В редких землях обнаружился раскол

На это обстоятельство прямо указал в своем докладе главный экономист ВЭБ РФ Андрей Клепач: «Одной из причин неразвитости производства РЗМ в России является неэффективное регулирование отрасли со стороны государства и разобщенность участников комплекса — ГК “Росатом”, компании “Скайград” и производителей удобрений».

В последние годы задача развития отрасли в России возложена на госкорпорацию «Росатом». В 2023 году под ее управление были переданы ключевые активы — добычные мощности Ловозерского ГОКа и перерабатывающие Соликамского магниевого завода (СМЗ). Казалось, что, обладая уникальным опытом реализации масштабных высокотехнологичных проектов, «Росатом» может стать драйвером создания полного цикла производства — от добычи руды до выпуска конечной продукции, в виде мощных РЗМ-магнитов для ветрогенераторов и электромобилей.

Эту логику государства осознают и в самой госкорпорации. «“Росатом” исторически занимается РМ и РЗМ. Уран — это тоже редкий металл. Так что для нас история с РЗМ не новая, мы понимаем, что с ними надо делать», — заявил на форуме заместитель директора по технологическому развитию ГК «Росатом» Дмитрий Иванец, однако из дальнейшей его речи этого совсем не следовало.

Разорванные цепочки

Сейчас в технологической цепочке производства редкоземельных металлов в России отсутствуют высокие переделы. Соликамский магниевый завод перерабатывает лопаритовую руду, добываемую Ловозерским ГОКом, а полученный концентрат (2500 тонн) экспортирует в Китай, на эстонский завод Silmet, а также поставляет подмосковной группе «Скайград». «Скайград» пока единственное предприятие в стране, способное разделять концентрат и производить оксиды и другие соединения РЗМ, в частности металлический неодим и катализаторы синтеза каучука. Но на оксидах металлов цепочка заканчивается: продавать их в России практически некому (о проблемах «Скайграда» со сбытом см. «Редкие земли не долетают до производства», «Монокль» № 9 за 2025 год), а экспортировать не позволяют санкции.

«В основном дальнейшее разделение концентрата на РЗМ происходит за пределами России. Потребности отечественной промышленности удовлетворяются импортом. Основной объем РЗМ поступает к нам из-за рубежа в составе продукции высоких переделов», — рассказал первый заместитель гендиректора ФГБУ «Всероссийский научно-исследовательский институт минерального сырья им. Н. М. Федоровского (ВИМС) Александр Рогожин.

«Особенностью российского рынка РЗМ является наличие различных потребителей с небольшим спросом и разнообразными требованиями к металлам, — согласен Андрей Клепач. — Эти потребности закрывают производители из Китая, чья демпинговая политика ориентирована на вытеснение даже небольших существующих производств. И поскольку внутренние российские потребности РЗМ сравнительно невелики, освоение новых месторождений с ориентацией исключительно на внутренний спрос экономически неэффективно», — считает экономист ВЭБа.

Сейчас «Росатом» приступил к проектированию производства по разделению коллективных концентратов на оксиды, в частности неодима и празеодима (необходимы для выпуска РЗМ-магнитов) на мощностях СМЗ. Запуск запланирован на 2027 год. Хотя технологии и мощности «Скайграда» позволяют обрабатывать концентрат РЗМ с любых действующих и будущих рудников, полностью удовлетворяя внутренние потребности страны. «Потребность в данном проекте “Росатома” не имеет достаточного обоснования», — говорится в докладе ВЭБа.

Одновременно госкорпорация строит завод по производству РЗМ-магнитов в удмуртском городе Глазове, окончание строительства намечено на 2028 год. «Но пока у нас не будет кумулятивного эффекта от полной цепочки редкоземельного производства, “Росатому” крайне сложно доказывать экономическую эффективность отдельных переделов», — заявил Дмитрий Иванец

Миф о рынке

В России отсутствует спрос для обеспечения загрузки крупнотоннажного редкоземельного производства — нет производства электромобилей. А Китай основную прибыль в РЗМ зарабатывает именно на них. Так, в прошлом году в мире было произведено 300 тыс. тонн редкоземельных магнитов (90% в Китае), 42% их применения пришлась на электромобили. В 2024 году КНР также произвела 11,5 млн электромобилей и экспортировала 2,5 млн. «[Исходя из этой модели] в пересчете на численность населения России необходимо производить один миллион электромобилей, чтобы экономика заработала и цепочка потребления была запущена», — полагает Андрей Андрианов, генеральный директор «Росатом МеталлТех», подразделения корпорации, ответственной за завод в Глазове.

На отсутствие рентабельности отдельных технологических звеньев и неопределенность спроса указал также гендиректор компании «Русредмет» Андрей Нечаев. Он привел в пример цены на РЗМ с Asian Metal, из которых следовало, что в августе оксид неодима (первый передел после разделения концентрата) стоил 60 долларов, стоимость металла в соединении составляла 70 долларов, а просто металлического неодима — 73 доллара. «Таким образом, и нам, и всему миру на передел от оксида до металла Китай оставляет только три доллара. А если купить самую дешевую магнитную композицию, в ней неодим без учета стоимости железобора будет стоить всего 53 доллара. Бизнес-решения в этой цепочке нет в принципе», — считает Нечаев.

По мнению Иванца, рынку необходимы целевые меры государственной поддержки, направленные именно на развитие отрасли и формирование спроса на РМ и РЗМ. Без активной координирующей роли государства решить системные проблемы и создать конкурентоспособную отрасль невозможно, согласны в «Русредмете».

«Мы наконец разрушили миф о том, что история с редкоземельными металлами — это рыночная история. Анализ показал, что ни в одной стране мира — ни в США, ни в Европе — работа с РЗМ, особенно на начальных стадиях, не является полностью рыночной. Это отрасль так или иначе дотируется государством. В Китае — на 90 процентов», — уверен замглавы «Росатома».

Хотя другие представители отрасли ратуют за более рыночные решения. Так, руководитель исследовательской группы «ИнфоМайн» Игорь Петров в разговоре с «Моноклем» не разделил тезис о том, что успешное развитие редкоземельной отрасли невозможно без масштабного и прямого участия государства. 

«В глобальной практике существуют и более рыночные модели. Яркий пример — австралийская Lynas, которая, будучи частной компанией, смогла стать значимым игроком на мировом рынке. Не менее показателен и феноменальный рост добычи в Мьянме, где за пять лет производство РЗМ в десять раз превысило российское, и это явно произошло не за счет централизованного госпланирования и бюджетного финансирования. Эти кейсы доказывают, что ключ к успеху лежит не только в адресных мерах поддержки, но и в создании гибких условий для частных инвестиций и способности быстро реагировать на конъюнктуру рынка», — заключает Игорь Петров. 

А генеральный директор Инжинирингового центра «Редкие земли» Михаил Дворкович поставил под сомнение принятое в отрасли мнение, что редкоземельные проекты нерентабельны. «Редкоземельные элементы — это очень рентабельный и высокодоходный бизнес, если рассматривать его не как добычу руды и получение концентрата, а как построение полной технологической цепочки с выпуском конечной продукции. Когда вы выходите на глубокий передел, норма прибыли становится совершенно иной — она может быть кратной», — заявил он «Моноклю».

Перспективы Кульйокской площади

Исходя из этой логики, возглавляемый Дворковичем ИЦ «Редкие земли» стал партнером частной компании «Арсенал», которая реализует проект освоения Кульйокской площади на Кольском полуострове. Это месторождение циркон-бритолитовых руд в Ловозерском районе Мурманской области, запасы которого оцениваются в 20 млн тонн.

По словам Михаила Дворковича, реализация проекта «Кульйокская площадь» ведется по принципу полного цикла — от добычи руды до выпуска конечной высокотехнологичной продукции. Уникальность подхода заключается в параллельном проведении геологоразведочных работ и НИОКР совместно с ведущими научными институтами страны.

Для отработки технологий передела до конечного продукта уже на стадии разведки «Арсенал» заключил соглашения о проведении научно-исследовательских работ с МИСИС, Кольским научным центром РАН, Институтом общей физики РАН и другими организациями. Такая стратегия позволяет значительно ускорить процесс: выход на опытно-промышленную отработку месторождения запланирован уже на 2027 год.

Планируемый выпуск продукции включает 130 тонн неодима, 35 тонн празеодима, 24 тонны диспрозия и 1800 тонн циркония в год. «Мы считали: элементы только одной магнитной группы могут обеспечить 90 процентов будущей прибыли», — замечает глава ИЦ «Редкие земли».

Поставлять неодим и празеодим операторы проекта «Кульйокская площадь» рассчитывают на завод редкоземельных магнитов в Глазове. По словам Михаила Дворковича, СМЗ со своего будущего разделительного производства не сможет закрыть все потребности магнитного завода. Кроме того, в лопаритовой руде, на которой работает СМЗ, нет также необходимого для магнитов диспрозия и тербия. Закрыть эту нишу и собирается «Арсенал». «У нас есть техническое задание от “Росатом МеталлТех” на отработку необходимых продуктов», — пояснил Михаил Дворкович.

Помимо элементов магнитной группы «Арсенал» делает ставку на цирконий. На основе диоксида циркония производится большое количество высокотехнологичной продукции: кристаллы для микроэлектроники, тонкопленочные материалы для микрооптики, медицинская продукция, тугоплавкие сплавы для гиперзвуковых ракет. Но сейчас весь объем необходимого циркония, в том числе для оборонной промышленности, Россия импортирует.

Общие инвестиции в проект, включая создание всех переделов, на Кульйокской площади оцениваются в 10–12 млрд рублей, что, по словам Михаила Дворковича, «кратно ниже оценок редкоземельных проектов государственных компаний». Геологоразведочные работы обошлись «Арсеналу» примерно в 700 млн рублей. Финансирование этого этапа осуществляется за счет частного инвестора, который предоставляет инвестиционный заем.

Финансирование РЗМ-проектов

Кульйокское месторождение известно еще с советских времен, оно дважды разведывалось, именно поэтому «Арсеналу» удалось привлечь инвестиции под этот проект. С этой точки зрения новая геологоразведка — лишний этап. Но он необходим для постановки запасов на государственный баланс (ожидается в третьем-четвертом квартале 2026 года) и получения лицензии на добычу.

«Сейчас компания находится в переговорном процессе с одним из крупнейших банков страны, который готов финансировать проект “Кульйокская площадь” вплоть до конечной стадии», — утверждает Дворкович. Название банка он не уточнил, но известно, что это не ВЭБ. «ВЭБ лишь обещает поддержку арктическим проектам. Мы дважды обращались к ним за финансированием, но условия ВЭБа сопоставимы с условиями коммерческих банков», — сообщил он.

По мнению Михаила Дворковича, государственная поддержка отрасли пока тоже осуществляется на уровне деклараций: «Заявленные меры не наполнены бюджетами. А на самой рискованной стадии — геологоразведки — проекты не могут получить ни бюджетных средств, ни банковских кредитов».

Технологический кластер в Арктике

Еще одним узким местом крупных промышленных инициатив часто становятся проблемы с электроснабжением. Проведение линии электропередачи к Кульйокской площади обойдется в 10–12 млрд рублей, тариф на электричество может составить до 24 рублей за киловатт. Такие цены серьезно снижают рентабельность проекта, да и свободных мощностей у Кольской АЭС сейчас нет.

Решить эту проблему, по мнению руководителя ИЦ «Редкие земли», можно путем создания на территории Мурманской области технологического кластера, где помимо «Кульйокской площади», свои мощности могут разместить компании «Аркминерал-Ресурс» и «Полярный литий» (СП «Норильского никеля» и «Росатома»).

Генеральный директор компании «Аркминерал-Ресурс» (оператора Африкандского месторождения перовскит-титаномагнетитовых руд в Мурманской области) Андрей Тренин подтвердил «Моноклю» участие своего проекта в технологическом кластере. Соучредитель «Полярного лития» со стороны «Росатома» ранее тоже заявлял, что рассчитывает на государственные меры поддержки, в частности на субсидирование строительства необходимой инфраструктуры, такой как ЛЭП и дороги, а также на снижение кредитных ставок и предоставление льготных налоговых режимов для улучшения экономики проекта. 

«Эта идея уже была поддержана Министерством развития Дальнего Востока и Арктики, а также администрацией Мурманской области. Сейчас мы ведем переговоры с Минэнерго на тему возможности подключения парка к Кольской АЭС и получения адекватных тарифов», — рассказал Михаил Дворкович.

Выбор конкретного места будет зависеть от наличия там транспортной инфраструктуры, электричества, социальных объектов. По замыслу, расположение вблизи Кольской АЭС сократит затраты на энергообеспечение перерабатывающих предприятий. Близость города Полярные Зори решает задачу создания единой социальной инфраструктуры. Кадровый и научный потенциал обеспечат Кольский научный центр РАН и филиал Мурманского арктического университета. А доступ к стратегической транспортной инфраструктуре обеспечит Северный морской путь.

Технологический раскол

Помимо разногласий по поводу экономики проектов, форум в ТПП неожиданно выявил проблему отсутствия единой технологической политики в сфере редкоземов. Профессор кафедры редких металлов и наноматерилов Уральского федерального университета Владимир Рычков рассказал, что российская и советская школа традиционно основана на азотнокислой технологии разделения РЗМ. Однако большинство стран мира, включая Китай, перешли на более современную и эффективную хлоридную схему.

По мнению ученого, недостатками российской технологии являются низкие коэффициенты разделения и сброс нитратных растворов. Тогда как используемая во всем мире хлоридная схема более выгодна экономически и экологически.

Выбор в пользу азотнокислой технологии в России был сделан «по инерции». «В СССР использовалась именно она. Из-за дефицита времени и финансов в России пошли по этому варианту. Хотя при переработке лопаритового концентрата хлоридная была бы более эффективна, чем азотнокислая», — пояснил Рычков «Моноклю».

Представитель «Скайграда» парировал, что у азотнокислой технологии есть свои преимущества: дешевизна экстрагента и возможность утилизации отходов в производстве удобрений. По его мнению, оптимален гибридный подход: легкие РЗМ (церий, лантан, неодим, празеодим) делить по нитратной схеме, а среднетяжелые (иттрий) — по хлоридной.

Сейчас в технологической цепочке производства редкоземельных металлов в России отсутствуют высокие переделы. Разделение концентрата на РЗМ происходит за пределами России. По требности отечественной промышленности удовлетворяются импортом

У Китая тоже периодически возникают проблемы с отходами в производстве и экологией, «ибо почистить растворы от хлора дороже, чем разделить РЗМ», — заметили в «Скайграде».

Другой представитель отрасли сообщил нам, что споры о технологии бессмысленны, потому что РЗМ в одиночку в рудах не содержатся и все зависит от совокупности компонентов в каждой конкретной руде. «Хотя для эвдиалитовых руд (Ловозерское месторождение) соляная кислая хлорная технология действительно подходит больше», — сказал он.

Что дальше?

Практическим итогом форума стало заключение  трех отраслевых соглашений: Ассоциация производителей и потребителей цветных металлов «Альянс стратегических металлов “Станнум”» подписала соглашения с НП «Горнопромышленники России», с Ассоциацией производителей и потребителей РМ и РЗМ и с Экопромышленной ассоциацией «Техноминерал». Как пояснил «Моноклю» президент ассоциации «Техноминерал» Андрей Тренин, основной целью является создание единой экспертной площадки, объединяющей отраслевые ассоциации различных стратегических металлов.

«Мы подписали соглашение о дружбе и сотрудничестве, чтобы объединить усилия экспертов по редкоземельным и цветным металлам и донести наши инициативы до внимания руководства страны», — отметил Тренин.

Уже в следующем месяце участники альянса планируют провести первое рабочее обсуждение ключевых предложений для органов власти.

Очевидно, что власти тему РЗМ не оставят. Минпромторг пообещал «обеспечить правильное и качественное лоббирование интересов производителей РЗМ, чтобы добиться должного уровня экономической эффективности проектов». А директор Института мировой военной экономики и стратегии НИУ «Высшая школа экономики» Дмитрий Тренин заявил о необходимости государственного подхода, сравнимого с «атомным проектом СССР».

«Новый мировой порядок будет сформирован в результате борьбы, как на экономическом, так и технологическом направлении. Отрасль редкоземельных металлов является очень важным участком фронта — борьбы за то положение, которое Россия займет в двадцать первом веке», — сказал он.