По аэродрому
«Заложники» — история неудавшегося угона самолета в Батуми 1983 году (скрупулезно реконструированная режиссером Резо Гигинеишвили по материалам советского следствия) вызывает у большинства российских критиков, скорее, раздражение. Причины могут быть самыми разными. Тут и миф о решившейся на отчаянный побег из Империи Зла грузинской «золотой молодежи», обросший за десятилетия самыми невероятными сплетнями и слухами. И репутация Гигинеишвили, чья прежняя фильмография состояла исключительно из легкомысленных комедий про сладкую столичную жизнь. От такого автора в общем не ждешь ничего приличного. А зря. Впрочем, неожиданный радикализм нового Гигинеишвили, отказавшегося в «Заложниках» от большинства жанровых штампов и пропитавшего фильм ощущением тревожной растерянности, тоже раздражает многих. Все эти беспочвенные, но в равной мере не оправдывающиеся ожидания здорово мешают непредвзятому восприятию «Заложников», делая фильм и сложнее, и легковеснее, чем он есть.
На самом деле «Заложники» своей камерной замкнутостью на событии, цельной в ее тусклости цветовой и актерской гаммой куда ближе к европейскому арт-кино, чем к голливудскому боевику. Мотивы героев, выбравших столь радикальный путь побега от советской действительности, остались совершенно непонятными для режиссера — даже несмотря на его знакомство с протоколами допросов. Поэтому и фильм больше концентрируется на самой ситуации угона, на саспенсе, растерянности и том особом ощущении нереальности происходящего, которое возникает во время любой ситуации, выходящей за рамки привычного. Это вполне нормальный для европейского угол зрения — так смотрят на мир, к примеру, режиссеры «берлинской школы». Но воспитанному на голливудском мейнстриме зрителю Гигинеишвили подобный экзистенциализм, конечно, кажется невыразительным.
С другой стороны, искушенный зритель может быть выведен из себя отчаянными попытками режиссера преодолеть обскурность материала и как-то осмыслить действия героев. Гигинеишвили, вслед за советским следствием, задается вопросом — чего не хватало этим обеспеченным молодым людям в СССР 1983-го? Но сам же исчерпывающе отвечает на этот вопрос возникающими в кадре мрачными демисезонными пейзажами, общим ощущением безнадежной сырости и тесноты. Другое дело, что отчаянный жест угонщиков выглядит у него наивно — бунтом против системы, а не прямым результатом тотального распада этой самой системы, разложения, поразившего даже ее аристократию.
«Мама!»
Режиссер — Даррен Аронофски
С 14 сентября
Новая картина Даррена Аронофски окружена такой завесой секретности, будто это не фильм, а атомный проект (впрочем, опыт подсказывает нам, что если тайна сюжета становится главным двигателем рекламной компании фильма, то ждать от него особо и нечего). Тем не менее история милой семьи (Дженнифер Лоуренс и Хавьер Бардем), идиллическая жизнь которой разрушается с появлением в их свежеотремонтированном доме странной пары, — это едва ли не главный фильм сентября.
Для людей
Для интеллектуалов
Kingsman: Золотое кольцо
Режиссер — Мэттью Вон
С 21 сенятбря
Продолжение франшизы о жизни и борьбе элегантных спецагентов британской короны. Мир, как всегда, в опасности, штаб-квартира Kingsman разрушена врагами. Но на помощь английским шпионам спешат американские коллеги из тайного братства Statesman.
Для людей
Роден
Режиссер — Жак Дуайон
С 21 сентября
Серьезный, как школьный учебник, фильм о судьбе скульптора Родена — но не такой эффектно трагической, как биография его любовницы и ученицы Камиллы Клодель, экранизированная несколько лет назад Брюно Дюмоном. Собственно, отношениям с Клодель по большей части и посвящено это масштабное полотно. Камилла показана мелочной и истеричной ревнивицей, отвлекающей Мастера от работы над важными заказами — в первую очередь памятником Бальзаку и «Вратами Ада».
Для интеллектуалов
Русские евреи. Фильм третий. После 1948 года
Режиссер — Сергей Нурмамед
С 21 сентября
Третья часть знаменитого исторического исследования Леонида Парфенова посвящена послевоенному государственному антисемитизму. Разгон Еврейского антифашистского комитета, убийство Михоэлса, «дело врачей» и далее, в направлении государства Израиль, билетом в которое становится национальность. Шахматы (Ботвинник) и комедия (Райкин), диссидентское движение и теневая экономка, ограничения на поступление в советские вузы, волны массовой эмиграции и крах СССР, который, по мнению авторов, закрыл и традиционный «еврейский вопрос» в России.
Для интеллектуалов
