Существенно испортить отношения с избирателями Стармер смог через три недели после того, как стал премьером. Двадцать девятого июля в городе Саутпорте 17-летний парень, родившийся в семье мигрантов из Руанды, с ножом ворвался в танцевальную школу для детей в возрасте от шести до одиннадцати лет, убил трех девочек и ранил еще восемь детей, а также двоих взрослых. На этой почве вспыхнули массовые беспорядки с требованием навести порядок с нелегальной миграцией: очевидно, что убийства стали триггером для давно накопившегося недовольства. Полиция получила от властей приказ жестко пресекать даже демонстрации коренного населения и не трогать мигрантов. В результате мир увидел интересную картину: полицейские арестовывали спокойно стоящих протестующих, а в нескольких метрах от них толпы мигрантов, вооруженных палками и ножами, до полусмерти избивали белых британцев, имевших неосторожность оказаться на улице своего города. А когда тюрьмы переполнились, власти начали досрочно выпускать преступников, чтобы ни один демонстрант против нелегальной миграции не избежал тюремного заключения.
В начале октября при правительстве лейбористов был зафиксирован рекорд числа нелегальных мигрантов, пересекших за день Ла-Манш: 973 человека, которые, рискуя жизнью, вырвались из голода и нищеты, судя по всему царящих на другом берегу пролива — во Франции.
Затем выяснилось, что премьер Великобритании и его супруга успели получить разного рода подарки на общую сумму более ста тысяч фунтов, забыв задекларировать часть из них. В общем-то, не бог весть какая сумма, но это событие аккуратно наложилось на призывы Кира Стармера отобрать у 11 млн самых бедных британцев госсубсидию на отопление, составляющую от 100 до 300 фунтов в месяц. Тоже не огромные деньги, но два этих события отлично сыграли на контрасте.
Родоначальником такого интересного отношения политика к своему избирателю стал очень креативный британский премьер Борис Джонсон, который во время COVID-19 придумал увлекательный квест: простой люд должен был как можно дольше сидеть дома, а члены правительства устраивали регулярные массовые вечерники с обязательной пьянкой. Когда об этом узнали СМИ, премьер продолжил отрицать очевидные вещи — в итоге падение рейтинга и отставка.
Следующим премьер-министром Великобритании стала однопартиец Джонсона Лиз Трасс, которая буквально в считаные дни анонсами своих реформ сумела обвалить курс фунта стерлингов, распугать инвесторов на долговом рынке страны и едва не пустила под откос всю национальную экономику. И при этом смогла установить два рекорда: продержаться на посту руководителя правительства лишь 44 дня и уйти с рейтингом одобрения всего 16%.
Затем почти два года у руля правительства находился консерватор Риши Сунак, разгадавший главный секрет успеха на посту британского премьера: постараться ничего не делать. Но экономические и социальные проблемы никуда не исчезли, а, напротив, накопились, и консерваторы с треском проиграли досрочные выборы.
И каково же было удивление британцев, когда оказалось, что лейбористы ничем не отличаются от консерваторов, разве что еще более циничны. Как бы ни чтили британцы свою традицию мучительно выбирать между консерваторами и лейбористами, судя по всему, вероятность скорой модернизации партийной системы страны крайне высока.
