Китайский дракон давно перестал ограничивать себя Китайской стеной. Сегодня он претендует на изменение архитектуры мирового порядка, действуя с восточной методичностью и неспешностью. За красивой риторикой о «суверенном равенстве» и инициативами по «глобальному управлению» зачастую стоят предельно жесткие интересы Пекина, который стремится максимально увеличить ареал своего «обитания». Сегодня его влияние ощущается от портов Африки до цифровых хабов Европы.
Похоже, во внешней политике КНР преобладает конфуцианская философия: не ломать систему, а подчинять ее себе изнутри, меняя правила, а не столбы. Сдержанная, но настойчивая экспансия Китая вызывает у одних восторг, у других — тревогу. Одни видят в Пекине альтернативу западной гегемонии и источник новых возможностей для развития, другие — угрозу замены одной гегемонии на другую.