Кто пашет в Москве

По словам столичного градоначальника, сказанное не значит, что москвичи в два раза больше работают, чем другие россияне. Нет, дело в том, что «эффект от этого труда выше, потому что услуги оказывают гораздо большему количеству людей за час рабочего времени».

Однако Москва — это не только рынок услуг, это огромный пласт промышленных предприятий. В городе их насчитывается порядка трех тысяч. Здесь есть трудоемкие производства как старой, еще советской индустриализации, так и предприятия абсолютно новые, построенные в последние годы.

Многие годы экономисты с высоких трибун объясняют, что Китай стал мировой промышленной фабрикой благодаря трудолюбию китайцев готовых работать за плошку риса. Исходя из этого в Москве с ее уровнем зарплат, опережающим среднероссийский уровень почти в два раза, открывать трудоемкое промышленное предприятие — нонсенс. Но практика показывает, что многие промышленники предпочитают именно Москву с ее уровнем затрат на труд. Предпочитают оставаться в городе и многие «старые» компании, они же крупнейшие работодатели столицы, завязанные на космос, ВПК, авиацию, IT и фармацевтику, производство продуктов питания. Не собираются отказываться от Москвы и экспаты — например, в Москве расположено крупнейшее предприятие PepsiCo или автомобильный завод Renault.

Наше исследование показывает: сегодня в столице как крупнейшем промышленном центре страны появляются новые высокотехнологичные предприятия. Их размер невелик: классическое московское промпредприятие — это менее 250 человек персонала, граница между средним и крупным бизнесом. Вероятнее всего, оно будет заниматься производством продуктов питания, вторая по популярности сфера — радиоэлектроника и приборостроение, третья — фармацевтика.

Новые предприятия предпочитают Москву как место для размещения своих производственных площадок, так как Москва — самый крупный и конкурентный рынок труда в стране. Здесь нет проблем найти необходимого специалиста мирового уровня. Конечно, у этого плюса есть и обратная сторона: в городе практически у любого спеца не будет проблем найти новую работу. А это значит, что работодатели столицы вынуждены обеспечивать условия труда не хуже, чем у конкурентов.

Дорого столичному предприятию обойдется не только труд, но и цена электроэнергии, расходы на аренду земли или помещения. Однако у любого московского предприятия будут лучшие дороги, аэропорты, связь, доступ к ЦОДам и крупнейший рынок сбыта в стране.

Но все затраты перекрываются отдачей от местных трудовых ресурсов. В среднем производительность труда на московском предприятии, попавшем в рейтинг, — 2,75 млн рублей на человека. С одной стороны, цифра невысокая. Аналогичный показатель в газовом гиганте «Газпроме» — 8,9 млн рублей на человека, в «Роснефти» — 12,8 млн рублей. А в корпорации «Технониколь» (производитель строительных материалов) производительность труда составляет 16 млн рублей на человека в год. Но каждый московский работник промышленности приносит добавленной стоимости на 85% больше, чем в средний работник в России. Эта разница ощутима.

Что и зачем измеряем

Человек, работая на любом коммерческом предприятии, зарабатывает для компании деньги. Есть три основные цели, ради которых он работает: для наемного работника это зарплата, для государства — налоги, для собственника — прибыль.

Согласно формуле расчетов Минэкономразвития, производительность труда отражает меру добавленной стоимости, приходящуюся на одного сотрудника предприятия. Она равна отношению добавленной стоимости к числу сотрудников на предприятии. В качестве компонентов добавленной стоимости Минэк рекомендует использовать сумму четырех финансовых показателей: прибыль, зарплата с отчислениями в фонды, налоги и амортизация.

Наше исследование ввиду ограниченности информации не учитывает амортизацию, так как эту информацию сложно получить и оценить ее релевантность. Амортизация — важнейший фактор, особенно учитывая взаимозависимость автоматизации (капитала) и производительности труда, но размер амортизации сильно зависит от учетной политики предприятий, так что показатель изменчив от компании к компании, а потому необъективен. Мы использовали лишь три фактора — прибыль, зарплаты и налоги. Но даже расчет по сумме этих трех показателей дает нам понимание добавленной стоимости, произведенной одним рабочим на каждом конкретном предприятии.

Совокупность добавленной стоимости всех предприятий региона формируют валовой региональный продукт, а ВРП регионов — ВВП страны. Таким образом, динамика ВВП сильно зависит от производительности труда на каждом конкретном предприятии. При этом надо понимать, что рост производительности — это интенсивный фактор роста экономики. Экстенсивный фактор роста — количество рабочих рук, но с сокращающимся населением этот фактор мы использовать не можем.

В силу своей фундаментальной важности производительность труда привлекает внимание многих исследователей-экономистов. Более того, проблема производительности породила свою собственную школу Научной организации труда (НОТ) и научного менеджмента. Экономисты и практики в США, СССР, Японии и других странах применяли различные методы как для оптимизации процессов на производствах, так и для мотивации сотрудников.

Пока СССР перебирал и использовал различные способы нарастить, удвоить, догнать и перегнать, за рубежом внимательно к этим опытам присматривались. И даже применяли. В Японии и Китае, например, переняли и творчески переработали идею пятилеток и рационализаторских предложений. И параллельно вводили в практику системы бережливого производства и KPI (ключевые показатели эффективности).

Экс-глава ФРС Алан Гринспен в своей книге «Эпоха потрясений» выделял производительность труда как один из важнейших факторов в принятии решений по денежной политике Штатов. Впрочем, СССР великий экономист не жаловал: посетив страну в 1988 году, он пришел к выводу, что производительность труда в СССР в четыре раза ниже, чем в США.

Однако исходя из опыта СССР, а потом России, четко ответить на вопрос, что же первично — высокая производительность труда, формирующая богатство государства, или развитое государство и общество, формирующее заказ на сложную наукоемкую продукцию, выпускающуюся с высокой производительностью труда, не так просто.

Сколько зарабатываем

В 2000–2008 годах темпы роста производительности труда в России, измеренные как отношение ВВП в реальном выражении к числу занятых, составляли в среднем 5% в год. Но в последнее десятилетие темпы снизились до 1,6% в год (если исключить кризисный период 2014–2016 годов, до 2–3% в год), а по итогам 2020 года вновь уходят в отрицательную область.

В целом по итогам прошлого года все 71,8 млн человек работоспособного населения России произвели 106,6 трлн рублей ВВП. То есть в среднем работник по стране производит 1,48 млн рублей добавленной стоимости. Много ли это? Не очень.

Например, в прошлом году 164,6 млн рабочих в США произвели 20,6 трлн долларов добавленной стоимости, или 125 тыс. долларов на человека (9 млн рублей). Для Германии этот показатель составляет 84,8 тыс. евро (6,9 млн рублей). Для Китая — 18,7 тыс. евро (1,35 млн рублей).

Даже если учесть паритет покупательной способности — 25,5 рубля за доллар, среднероссийская цифра все равно будет сильно недотягивать до развитых стран. По паритетному курсу рубля производительность в России составляет 59 тыс. долларов, отставая от США более чем вдвое, от Германии — в 1,9 раза. Хотя по производительности труда с учетом паритета рубля и юаня среднестатистический россиянин по-прежнему обгоняет китайца в 1,8 раза.

Впрочем, паритетный курс рубля будет сильно отличаться для различных отраслей российской экономики. Более того, он будет сильно отличаться даже для разных отраслей промышленности. Например, для ВПК, вероятно, курс 25,5 рубля завышен, для нефтегазовой отрасли — сильно занижен.

Мороженое мирового стандарта

Вернемся к объекту нашего исследования — Москве. Выбор для исследования производительности труда промышленности города очевиден. Во-первых, это ограниченная, но крупная локация. Во-вторых, самый развитый регион страны. В-третьих, здесь есть высокодиверсифицированная промышленность. В- четвертых, московские промышленные предприятия работают как на внутренний спрос, так и на экспорт. В-пятых, здесь есть и государственные предприятия, и частные, и иностранные. В-шестых, Москва — самый крупный и конкурентный рынок труда страны, он требует высоких зарплат, а значит, высокой производительности труда.

Итак, главный вывод, который можно сделать: с учетом паритета курса рубля московская промышленность в рамках нашей выборки по производительности демонстрирует впечатляющие результаты. В среднем по производительности московский работник отстает от немца, работающего в сердце европейской промышленности, всего на 20‒30%. Конечно, сравнивать в лоб не вполне корректно. Два одинаковых предприятия в России и Германии не будут выпускать продукцию с разницей в себестоимости почти в три раза. Но мы считаем, что сравнивать по всей выборке все же можно. Объясним почему.

Например, крупнейшие предприятия Москвы — Лианозовский и Царицынский молочные комбинаты компании «Вим-Билль-Данн». Уже больше десяти лет компания принадлежит американской компании PepsiCo. За десять лет американцы проделали огромную работу, вложив миллиарды рублей в обновление фондов и оптимизацию работы предприятия, привнеся лучшие международные стандарты. Сегодня производительность труда ВБД — около двух миллионов рублей на человека, это выше, чем в среднем по стране, но ниже среднего для промышленности Москвы. Для понимания масштабов: у глобального PepsiCo в переводе на рубли производительность труда — 14,5 млн рублей на человека.

Другой пример — производитель мороженого «Баскин Роббинс» (АО БРПИ), фабрика мирового бренда, построенная в 1995 году. Завод принадлежит материнской компании из Великобритании. Очевидно, что и здесь применены лучшие стандарты качества, работы, весь опыт корпорации. Производительность труда — 1,3 млн рублей, то есть показатель даже ниже среднероссийского.

Третий пример — «Сервье-Рус». Собственный фармацевтический завод на территории нашей страны Servier запустила еще в 2007 году, став одной из первых европейских компаний, локализовавших фармпроизводство в РФ. Сегодня это предприятие полного цикла, работающее по современным стандартам. На московском заводе локализовано 98% российского портфеля Servier. Основной объем производства составляют препараты для лечения сердечно-сосудистых заболеваний, сахарного диабета и хронической венозной недостаточности. Сегодня производительность труда на заводе — 4,3 млн рублей на человека. Цифра для России очень высокая. Однако она все равно недотягивает до среднеамериканских или среднеевропейских. Для примера: производительность труда (по методологии Минэкономики) на американской Moderna Inc — около 44 млн рублей в год на человека.

Эти примеры показывают: для того чтобы добиться производительности труда, как в Германии или США, России мало скопировать технологии, завезти лучшие станки и оборудование, внедрить передовые стандарты производства. Производительность в деньгах все равно будет зависеть и от внешних факторов рынка, таких как спрос и покупательная способность населения. То есть человек, выполняющий одинаковую работу на стандартном «заводе», имея в натуральном выражении одинаковую выработку, будет иметь разную производительность труда в деньгах в США, Германии, Китае и России. А значит, будет формировать разный ВВП.

Государственник против частника

В контексте права собственности оказывается, что самая эффективная собственность в промышленности Москвы — государственная. В прошлом, кризисном году столичные госпредприятия оказались самыми эффективными с точки зрения производства добавленной стоимости. Возможно, причина в том, что госпредприятия столицы во многом завязаны на конечный спрос города или страны.

Возможно, это и проблема выборки. Государственных предприятий в рейтинге не много — всего шесть. Однако это действительно инновационные компании в критических сферах. Например, ФГУП ЦИТО — производитель протезов и других изделий для травматологии и ортопедии. Производительность труда здесь в прошлом году превысила 5 млн рублей. Или ВНИИметмаш, поставляющий машины и оборудование для отрасли черной металлургии, — здесь производительность почти 6 млн рублей.

В то же время иностранные компании (собственники которых зарегистрированы за рубежом) и российские корпоративные («дочки» российских холдингов) по эффективности друг от друга отличаются не сильно. То есть в целом крупный российский бизнес перенял основные навыки управления у иностранных компаний: с точки зрения производительности российские холдинги вполне соответствуют иностранным предприятиям, работающим в России, — в этом плане иностранцам учить нас уже нечему.

Самый неэффективный по производительности труда в промышленности — частный капитал: работник частной компании будет давать меньше добавленной стоимости (около 2,5 млн рублей), чем работник государственной, иностранной и корпоративной структуры. Как можно предположить, связано это с тем, что частнику все же труднее привлечь финансирование на развитие бизнеса, здесь сказывается низкая капиталоемкость бизнеса и, как следствие, более низкая автоматизация труда. Впрочем, дешевый труд в России многие экономисты считают главной проблемой, мешающей автоматизации и интенсификации производств: выгоднее платить небольшую зарплату, нежели купить станок для рутинных операций.

Еще одно интересное наблюдение: чем меньше предприятие в размерах, тем оно эффективнее. Микропредприятия со штатной численностью до 15 человек по производительности почти в три раза обходят предприятия крупные — численностью более 250 человек. Возможно, суперэффективность микробизнеса связана с тем, что часть трудовых ресурсов он переводит на аутсорсинг или нанимает персонал без трудоустройства в штат. Однако в таком случае эта статья затрат уменьшила бы сумму отчисляемых налогов и прибыль, тем самым снизив производительность труда на одного человека. Но этого нет.

То есть понятие «синергия», когда совместный труд становится более производительным, крайне ограничено в своих масштабах. Исходя из выборки пик эффективности синергии достигается в штате до 15 человек. Чем больше промышленное предприятие, тем менее оно производительно. В то же время небольшие компании острее реагируют на кризис, их финансовые результаты более волатильны и могут резко снизиться, как это было в 2020 году.

Автоматизация и специализация

По Карлу Марксу, производительность — количество продукта, произведенного в единицу времени. То есть, экономя время на производство, мы повышаем производительность. Этот показатель может выражаться и в других формах: в росте массы потребительных стоимостей (качества), в изменении соотношения затрат живого и овеществленного труда, в росте массы прибавочного продукта и так далее. Но главные способы повышения производительности труда в чистом виде — техническое совершенствование средств производства и специализация, то есть разделение труда.

И действительно, звезды производительности труда в Москве — это либо высокотехнологичные автоматизированные заводы, либо сильно специализированные, выпускающие эксклюзивную продукцию, обладающие ноу-хау. В топе производительности Москвы как компании, завязанные на нефтехимию, так и на IT, фармацевтику, высокотехнологичный атом.

Лидер нашего рейтинга — НПП «Нефтехимия», совместное предприятие «Газпром нефти» и «Сибура», а его технологический цикл завязан на Московский НПЗ. Строительство цеха по производству пропилена было начато еще в 1992 году, в 1995-м завод был запущен. Сегодня он выпускает 130 тыс. тонн гранулированного пропилена в год. Благодаря самому современному оборудованию итальянской фирмы Tecnimont удалось добиться потрясающей производительности. Сегодня каждый сотрудник НПП «Нефтехимия» зарабатывает ежегодно 27,5 млн рублей прибыли, налогов и зарплаты — того, что Минэкономразвития называет добавленной стоимостью. Впрочем, еще один лидер производительности — сам Московский НПЗ, занимающий шестую строчку рейтинга с производительностью труда более 10 млн рублей на работника в год. Здесь даже без паритета люди добиваются среднеамериканской производительности труда.

В то же время цены на пропилен (а во многом и на другие продукты нефтехимии) устанавливаются не внутренним рынком, а зависят от экспортных цен. В итоге получается, что самые производительные предприятия столицы пользуются выгодами внутреннего рынка страны, покупая нефть и другое сырье по внутренним ценам, а продавая годовую продукцию по мировым.

Что до отраслевой принадлежности высокопроизводительных компаний, то это в основном IT и фарма. Например, компания «ДНК-Технология», выпускающая оборудование для обработки ПЦР-тестов. Безусловно, компания стала бенефициаром коронакризиса. Однако для того, чтобы дождаться своего звездного часа, она несколько лет отрабатывала технологии, производила медицинское оборудование, выстраивала продажи. В прошлом году один работник компании производил более 17 млн рублей. Еще одна фармкомпания и бенефициар кризиса — «Фирн М», производитель препарата «Гриппферон». Здесь производительность превысила 13 млн на человека.

В этих компаниях произошел скачкообразный рост производства благодаря нахлынувшему спросу. Но это и главная проблема: долго удержать такое лидерство компаниям вряд ли удастся. Либо пандемия пойдет на спад, либо конкуренты, привлеченные сверхмаржей, будут пытаться выйти на этот рынок.

IT-кластер

Москва — мощнейший кластер производственных IT-компаний. В первую очередь это наследие советского ВПК и космоса. До сих пор многие из легендарных советских заводов и НИИ живы, обеспечивая российский ВПК электроникой и компонентами. Впрочем, основная их масса по производительности — в конце рейтинга. Отрасль очень динамичная, требует регулярного обновления фондов, иначе спрос на продукцию начинает снижаться, а она сама становится неконкурентной. Многие заводы, попавшие в яму 1990-х, не успели обновить фонды и выбыли из высшей лиги.

Сейчас некоторые из этих компаний входят в зеленоградский кластер. Впрочем, государство периодически возвращается к идее возрождения микроэлектроники в России. Без огромной стимулирующей программы и финансовых вложений в обновление фондов возродить отрасль будет сложно. С другой стороны, у России есть огромное преимущество, в отличие от того же Тайваня или Вьетнама: у нас есть собственная инженерная школа и достаточно массовый конечный спрос, в том числе в рамках гособоронзаказа.

Подтверждение тому — наличие в Москве пласта новых IT-компаний, нацеленных на решение конкретных прикладных задач. Всю компонентную базу они не производят, однако собирают IT-решения для корпоративных и государственных клиентов.

Например, лидер производительности среди IT-компаний — «Код безопасности», московское предприятие, обеспечивающее безопасность корпоративных и государственных телекоммуникационных сетей, гарантируя надежность работы как сетей силовых ведомств, так и госпредприятий.

Отчасти его конкурент — «Бифорком Тек», который строит сети передачи данных, производя антенны, оборудование для оптической передачи данных, системы для «умного дома» и «умного города». Производительность труда на этих предприятиях выше 6 млн рублей в год на человека. Что интересно, действительно высокопроизводительные компании в IT работают на стыке — это как непосредственно производство оборудования, так и обеспечение софта для его работы. При этом они должны предлагать сервисы, которые по тем или иным причинам не могут обеспечить международные корпорации.

Костяк производства

Говоря о костяке московской промышленности, это середняки нашего рейтинга. Здесь будет неплохая производительность труда, в районе от 1,5 до 3 млн рублей на человека в год. В эту когорту попадает 85 компаний из 200.

Такое предприятие, вероятнее всего, будет наследником советского НИИ, предприятия ВПК или точного машиностроения, с мощной научной базой и небольшим производством, или компания, работающая на потребительский спрос. Чаще всего у него будут довольно устаревшие основные фонды, не обновлявшиеся больше десятилетия. Однако у них есть научный задел, и люди, работающие на таком предприятии, обладают выдающейся квалификацией и опытом — это профессионалы своего дела, благодаря которому оно и продолжает жить.

Во многом эти предприятия — огромный ресурс города для развития экономики. При этом они не сидят на месте, а развиваются. Если посмотреть на статистику по нашей выборке, то с 2018 по 2020 год производительность труда на среднем московском предприятии выросла на 24%, при накопленном уровне инфляции за это время 12,7%. Получается, что в среднем производительность за последние три года росла со скоростью 4% в год, и это несмотря на кризис, — показатель действительно хороший. Например, такими темпами росла интенсификация труда в Китае в период его активного роста до 2020 года. Остальные темпы роста страна обеспечивала за счет экстенсивных факторов — увеличения числа рабочих рук в экономике.

При этом, как мы уже отмечали, интенсификация труда зависит не только от внутренней эффективности компании, но и от внешних факторов — спроса. Приведем еще один пример для сравнения.

Компания «Фаберлик» обеспечила в прошлом году рост производительности труда на своем производстве до 6 млн рублей на человека. Для предприятия, работающего на потребительский рынок, это действительно выдающийся результат. Раскрученный бренд, выстроенная система продаж, диверсифицированный портфель. Все это обеспечило компании лидерство на рынке.

Совсем по соседству располагаются старые, еще советские заводы, они же бренды: «Свобода» и «Новая заря». Производительность труда здесь 1,1 млн и 0,5 млн на человека в год соответственно.

Сильно ли отличается технологический цикл у фабрик, выпускающих схожую потребительскую продукцию? Возможно. Но производительность натурального труда не может отличаться в разы от фабрики к фабрике, а значит, тут вступает в игру и ценовой фактор или такие понятия, как мода и спрос, а в результате цена выпускаемой продукции у фабрик будет сильно отличаться. Будут отличаться и зарплаты, и прибыль, и налоги.

Городу нужно есть и пить

В конце нашей выборки преобладают предприятия пищевой промышленности. Всего их в рейтинге более 30, и основная масса находится в конце списка. Однако если лидеры рейтинга производительности работают на эксклюзивных рынках или занимают премиальную нишу, то в «хвосте» мы наблюдаем царство компаний, работающих на массовый рынок в условиях абсолютной конкуренции.

На таких рынках получить сверхмаржу невозможно. Как только вы внедряете самое современное оборудование и технологии и получаете преимущество, спустя какое-то время такое же оборудование или лучшее появляется у конкурентов.

Любое массовое производство критически зависит от компонентов себестоимости — цены электроэнергии, сырья, логистики и, конечно, от зарплат. В итоге в бесконечной гонке урезания расходов замирают и доходы сотрудников, особенно занимающихся ручным трудом. Не будем углубляться в проблемы мигрантов и низкоквалифицированного персонала, стекающегося со всей Центральной России на работу в столицу. Однако отметим, что во многом и благодаря этим факторам пищевым производствам удается удержать низкую себестоимость. Это дает недорогие продукты на полках магазинов, но и ограничивает интенсификацию труда.

Проблема интенсификации производств — ключевая для многих отраслей промышленности как столицы, так и страны в целом. Проблема эта сложная и многогранная. В своем исследовании мы постарались взглянуть на производительность труда в конкретном регионе, на конкретных фабриках и предприятиях в отрыве от множества факторов. Однако для полного комплексного анализа не учитывать их невозможно.

Поэтому на основании проведенного анализа можно сделать простой вывод: в России сегодня сложились условия для расцвета промышленности — у нас есть технологии, инженерный опыт, возможность организовать сложный высокотехнологичный процесс. В Москве прекрасные темпы роста производительности труда. Практика лидеров и середняков рейтинга свидетельствует: в России сегодня можно работать не хуже, чем в развитых странах.

За последние годы проделана большая работа с точки зрения создания преференциальных режимов и специализированных фондов под выдачу льготных займов для развития промышленного производства как на федеральном, так и на региональном уровне. При желании любой промышленник может привлечь займы по цене ниже уровня инфляции.

Для гражданских нужд любой предприниматель может купить себе практически любое, самое технологичное оборудование за рубежом или найти его аналоги в стране. Более того, если нужно, производитель не только поставит и наладит, но и научит на нем работать. Однако главный сдерживающий фактор для дальнейшего роста — покупательная способность или конечный спрос. Анализируя проблемы нашего рейтинга, можно прийти к выводу что именно спрос сегодня — главный определяющий фактор для производительности труда любого промышленного предприятия. Именно в нем лежит ответ на ключевой вопрос — как повысить интенсивность труда в стране, где именно на стороне покупателя кроются основные проблемы развития промышленности.