Масштаб репозиционирования России в международных торговых, логистических, производственных и технологических цепочках, запущенного тотальной войной коллективного Запада против России, в полной мере оценить можно будет лишь годы спустя — слишком стремительно развивается процесс, да и многие его грани сознательно или вынужденно непубличны. Тем не менее по фрагментам информации, просачивающимся в СМИ, можно составить общее представление о происходящем.
В этом номере журнала мы попытались собрать из открытых данных пазл разворачивающегося сотрудничества России с важнейшим игроком Большого Евразийского Юга — Ираном — и выяснили много интересного. Первая, очевидная для игроков с гигантскими запасами углеводородов область взаимодействия — нефтегазовый сектор. Казалось бы, мы с Ираном на этом поле потенциальные конкуренты. Но оказалось, что возможностей для взаимовыгодного партнерства гораздо больше.
Это и совместная разработка нефтяных и газовых месторождений на территории Ирана, и использование своповых схем для перенаправления экспортных поставок нашей нефти, нефтепродуктов и газа на рынки Южной Азии, прежде всего в Индию и в Пакистан. На последнем заседании межправительственной комиссии обсуждались даже проекты масштабного развития возобновляемой энергетики у наших соседей. В частности, участие российских компаний в проектах строительства солнечных электростанций в Иране на условиях «под ключ» общей установленной мощностью не менее 100 МВт с привлечением экспортного финансирования из России. Реализация этих проектов поможет Ирану преодолеть энергодефицит северных провинций и расширит рынок нашим производителям.
Еще более перспективна потенциальная производственно-технологическая кооперация компаний наших стран в нефтехимии и высокотехнологичном машиностроении — от автопрома и производства автомобильных комплектующих до авиапрома, энергетического машиностроения и судостроения. Россия и Иран уже подтвердили готовность развивать сотрудничество в области совместного строительства крупнотоннажного флота на иранских верфях и грузового — на российских верфях.
Россия рассматривает возможности инвестирования в иранские морские порты. А Иран предложил использовать свои морские ворота в качестве хабов для российских грузов, включая транзитные. Самая смелая логистическая идея — проложить трансиранскую магистральную железную дорогу с российской шириной колеи. Но она уже находится в разработке нашего Минтранса.
Крайне перспективная тема сотрудничества — совместное освоение технологий крупнотоннажного сжижения газа и строительства крупных СПГ-заводов на южном побережье Ирана. Это позволило бы резко увеличить потенциал газового экспорта обеих стран в регион Южной и Юго-Восточной Азии и обеспечить сырьевой базой перспективный газопровод «Пакистанский поток» (Лахор — Карачи), одним из ключевых участников проекта строительства которого выступает Россия.
Но все громадье этих планов может рухнуть, если нарастающие в последние месяцы уличные протесты в Иране приведут к серьезной дестабилизации Исламской Республики. В мире у России и Ирана много недоброжелателей, которые готовы любой ценой воспрепятствовать альянсу подсанкционных игроков, не желающих развиваться под диктовку Запада. Россия заинтересована в сильном, стабильном соседе, нам есть что предложить друг другу.
В заключение кажется уместным привести фразу первого наркоминдел Советской России Георгия Чичерина, 150-летие со дня рождения которого отмечалось на прошлой неделе: «Дипломатия не должна исходить из того, что все будут бросаться в наши объятия. Дипломатия должна активно приготовлять стремления других сближаться с нами». Неплохой рецепт для продвижения России в неосвоенные страны и рынки.
