Для людей, которые искренне любят Россию, главный вопрос, который возникает при анализе митингов, прошедших 23 января, и вообще всех событий, связанных с деятельностью несистемной оппозиции, звучит так: возможно ли, чтобы эти события привели к российскому «майдану»? Собственно, это главная «страшилка» — неконтролируемый политический кризис с последующей чехардой режимов, потенциальным распадом страны и утерей экономического суверенитета. Может ли это произойти у нас? Наш ответ: нет, не может. В России сегодня начисто отсутствуют причины для настоящей революции.
Несложные наблюдения (исторические и из собственного опыта) указывают на то, что для революции необходимы очень серьезные социально-экономические предпосылки. Нужно состояние раскола целых социальных эпох. Большие массы граждан страны, причем граждан, связывающих свою судьбу с этой страной, накануне революции должны испытывать настоящую социальную фрустрацию, глубокую неудовлетворенность тем, что им бы хотелось принципиально изменить свою жизнь, а социально-экономическая среда этого не позволяет. Именно так было в конце 1980-х. Россия, еще находясь в составе СССР, глубоко хотела перемен. И дело было не в партийных старцах, не в осуждении сталинских репрессий и не в недоступности потребительских благ. Дело было в том, что мы хотели капитализма, предпринимательства, риска, самостоятельности, денег. Эта потребность была разлита в обществе. Откуда она взялась у бывших пионеров и комсомольцев, понять нельзя, но те, кто помнит вторую половину 1980-х, помнят и то, как еще комсорги (руководители комсомольских организаций) начали массово открывать кооперативы, торговавшие компьютерами. Мы не хотели развала СССР, но мы явно хотели смены социально-экономического уклада.
Украинский майдан тоже имел глубокую социальную природу. Значительная часть Украины хотела в Европу. Ее тяготила политическая связь с Россией, они тоже хотели совсем другой, европейской, как они ее понимали, жизни. И за это тоже оказались готовы пожертвовать целостностью своей страны.
Природа «арабской весны» — конфликт между разросшимся образованным городским средним классом и диктаторскими правящими режимами. Арабская молодежь хотела не просто поменять власть, она тоже хотела другой жизни.
Революция 1917 года — классика революций. И сколько бы ни говорили историки, что, дескать, дело в том, что царь и эсеры ошиблись, российская революция произошла в момент принципиальной смены социально-экономического уклада всего Запада. Западный мир входил в период второй волны промышленной революции. В России созревало то, что позже было названо индустриализацией. При этом вся политическая система мешала этому сдвигу, так как большие системы меняются очень медленно, а Россия по ряду причин опоздала с промышленной революцией. И вполне можно предположить, что, не будь революции и СССР, Россия не стала бы лидером индустриализации XX века.
