Казалось, что мы знаем о русских коллекциях французской живописи все, что только можно о них знать. Прошлой осенью Пушкинский музей завершил выставку «Брат Иван», рассказавшую во всех подробностях историю собрания европейской живописи, созданного усилиями братьев Морозовых, как оно возникло и как его удалось сохранить. Еще тогда музей направил интерес своей аудитории в сторону Европы XIX века. То, что российские художники открывали для себя изобразительные возможности живописи синхронно с европейскими, едва ли не основная тема Пушкинского музея. К ней он обращается год за годом, раз за разом перелистывая страницы истории взаимодействия русских художников с европейским искусством и убеждая посетителей в том, что те, прежде чем превратиться в адептов социалистического реализма, с легкостью перенимали любые из всех существующих художественных стилей.
«После импрессионизма» отчасти продолжение «Брата Ивана». Только в этот раз мы видим работы европейских художников второй половины XIX века в расширенном варианте — уже не только тех, кого покупали братья Морозовы. И общая картина выглядит несколько иначе. В ней куда больше подробностей. Мы видим европейское искусство во всем его невероятном многообразии и еще раз убеждаемся: русские художники были его неотъемлемой частью. О механизме, благодаря которому они могли двигаться вместе с ними одной и той же дорогой, рассказывает идущая в эти дни выставка «Отличники» в Музее русского импрессионизма. Он прост: лучшие выпускники Императорской академии художеств получали право провести несколько лет за границей за государственный счет. Их было немного. Им приходилось преодолевать многочисленные бюрократические препоны. Но именно те, кто побывал в таких поездках, и становились звездами русской живописи: Перов, Репин, Поленов.
Создатели выставки обращают внимание на то, что плохое знание языка не позволяло им полностью интегрироваться в местную среду. Они все равно оставались чужаками, что подталкивало искать нетривиальные сюжеты, которым европейцы уделяли мало внимания. Поэтому их работы не повторяют коллективную картину времени, а дополняют ее. Все вместе они рассказывают историю о том, как люди второй половины XIX века отказывались от восприятия мира, заданного академическими художниками, покидали мастерские и начинали открывать окружающую их реальность и людей, ее населяющих. Она признавалось достойной того, чтобы стать частью вечности, быть помещенной в рамку и повешенной на стену. Впрочем, если всматриваться в картины на выставке «После импрессионизма», то эта реальность сконцентрирована в Париже и его окрестностях. Парижский ландшафт вдохновляет всех без исключения и воссоздается во всех подробностях. Оттого хождение по выставочным залам превращается в прогулку по Парижу.
