхование, IT — в будущем станут основными факторами успеха и в логистической отрасли».
В подготовке материала принимали участие Вера Кузьмина и Софья Инкижинова
