За превращение криминальной драмы в античную трагедию - Мадина Гайнуллина и Диляра Ибатуллина, «Магазин», Татарский драматический театр, Альметьевск
«Магазин» Олжаса Жанайдарова – один из самых жутких новых текстов для театра, основанный на реальном сюжете из криминальной хроники про магазин в спальном районе Москвы, где хозяйка держала своих работниц из Средней Азии на правах рабынь. Две актрисы Татарского драматического театра из Альметьевска претендуют на награды в номинации «Лучшая женская роль». опытная и признанная Мадина Гайнуллина и вчерашняя дебютантка, Диляра Ибатуллина, играют «Магазин» как настоящую трагедию, ведя за собой зрителей все в новые и новые круги ада. Выразительная хореография, минималистическая декорация из досок для ящиков, в которых хранят продукты в таких магазинах шаговой доступности, пара самих ящиков и невероятная самоотверженность актрис в буквальном смысле доводят зрителей до состояния полного опустошения. На поклонах после конкурсного показа актрисы-проводницы в бесконечный мир унижений преследователя и жертвы обнялись – и стало ясно, что если вдруг жюри решит отправить награду за лучшую женскую роль в Альметьевск (что по формальным причинам маловероятно), то награда должна быть двойной. Впрочем, возможно так и будет, - ведь жюри вполне может отдать «Магазину» спецприз за актерский ансамбль.
За лучший способ вспомнить математику и выяснить, что у соседа в голове - Всеволод Лисовский, «Индивиды и атомарные предложения», Творческая лаборатория «Угол», Казань. (Спектакль был показан во внеконкурсной программе «Маска плюс»)
Спектакль комиссара Театра.doc Всеволода Лисовского по математической формуле английского математика и философа Рассела Бертрана и пьесе драматурга-математика (такие тоже водятся) Андрея Киселева в Казанской лаборатории «Угол» -лучшая возможность ощутить космос в голове другого. В спектакле два уровня – математический и человеческий. На математическом зрители видят формулы, которые проецируются прямо на тела перформеров, а в наушниках для них звучат атомарные предложения, описывающие некие единичные обстоятельства и факты.
На человеческом уровне индивиды-перформеры (среди них есть и профессиональные актрисы и, например, школьница Мадина, покорившая московских зрителей размышлением про маслины и оливки) рассказывают все, что считают нужным. Фишка в том, что индивидов-актеров включают случайно, и они не знают, в какой момент их рефлексия слышна зрителю (хотя признаются, что по реакции зала в какой-то момент начинают понимать это). А переключения между математикой и жизнью и вовсе осуществляет сам зритель тогда, когда считает нужным. Изящный и остроумный эксперимент любопытен исследованием роли актера и его взаимоотношений с залом. Хотя что уж там, кто из нас не мечтал бы подслушать чужие мысли – а тут это можно сделать законно.
За возможность восхититься Аллой Демидовой - Кирилл Серебренников, «Ахматова. Поэма без героя», «Гоголь-центр»
Великая (и рядом с ее фамилией это определение не кажется почтительным преувеличением) актриса изначально была представлена в номинациях за два спектакля – «Ахматову. Поэму без героя» Кирилла Серебренникова и «Старика и море» Анатолия Васильева. Последний спектакль был Васильевым снят с конкурса, на фестивале не показывался, поэтому номинаций у Демидовой осталось две – женская роль и работа режиссера в соавторстве с Серебренниковым. Очевидно, что сама Демидова давно вне конкурсов и номинаций, но сама возможность увидеть эту актрису, ощутить жуть громыхания черных марусь, проводником которой становится Демидова в спектакле «Гоголь-центра» «Ахматова. Поэма без героя», - бесценно.
За приручение демонов прошлого и гения Курентзиса – Семен Александровский, Cantos, Театр оперы и балета, Пермь
Ни для кого не секрет, что то, как ведет за собой оркестр Теодор Курентзис, - отдельный спектакль. И подглядывать за работой этого дирижера в оркестровой яме бывает куда любопытнее, чем наблюдать за действием на сцене. В одноактной опере Алексея Сюмака для скрипки, камерного хора и ударных «Cantos» гений Курентзиса показался с неожиданной стороны. Режиссер Семен Александровский превратил скрипачку Ксению Гамарис и дирижера Теодора Курентзиса в перформеров, и право слово, им можно было бы вручить награды за лучшие женские и мужские роли в опере. Описывать словами этот спектакль, претендующий на награды в шести номинациях (работа дирижера, работа режиссера, работа композитора и работы художников – сценографа, художника по свету и костюмам), бесполезно, его только можно чувствовать –как дуновение ветра или покалывание в кончиках пальцев.
За способность видеть неявные параллели – Дмитрий Волкострелов, «Розенкранц и Гильденстерн», ТЮЗ им. Брянцева, Санкт-Петербург
Петербуржский режиссер с московской пропиской и основатель театра post поставил спектакль-шахматную партию, названный именами неглавных шекспировских героев. Волкострелов напоминает про матч-рекордсмен по количеству партий между Анатолием Карповым и Гарри Каспаровым и собирает из лексики газет времен застоя действительность, так похожую на абсурдисткую орлянку. Загораются и гаснут фонари, стоящие вокруг шахматного стола, где не будет переставлена ни одна фигурка, а ход времени становится физически осязаемым. Мудрая и печальная работа любимца умников и эстетов.
За превращение физики в музыку – режиссер Борис Юхананов и композиторы Кирилл Чернегин, Сергей Невский, Павел Карманов, Дмитрий Курляндский и Кузьма Бодров, опера «Галилео», Электротеатр Станиславский и Политехнический музей, Москва.
Во-первых, этот спектакль выдержал перенос из театрального двора Электротеатра, для которого создавался на сцену Театрального центра им. Мейерхольда для конкурсного показа.
Во-вторых, копродукция театра и Политехнического музея – это уже неожиданно. В-третьих, один из авторов текста и исполнитель роли Галилео – Григорий Амосов, доктор физико-математических наук. А в-четвертых и в главных, «Галилео» - гимн силе разума на фоне какофонии инквизиции.
За точность монтажа материала – режиссер Михаил Патласов, драматурги Андрей Совлачков и Алина Шклярская, «Чук и Гек», Александринский театр, Санкт-Петербург.
Режиссер Михаил Патласов с помощью знаменитого рассказа Аркадия Гайдара о двух мальчишках, едуших с мамой к отцу на край великой и огромной страны, разбирается с исторической памятью, с жутким ощущением того, что многие из нас – потомки тех, кто или сидел, или охранял. Архивные документы, свидетельствующие о репрессиях, сплетаются с текстом Гайдара и его дневниками в жуткий клубок, сам Гайдар на сцене – в алом пионерском галстуке в финале сходит с ума. Средствами кукольного театра на огромном столе конструируют огромную страну – с игрушечным поездом и Кремлем, камера прямо во время спектакля показывает крупными планами актеров, произносящих документальные тексты. Самая жуткая и сильная – работа актрисы Ольги Белинской в роли жены расстрельщика НКВД Агнессы Мироновой-Король, оказывающейся одновременно частью системы и ее жертвой, отправленной по этапу.
