Но подлинной причиной сами аграрии называют удорожание кредитов и всех средств производства, из-за чего многим пришлось два года подряд высаживать семена низкого качества, вносить меньше удобрений, сокращать инвестиции в землеустройство и мелиорацию. В результате всходы оказались мене устойчивы к заморозкам, которые здесь бывают чуть ли не ежегодно, а также к жаре, которая случается примерно раз в пять лет, но прежде в меньшей степени сказывалась на урожайности.

Регион теряет лидерство

Еще весной аграрии Ростовской области поняли, что почетный титул второго (после Краснодарского края) региона страны по объему производства продукции сельского хозяйства им не удержать: в апреле и мае от заморозков плохо взошли прошлогодние озимые зерновые культуры, которые составляют основу аграрного баланса региона, а часть их вовсе погибла. В июне установилась нестерпимая жара, после чего сотни хозяйств начали заявлять о гибели с трудом проросшего зерна, масличных и части бобовых культур. Уже тогда региональное правительство объявило режим чрезвычайной ситуации в шести районах Ростовской области. Почти полное отсутствие осадков в июле привело к объявлению ЧС еще в пяти районах, в августе — еще в десяти, а в сентябре масштаб бедствия вырос до всех 43 районов области. Тогда глава региона Юрий Слюсарь обратился в правительство РФ с просьбой ввести режим чрезвычайной ситуации федерального масштаба, что и было сделано 27 сентября.

«Самый критичный вопрос — пролонгация кредитов для сельхозтоваропроизводителей, которые не смогут их погасить в этом году, — говорил в начале октября Юрий Слюсарь. — Речь идет более чем о 300 займах — на значительную сумму. Здесь нужна поддержка федерального Минсельхоза: и финансовая, и нормативная. Важно обеспечить возможность субсидирования и переноса этих долгов на следующий год. Это будет наиболее действенная мера для наших аграриев. Мы уже ведем эту работу с федеральным министерством».

По данным регионального минсельхозпрода, из-за капризов погоды в Ростовской области пострадали посевы на площади около 1 млн га, погибли — на площади 203 тыс. га. Всего от ЧС пострадало более 550 сельхозпредприятий и порядка 7000 фермерских хозяйств. В августе Юрий Слюсарь на встрече с президентом Владимиром Путиным говорил, что общий ущерб хозяйств оценивается в 8 млрд рублей, но федеральный Минсельхоз пока подтвердил убытки аграриев Ростовской области только на 4 млрд рублей. «Среди первоочередных мер, которые Минсельхоз России смог организовать в оперативном порядке, — выделение дополнительных лимитов на льготное кредитование на уборочную кампанию, посевную, которая будет проходить в следующем году. Обсуждаем возможность пролонгации льготных кредитов», — сказала глава Минсельхоза России Оксана Лут.

По словам Юрия Слюсаря, для сельхозтоваропроизводителей Ростовской области выделен дополнительный лимит на льготные краткосрочные кредиты, а аграрии подали заявки на дополнительные кредиты на сумму 5,8 млрд рублей, которые крайне необходимы для проведения озимого сева, который уже начался и должен завершиться в конце октября.

Для Ростовской области 2021‒2023 годы были рекордными: урожай достигал 16 млн тонн. Но в прошлом году урожай зерновых и масличных снизился на 20%, до 11,6 млн тонн. В этом году снижение ожидается более чем на 45% — по разным оценкам (не все еще убрано), на уровне 8 млн тонн. Об этом Юрий Слюсарь в августе тоже говорил президенту, добавив, что в связи с непогодой количество убыточных хозяйств увеличилось вдвое по сравнению с прошлым годом, который также был малоурожайным.

И это при том, что в целом по стране урожай ожидается больше прошлогоднего за счет его увеличения в центральных регионах, Сибири, на Урале и на Алтае. Институт конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) в конце сентября скорректировал вверх прогноз производства зерна в России в 2025 году: сбор пшеницы теперь оценивается в 87,5 млн тонн против 87 млн тонн по прежним прогнозам, ячменя — в 19 млн тонн против 18,8 млн тонн, кукурузы — в 15 млн тонн против 14,5 млн тонн. Значительно увеличится и сбор масличных культур. Например, в Воронежской области урожайность год к году выросла в среднем на 44%, достигнув 4,1 тонны с гектара. В Саратовской области уже собрали 4,8 млн тонн зерна, на 1 млн тонн больше, чем в прошлом году.

По полям проносится печаль

Прямые убытки или резкое снижение прибыльности показали крупнейшие агропредприятия Ростовской области, такие как Ростовская зерновая компания (подразделение одного из ведущих агрохолдингов страны ГАП «Ресурс»), Агрокомплекс «Ростовский», сельхозкомпании «Раздолье», «Развильное», «Буденовский» и другие, прежде помогавшие региону удерживать статус лидера страны по экспорту зерновых и масличных культур. Они констатировали снижение урожайности в этом году только по пшенице с обычных 35 центнеров с гектара до 27 и меньше.

При этом убытки многочисленных мелких и средних фермеров подсчету не поддаются. По данным руководителя Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов (АККОР) Ростовской области Александра Родина, в прошлом году из-за плохого урожая и убытков работу прекратили более 400 хозяйств, в этом году их может быть более 500. «Пролонгация кредитов коснется в основном агрохолдингов и средних сельхозпредприятий, поскольку фермеры неохотно берут кредиты: слишком много бюрократии и не у всех есть грамотные бухгалтеры, — говорит Александр Родин. — Уже сейчас сотни фермерских хозяйств подали или думают подавать заявление на закрытие. А ведь основная функция фермерства в том числе в сохранении территорий. У нас и без того много опустевших населенных пунктов, за последние десять лет их число удвоилось и достигло 65, согласно последней сельхозпереписи населения. А будет, видимо, еще больше. Их земли обычно скупают в основном агрохолдинги. Но теперь большая часть земель в плохом состоянии, а у крупных компаний тоже закончились деньги, так что сейчас на эти угодья трудно даже найти покупателей, отчего люди снова будут разъезжаться из сел».

По его словам, агрострахованием фермеры тоже пользуются мало, поскольку им трудно доказывать понесенный из-за климатических аномалий ущерб по лекалам страховых компаний. Поэтому никаких выплат они не получают.

Крупнейший фермер Ростовской области и глава КФХ «Юзефов» Николай Юзефов говорит, что бедствие не миновало и его, хотя он старается использовать передовые агротехнологии: «Поля под горохом, ячменем и подсолнечником пришлось запахать обратно, пшеницы уберем только половину из-за засухи. Если пшеницы собирали прежде 27 тысяч с гектара, то сейчас только 13».

Севооборот уже не тот

В Ростовской области почти 70% территории области отведено под пашни, а главной культурой является озимая пшеница, занимающая до 60% посевов. Уже в этом году некоторые аграрии отказываются от нее в пользу масличных культур, более устойчивых к засухе: подсолнечника и рапса. Впрочем, это касается и других регионов Юга России, которые палящее солнце терзает второй год подряд, хотя и в меньшей степени: Краснодарского и Ставропольского краев, Крыма. Например, в Краснодарском крае ожидают в этом году снижения урожайности зерновых культур на 25,2%, до 4,7 тонны с гектара. Из-за этого наиболее продвинутые хозяйства еще в прошлом году изменили структуру севооборота, отказавшись от наиболее уязвимых в морозы и засуху сортов озимой и яровой пшеницы, риса, ржи и ячменя.

Например, один из крупнейших агрохолдингов страны «Степь», чьи поля расположены в южных регионах, в том числе в Ростовской области, отказался от ржи, заменив ее некоторыми видами бобовых и масличных культур. Партнер по развитию бизнеса НЭО Центра Альбина Корягина говорит, что некоторые аграрии предпочитают замещать рожь морозоустойчивой пшеницей. По ее словам, вместо неустойчивых к засухе сортов пшеницы ряд аграриев также переходят на экзотические культуры — просо, горчицу и кориандр.

Воду выжмут с неба…

На прошлой неделе Минсельхоз России принял решение использовать в Ростовской области технологию искусственного стимулирования осадков, уже идут совместные с Росгидрометом подготовительные работы. Такую технологию в этом году уже использовали в Ставропольском крае по заказу регионального правительства. Суть ее в том, что специалисты Росгидромета со специально оборудованного различными датчиками (влажности, плотности и давления воздуха и другими) самолета Ан-24 с помощью пиротехники распыляют в воздухе специальные кристаллы йодистого серебра. Эти кристаллы заставляют разреженные микроскопические капли воды в облаке концентрироваться и под воздействием тяжести выпадать на почву. По данным правительства Ставропольского края, это уже позволило увеличить выпадение осадков на 30% по сравнению с прошлым, тоже засушливым годом. Ожидается, что Ставрополье в этом году опередит другие южные регионы по сбору яровой пшеницы. По данным «СовЭкона», если в Ростовской области — некогда ключевом пшеничном регионе страны — урожайность ранних зерновых сейчас составляет в среднем 2,0 тонны с гектара (против 3,6 тонны годом ранее), то в Ставропольском крае она увеличилась за год с 3,5 тонны с гектара до 4,0. В этом году власти региона также объявили тендер на оказание услуг по вызову искусственных осадков в 2026 году на сумму 83,9 млн рублей.

«Но искусственный дождь вызвать непросто, необходимы научные изыскания, поскольку выпадение влаги в одном месте вызывает ее дефицит в другом месте в другое время, — говорит президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский. — И еще вопрос, где взять источник этой влаги, которую можно “осадить”: если облаков не будет, то ничего простимулировать не получится».

…или из земли

По словам Злочевского, куда более эффективно планомерно наращивать площадь орошаемых земель посредством мелиорации — это система оросительных и дренажных каналов, трубопроводов с «дождевыми» установками. Последние представляют собой распылители длинной от 100 до 300 метров, расположенные вдоль полей на расстоянии 30‒50 метров и в определенное время распыляющие влагу. «Но в мелиорацию надо много и долго инвестировать, поэтому, если засуха случается редко и в течение большей части срока вегетации растений в ней нет необходимости, мелиорация не окупается», — говорит Аркадий Злочевский.

В Ростовской области засуха обычно наблюдалась примерно раз в пять-семь лет, так что два года подряд — явление редкое.

В советское время до 75% полей в засушливых регионах были оснащены системами мелиорации или, наоборот, осушения полей (если на них из-за избыточных дождей образовывались пруды, называемые лиманами из-за неровности рельефа).

Юрий Слюсарь 1 октября поручил расширить участие Ростовской области в федеральных программах развития мелиорации. В регионе уже подступались к этому в 2021 году: областной минсельхозпрод реализует дорожную карту по снижению антропогенного воздействия на реку Дон. Мероприятия включают реконструкцию Донского магистрального канала и восстановление советских мелиоративных систем, на что из федерального бюджета выделено более 12,3 млрд рублей. Сейчас в Ростовской области за счет федерального бюджета идет вторая очередь реконструкции Донского магистрального канала. Ее завершение в 2027 и 2028 годах должно обеспечить увеличение пропускной способности канала до проектных мощностей, восстановить ряд крупных и мелких гидротехнических сооружений. В этом году начата также реконструкция Нижне-Донской оросительной системы. Но, по словам губернатора, доля орошаемых земель в области составляет всего 20%, пока это один из самых низких показателей в стране.

Неурожай от бедности

Ярким примером успешности мелиоративных технологий служит фермерское хозяйство Николая Юзефова, которому благодаря 43 дождевальным установкам и подведенным к ним под землей от артезианских скважин пластиковым трубам удалось в этом году спасти половину урожая пшеницы от засухи и почти весь урожай картофеля — от заморозков. Дело в том, что при поливе полей весной над ними во время ночного похолодания образовывались распространяющиеся на несколько десятков сантиметров вверх испарения, которые давали парниковый эффект, увеличивший температуру почвы на один-два спасительных градуса. Впрочем, если ранее, при субсидировании затрат регионом, фермер мог себе позволить их устанавливать, то теперь — нет. «Мы покупали дождевальные установки в кредит или в лизинг, а также пользовались компенсацией половины затрат на них из регионального бюджета, каждая обходилась в 20 миллионов рублей, — говорит Николай Юзефов. — Но после повышения ключевой ставки до 22 процентов кредиты под три процента годовых исчезли. К тому же последние купленные нами шесть установок регион даже не профинансировал, поэтому мы пока приостановили оснащение полей ими».

Впрочем, эксперт зернового рынка Александр Корбут считает, что главная причина бедствия аграрий Юга далеко не только в погоде: «Последние несколько лет урожайность падает закономерно из-за снижения доходности аграриев на фоне повышения ключевой ставки и удорожания всех средств производства: сельхозтехники, которая не обновляется; удобрений, которых вносят все меньше; а главное, семян, морозоустойчивые и жароустойчивые сорта которых многим стали попросту недоступны. В результате аграриям последние два года приходится сеять буквально мусор, который к тому же не удобряется как надо. Такие всходы если и могли бы выжить при обычной погоде, то при заморозках и засухе шансов у них нет». Кроме того, по его словам, снижению доходности аграриев способствует ценовая конъюнктура, поскольку экспортеры из-за пошлины на вывоз пшеницы и ячменя занижают закупочную цену, порой до уровня нерентабельности.

С Александром Корбутом полностью согласен и Николай Юзефов. Он приводит свой пример с картофелем, которого собирает традиционно больше всех в Ростовской области, в том числе благодаря оросительным установкам: «Если обычно импорт картофеля составлял в среднем 230 тысяч тонн в год, то в этом году Минсельхоз решил завезти из Египта сразу 850 тысяч, что обрушило цены. Если раньше мы начинали его копать и молодым еще продавать в июне-июле, то теперь не выкопали до сих пор, — говорит фермер. — В результате наплыва импорта цены упали, и в итоге мы продаем картофель по 21 рублю за килограмм при себестоимости его производства в 20 рублей. Хотя годом ранее закупочная цена была 35 рублей при себестоимости в те же 20 рублей. На эту прибыль мы в том числе и покупали поливальные установки, а также другое сельхозоборудование. А теперь мы работаем в ноль. Так что наши хозяйства пострадали не от стихийного бедствия: заморозки всегда были в регионе, хотя засухи случались реже, раз в пять лет. Они пострадали из-за засухи финансовой».