И почему не смотреть вперед с оптимизмом, если впереди рост производства из-за ухода иностранных конкурентов, расширение рынков сбыта, а для значительной части производителей и практически гарантированный спрос со стороны государственных заказчиков? Полки магазинов не опустели, выбывшие иностранные товары оперативно были замещены отечественными (см. «Дефицита нет и не будет», стр. 50).
Думали, будет хуже. Хуже — стало. Но не так, как думали.
Выяснилось, что какие-то совсем простые вещи мы не делаем сами и это способно остановить огромные производства. Пример тому — инновационные вагоны повышенной грузоподъемности, выпуск которых на какое-то время был прекращен из-за отсутствия подшипников: их на нашей территории производили иностранные компании, завозя в Россию определенные комплектующие. Проблему решили поставками подшипников из Китая. В следующем году обещают наладить полностью отечественное производство.
Впрочем, со сложными тоже есть проблемы: столь необходимые газовые турбины большой мощности мы по-прежнему не производим и собираемся покупать в Иране, который, находясь под санкциями многие десятилетия, сумел освоить их выпуск.
Поставки важных комплектующих для машиностроения по отдельным позициям сократились до нуля (см. «Инструкция по выживанию», стр. 44). И здесь не спасает даже параллельный импорт, на который многие, по нашему мнению необоснованно, возлагают слишком большие надежды. Практика показывает: та же Турция, становящаяся сейчас чуть ли главным хабом для нас, крайне осторожна в поставках России санкционной «запрещенки». Опасается вторичных санкций, и потому, несмотря на общее увеличение товарооборота с этой страной, объем поставок «оттуда» показывает значительно меньший прирост, чем поставки «туда».
Поставки оборудования, станков и комплектующих из Китая, да, есть. Но есть и опасения, связанные с тем, что произойдет смена одной зависимости на другую. Здесь оптимизма добавляет тот факт, что постепенно находятся и российские поставщики. Другое дело, что потребительские качества их продукции недотягивают до уровня той, что наши машиностроители покупали у западных поставщиков. Зато цена порой выше. Что объяснимо малыми объемами выпуска и не самыми современными технологиями производства. Но сами виноваты: крупные игроки не развивали собственных поставщиков, предпочитая «закупаться» у мировых лидеров, у которых и качество повыше, и цены пониже (см. «Ждет ли Россию технологический коллапс?», стр. 66). Но, делая ставку на иностранных поставщиков, они лишали российских производителей комплектующих и оборудования возможности инвестировать в свое развитие. Да и теперь, когда стало понятно, что нужно производить свое, с деньгами на развитие не так чтобы хорошо.
Так, производственные компании по-прежнему далеко не основные игроки на долговом рынке: основной объем облигаций инвесторам предлагают банки и финансовые компании (см. «Облигациям не светит», стр. 60). А это означает, что российская промышленность ограничена в инвестиционном ресурсе, необходимом для организации выпуска новой продукции и увеличения производства уже освоенной и нужной потребителям.
Проблемы и с человеческим капиталом: стране остро не хватает квалифицированных кадров. Даже при наличии производственных мощностей продукцию просто некому производить — долгие годы зарплата в промышленности не могла конкурировать с зарплатой в других секторах экономики.
Расслабляться опасно. Еще есть инерция, связанная с закрытием старых контрактов уже ушедшими иностранными компаниями, еще имеются складские запасы, существует возможность для более или менее массового параллельного импорта, пока работают поставленные в страну станки и оборудование. Но торможение очевидно, и, чтобы оно не привело к остановке, собственные усилия придется нарастить.
