«США и Россия хорошо понимают дипломатические и военные приоритеты друг друга. Почти столь же важно, что ведущие персоналии и с той и с другой стороны знакомы много лет, а в случае с двумя президентами счет идет на десятилетия», — говорит профессор Иллинойсского университета в Урбане-Шампейне Ричард Темпест.
Примирительная речь Байдена была произнесена на следующий день после того, как российский МИД впервые назвал США противником России. Если в США давно обозначают Россию как одну из ключевых угроз, то наша дипломатия избегала ярлыков, так что фраза «наши так называемые американские партнеры» стала популярной шуткой — какие уж тут партнеры.
И в этот раз видна противоречивость сигналов со стороны Штатов: в тот же день, еще до речи, Байден ввел против России очередной пакет санкций, впрочем, не самый жесткий из возможных. Российские официальные лица еще накануне звонка Байдена Путину ясно давали понять, что готовы к любым, самым жестким санкциям, включая отключение от международной системы SWIFT.
Открытая военная демонстрация разворачивания российских вооруженных сил в Крыму, Ростовской и Воронежской областях была именно знаком «партнерам». Булава — это знак власти, но при необходимости ее можно использовать и как палку. Чтобы знак был правильно истолкован, российские официальные лица заявили, что кровавая провокация Украины в Донбассе не будет принята Россией как обычное и допустимое дело. Дмитрий Козак сказал, что мы будем защищать российских граждан, Дмитрий Песков — что хаос на Украине затрагивает интересы России, а Сергей Рябков — что не удастся втянуть Россию в противостояние с Украиной, Россия будет считать противником США.
Это политический язык, который в какой-то момент мог стать и военным. В этом и риски, но без решимости действовать партнер-противник не принял бы слова в расчет.
Джо Байден и его советники рационально оценили ситуацию. Политика сдерживания России никуда не делась. США по-прежнему считают, что Россия «должна платить», например издержками от противостояния в Донбассе. Но в прямой конфликт с Россией, конечно, вступать США (и вообще никому) неразумно.
Расчет США в том, что в военной сфере Россия очень сильна и может нанести непоправимый вред — значит, здесь нужна деэскалация. В то же время в экономической и внутриполитической сферах американцы считают нас слабыми, поэтому экономическое «сдерживание», как и попытки повлиять на внутриэлитный расклад, продолжатся.
Однако важно понимать, что примирение и определенное взаимопонимание мотивов друг друга, которое возникло на пике эскалации в Донбассе, открывает целые сферы, в которых возможен и нужен диалог. По крайней мере, в определенной перспективе. Условно эту сферу можно обозначить как стратегическую. И в этой сфере могут быть не только ядерные вооружения, механизмы предотвращения военных инцидентов, но и уменьшение напряжения у наших границ и вообще вопрос о безопасности в Европе.
И это мы должны быть готовы энергично обсуждать, имея собственный проект более справедливого и безопасного миропорядка.
