Причина ― вотум недоверия от оппозиции из-за недовольства новым кабинетом министров. Лекорню возглавлял правительство меньше месяца — это самый короткий срок премьерства за всю новейшую историю страны, отмечает Le Figaro.

За последние два года во Франции сменилось пять премьеров. Республика быстро, прямо на наших глазах, погружается в политический кризис, который может породить и политический хаос, так как сейчас встал вопрос и об отставке президента страны Эммануэля Макрона. Пока сам Макрон такую возможность отрицает и намерен доработать на своем посту до конца своего второго и последнего срока, истекающего в мае 2027 года. Но оппозиция не дремлет и будет продолжать раскачивать под ним кресло, так как поддержка лидера государства среди населения очень слаба. Согласно результатам исследования Ifop для телеканала LCI, большинство граждан поддерживает идею проведения новых парламентских выборов, а 62% — за уход Макрона.

В ближайшие недели мы услышим очень много шума и визга из Франции: нам будут показывать низкопробное политическое шоу в лучших демократических традициях. Однако все самое важное будет происходить за кулисами. Не столь красочно и динамично, но не менее разрушительно. Политический кризис во Франции будет затенять другой кризис, уже много лет протекающий в стране, — финансовый.

Государственный долг республики превысил 3,35 трлн евро (114% от ВВП) — это абсолютный рекорд для зоны евро. Например, соседняя Германия должна 2,4 трлн евро (66% от ВВП), Италия ― чуть более 3 трлн евро (122% от ВВП). Казалось бы, удельный госдолг Италии выше, однако правительство в прошлом году добилось первичного профицита бюджета: доходы государства превышают его расходы, за вычетом процентов про выпущенному долгу. Тем самым Италия уступила «желтую майку лидера» в гонке к банкротству.

Поэтому именно вокруг Франции сейчас создается образ правительства-банкрота. Отчасти на это играют сами политики страны, отчасти им помогают извне: у США тоже есть проблемы с притоком капиталов, и лучший способ создать спрос на US Treasuries ― устроить финансовый кризис где-нибудь за пределами долларовой зоны. Поэтому к кризису во Франции много внимания проявляют именно американские СМИ.

Нельзя сказать, что сами французы не понимают, к чему идет дело. Еще предыдущий премьер-министр Франсуа Байру ради экономии бюджета предлагал отменить два государственных праздника, сократить число госслужащих, урезать субсидии на лекарства, ограничить пенсии, заморозить расходы на социальное обеспечение, а заодно и повысить налоги. Продвигая свои новеллы, он пугал парламентариев скорым приходом Международного валютного фонда. Но даже такая страшилка не помогла: за предложенные новации он быстро лишился своего поста.

После этого события агентство Fitch Ratings снизило кредитный рейтинг Франции до A+ с AA− из-за «политической нестабильности и растущего госдолга страны». Это худший рейтинг за всю историю Франции. 

Финансисты прекрасно понимают: банкротство Парижа (на новоязе это будет называться «реструктуризация долга»; Украина уже прошла несколько реструктуризаций, и ничего, жива) неминуемо, однако у МВФ нет ресурсов удержать всю эту конструкцию на плаву: текущий общий объем ресурсов МВФ составляет около 982 млрд СДР (около 1,3 трлн долларов). То есть почти в три раза меньше, чем госдолг Франции.

Поэтому, вероятно, как и в случае с Грецией десять лет назад, на помощь падающей финансовой системе Пятой республики придет ЕЦБ со своими стабилизационными фондами. Иначе говоря, напечатает много евро и накупит на них долгосрочных французских бондов, оставив решать проблемы госдолга страны будущим поколениям. А заплатят за это качеством жизни французы и все остальные жители Европы, получив очередную порцию ускоренной инфляции.

Впрочем, выше описан идеальный вариант предстоящих событий. На каждой из развилок французам предстоит очень сложный торг с евробюрократами (и, что еще хуже, с немцами), которые за каждый евроцент помощи потребуют передачи суверенитета страны в руки неизбираемых еврочиновников.

В какой-то момент французы могут начать сопротивляться, и тогда Европа влетит в разрушительный финансовый кризис с коллапсом всей зоны евро. Впрочем, об этом журнал «Монокль» предупреждал не раз: гигантские госдолги стран Европы ― следствие крайне неэффективных экономик региона. А это, в свою очередь, во многом порождено внедрением валюты евро: для многих стран ― Италии, Греции, а теперь и Франции — курс евро оказался слишком высоким, что убило промышленное ядро этих государств.

Для России политический кризис во Франции ― хороший сигнал. Если провести аналогию с Первой мировой войной, то она закончилась не тотальной военной победой той или иной страны, а скорее выживанием в противостоянии на истощение. В том противостоянии победили страны, у которых оказалось немного больше человеческих, промышленных и финансовых ресурсов, чем у оппонентов. Проигравшие попросту обанкротились, в том числе и Российская империя.

И с этой точки зрения у современной России с мизерным госдолгом, до сих пор растущей экономикой и мощным ВПК прекрасные перспективы дождаться момента, когда страны — участницы блока НАТО просто начнут рассыпаться из-за недееспособности политиков и исчерпания ресурсов. А это произойдет намного быстрее, чем кажется. Не случайно тема конфискации российских резервов не уходит с первых полос: у стран Европы попросту закончились деньги.