Госпрограмму развития образования в России утвердили в 2015-м. Документ задал курс на экстремальное сокращение числа вузов: на 40% — государственных и на 80% — филиалов. Если тогда это казалось нереальным, сегодня зачистка преодолела уже большую часть пути. По сравнению с 2014 годом количество вузов и филиалов в России сократилось вдвое: с 2486 до 1256. И это еще не конец. Институт социологии РАН и Центр социального прогнозирования и маркетинга предполагают, что к сентябрю 2018-го в России останется 877 вузов. То есть под угрозой закрытия каждый третий.
Борьбу с отстающими вузами ведут Минобрнауки и Рособрнадзор. Министерству достался мониторинг эффективности. Список требований, по которым оценивают эффективность, менялся несколько раз. Сейчас это семь пунктов: средний балл ЕГЭ у студентов-бюджетников, уровень зарплаты преподавателей, научная деятельность, доходы вуза, количество иностранных студентов, число выпускников, вышедших на работу в первый год после окончания вуза, а также профессиональные заслуги профессорского состава. За несоответствие четырем показателям из семи школа попадает в черный список — это значит, что в течение года последует проверка Рособрнадзора.
Тут-то начинается бумажная паранойя. Ведомство может запросить у вуза всего несколько документов, а может затребовать всю документацию: личные дела студентов и преподавателей, расписания всех отделений, правила приема, положения о переводе, восстановлении и перезачете дисциплин, учебные планы — вообще все, что касается работы университета. По данным депутата Госдумы Олега Смолина, Рособрнадзор вправе затребовать более 300 отчетов с одного вуза. И проверка может быть далеко не одна. Как-то на круглом столе в Думе Смолин рассказывал, что в 2015 году один сибирский вуз получал запросы Рособрнадзора 57 раз.
Ошибки стоят дорого. Не прошедшим проверку грозят строгие меры вплоть до лишения лицензии — то есть закрытия.
— Мы должны были отправить в Москву все бумаги, которые касаются работы вуза и трех образовательных программ на выбор Рособрнадзора, — вспоминает начальник учебно-методического управления Сыктывкарского Лесного института Зинаида Боровлева. — На подготовку дали всего неделю. Вся документация с подписью руководителя должна была быть отсканирована, а флэшка приложена к отчету. У нас тут работала целая фабрика: одни копировали, другие сканировали, третьи раскладывали по коробкам — всего человек двадцать.
Несложно посчитать: если каждый российский вуз хотя бы раз за год полностью отчитается о своей работе Рособрнадзору, ведомство соберет почти 200 тонн бумаги. Серьезная заявка на победу в соревновании по сбору макулатуры. Возникает вопрос: собрать-то собрали, но как обработать такой объем документов? В Рособрнадзоре к трудностям относятся философски: отвечают, что для оценки отчетов привлекают специалистов со стороны. И правда, в 2014 году к конкурсу на проведение экспертизы для Рособрнадзора была допущена единственная компания, и она получила за чтение университетских отчетов 32 миллиона рублей.
Учитывая высокие шансы на вылет, университетам приходится постоянно быть начеку и следить за тем, чтобы документы соответствовали всем требованиям. Но они меняются по несколько раз за год. К тому же и объем документов, которые запрашивает Рособрнадзор, значительно вырос за последние пять лет.
— Если раньше методичка с рабочей программой занимала 20 страниц, то теперь это 100-120 страниц! В ней не только студент — в ней профессор разобраться не может, — рассказывает декан Института заочного обучения Челябинского государственного института культуры Никита Королев. — А еще за последние три года в России трижды поменялись государственные образовательные стандарты. Сначала был стандарт второго поколения, потом — третьего, сейчас — «три плюс». Каждый новый стандарт отменяет действие старого, и в каждом свои требования к бумагам. Последний стандарт ввел очень много новой документации. Притом стандарты вводятся не в начале учебного года, а когда угодно. И в середине учебного года вы по старому стандарту работать уже не можете, приходится переводить в новый формат огромный массив документов. Сейчас у нас есть студенты, за время учебы которых сменилось три поколения образовательных стандартов!
Бюрократическая волокита осложняет жизнь не только деканам и методистам. Она отвлекает от преподавания и профессорский состав.
— Это бумажный терроризм! — возмущается проректор Сыктывкарского Государственного Университета Сергей Большаков. — За бумагами мы теряем качество образования. Если в советские времена по нормативам давалось девять часов на подготовку лекции, то сейчас это около 40 минут. А за это время можно только содрать с Википедии.
Одной из громких жертв сокращения вузов стал Европейский университет в Санкт-Петербурге. Попытки закрыть университет начались еще год назад. Первой и довольно расплывчатой причиной послужило «количество преподавателей-практиков на факультете политологии». В ходе последовавшей проверки Рособрнадзор обнаружил 120 нарушений. Через месяц университет отправил в ведомство отчет об исправлении нарушений — 1800 страниц. Регулятору этого показалось мало, и он потребовал еще документов. В следующий раз комиссия получила 8,5 тыс. листов. Но и они не спасли положение. Не помогли первые места в мониторинге Минобрнауки по показателям «Научно-исследовательская деятельность» и «Финансово-экономическая деятельность» и второе место по зарплате преподавателей. Да что там: не помог даже Владимир Путин, который в декабре 2016-го вступился за Европейский университет. Рособрнадзор, снявший было претензии, в марте 2017-го лишил университет аккредитации через суд. У Европейского университета оставалась последняя надежда на апелляцию, срок которой истек 22-го апреля.
Особым вниманием Рособрнадзора пользуются именно частные вузы и филиалы. Ученые того самого Европейского университета провели исследование: в 2016 году Рособрнадзор проверил каждый второй частный вуз и только каждый пятый государственный. При этом бюджетные учреждения наказывали куда мягче, чем независимые. За два последних года проверок Рособрнадзор 134 раза ставил вопрос о закрытии вузов, и только два из них были государственными.
— Сейчас назревает главный вопрос: вуз — это учреждение, где мы уделяем львиную долю времени заполнению бумаг, или высшая школа, которая занимается наукой и подготовкой студентов? — говорит декан Челябинского института культуры Никита Королев. — Налицо смещение целей высшего образования. Нас превратили в какое-то училище. Людей, которые серьезно погружены в науку, вся эта эквилибристика с документами отвлекает и не дает спокойно преподавать.
Совершенно очевидно, что бесконечные проверки документов не борются за уровень высшего образования в России — они только выискивают блох. Нужно ведь как-то выполнять Федеральную программу, в которой черным по белому сказано: сократить количество вузов. Уцелели в итоге не самые качественные и продвинутые университеты, а самые педантичные — или те, у которых есть возможность содержать большой административный штат. Маленькому вузу переплыть это море не под силу.
