В попытках побороть разогнавшуюся инфляцию Федрезерв уже год, с марта 2022-го, ужесточает денежно-кредитную политику. Последнее заседание прошло 1 февраля, на нем ФРС повысила процентную ставку по федеральным кредитным средствам (federal funds rate) на 25 базисных пунктов, теперь ее диапазон составляет 4,5‒4,75% годовых. Решение было принято членами комитета по открытым рынкам (FOMC) единогласно. Нынешние темпы ужесточения денежно-кредитной политики — самые высокие в истории ведомства.
Казалось бы, инфляционный пик остался позади и с лета темпы роста потребительских цен в США пошли на убыль. Однако пока инфляция крайне далека от целевых 2% в год. Индекс потребительских цен в США составил 6,4% в январе 2023 года, это заметно выше ожиданий рынка. И если еще в конце прошлого года рынок закладывал пик ставки ФРС в 5% годовых, то после выхода статистики фьючерсный рынок считает наиболее вероятным диапазон 5,5‒6%. Последний раз такой уровень ставки в США был в начале этого века — в 2001 году. Что еще хуже, сам цикл ужесточения ДКП продлится заметно дольше.
Эксперты Bloomberg говорят, что, возможно, ФРС будет вынуждена поднять ставку до 8‒9%. В частности, именно такой целевой диапазон задает «правило Тейлора» — методика, разработанная американским профессором Джоном Тейлором в 1993 году для расчета оптимальной ставки ФРС, включающая в себя такие показатели, как потребительская инфляция и темпы роста ВВП.
«Ястребиная» денежно-кредитная политика уже сказалась на рынке капитала. Так, стоимость облигаций минфина США обвалилась: доходность шестимесячных и годовых бумаг превысила 5% годовых впервые с 2007 года. С разной скоростью валятся и другие выпуски. Хотя еще два года назад доходность бумаг казначейства США была около нуля. Нужно понимать, что долг минфина — это вершина гигантской пирамиды долларового долга: займы для корпораций и ипотека дорожают вслед за ростом доходности по госбондам.
Конечно, политика ФРС уже начала сказываться и на стоимости других активов, выступающих залоговой базой (капиталом) и зависящих от стоимости кредита — например, недвижимости. Так, заявки на покупку жилья в США упали до 28-летнего минимума, а стоимость домов в США резко пошла вниз. Медианная цена американского дома в начале этого года составила 383 тыс. долларов против пикового значения 433 тыс. долларов в мае 2022 года. Летом прошлого года, по подсчетам брокерской компании Redfin, совокупная стоимость жилья в США достигла рекордных 47,7 трлн долларов, после чего началось падение. За полгода она уменьшилась на 2,3 трлн, потеряв 4,9%. Темы падения — рекордные со времен кризиса 2008 года, тогда стоимость жилья снизилась на 5,8%, и мы помним, к чему это привело.
Плохо чувствует себя и коммерческий сектор: с начала этого года по конец февраля в США зафиксировано 39 крупных банкротств с обязательствами на сумму не менее 50 млн долларов. Такого количества банкротств не было с 2009 года — тогда за аналогичный период крупных банкротств было 63.
Другой пример, затрагивающий как коммерческий сектор, так и частный: заказы на товары длительного пользования в США в январе рухнули на 4,5% — это самое крупное месячное падение с момента введения карантина в 2020 году. То есть спрос в США, державший экономику на плаву в сложном 2022 году, наконец начал падать.
Несмотря на удручающую статистику в реальной экономике, ФРС все еще надеется на быстрое прохождение инфляционного кризиса. В частности, Федрезерв рассчитывает на то, что замедление темпов роста потребительских цен приведет к прекращению подъема процентных ставок уже в этом году. Но обещает принимать решения в зависимости от поступающих экономических данных.
Однако ужесточение ДКП еще далеко до завершения: структура инфляции сильно поменялась в последние месяцы. Если первичный импульс роста цен задали подорожавшие нефть, газ и энергоносители, то теперь дорожают товары и услуги — бизнес перекладывает свои возросшие издержки на потребителя. Нужно понимать, что «взбесившиеся» рынки энергоносителей в начале этого года успокаивали совсем не монетарными методами, а скорее административными. Белый дом в режиме ручного управления рыночной системой предпринял немало усилий, чтобы загнать цены на энергетическое сырье обратно под плинтус.
Однако импульс обесценения доллара уже задан, и эта волна пошла по экономике. Скоро к первому импульсу добавятся новые проинфляционные факторы — рост стоимости кредитования и индексация зарплат. То есть идет пропитка «инфляцией» экономики, выстраивается новый баланс, и этот процесс может занять годы и даже десятилетия. Однако у американской экономики нет этого времени. С каждой неделей экономическая статистика становится все хуже. Уже видны очертания нового кризиса на рынке недвижимости. Население в ответ на растущие цены агрессивно тратит сбережения и берет новые кредиты. При этом качество старых заметно ухудшилось. Набирает обороты кризис автомобильного кредитования. Бизнес начинает резать издержки и сокращает персонал. Впереди у него новый вызов — рефинансирование взятых под нулевые ставки триллионов долларов в новых финансовых условиях. Однако главный кризис впереди: как страна намерена обслуживать свой гигантский долг и дефицит бюджета при ставках больше 5% годовых?
Сорок лет — полтора поколения людей в Штатах жили при постоянно снижающихся ставках на кредиты. За несколько десятилетий были сформированы паттерны поведения потребителя, бизнеса и государства: бери сегодня в долг сколько дают, завтра можно перезанять дешевле. В итоге все основные экономические субъекты погрязли в гигантских долгах. Этот мегацикл, очевидно, подошел к концу. Пришло время эти долги отдавать.
