Вдруг стало очевидно, что управление в государстве стало очень плохим. Ну как стало? Раньше тоже было плохим, но были улучшения, стабилизация и, главное, рост. Когда рост заглох, началось крымское воодушевление. И тут, вскоре после президентских выборов, накопилось уныние.
Понятно, что именно пенсионная реформа послужила переключателем общественного настроения. Мы об этом писали в прошлом номере, причем прямо: надо было постараться, чтобы сделать проект реформы еще хуже. Конечно, дельного обсуждения почти нет, потому что одним оно запрещено, а другие умеют только ругаться. А почему запрещено? Потому что — ну как защищать то, что самим не нравится! Даже пиарщики власти не знают, как.
Непонятно, почему правительство решило начать именно с этого шага, если даже многие министры были против — что за садомазохизм?
А это произошло еще и притом, что президент всегда очень осторожно высказывался по теме повышения пенсионного возраста и во время выборной кампании эту тему не обсуждал. Так что народ справедливо счел себя обманутым.
Даже в Крыму при былой эйфории и после строительства нового чудо-моста — ропот. (См. на стр. 14 материал об одном частном, но очень показательном случае. Опять власти создали проблемы там, где их могло не быть, из каких-то частных интересов.)
В Крым, похоже, вернулось то же украинское чиновное чванство, но уже не компенсированное коррупционной вольностью. Бабло больше не побеждает зло — силовики и чиновники всегда правы.
И это уныние в относительно благополучном Крыму! Про Донбасс, пока правительство и администрация ждали предвыборных увольнений, похоже, вообще забыли. Забыли и про выборы лидеров республик и парламентов — их решили не проводить, потому что никто не знает, что делать с Донбассом и украинским кризисом вообще (см. стр. 28).
После выборов президента в марте этого года почти все остались на своих местах, и все стало маразматически гнить. Решение в пользу стабильности при тяжелой международной обстановке оказалось далеко не в пользу стабильности.
Даже в стратегическом направлении — национальной безопасности — мы близки к потере управления. Симптом — силовики, занимающиеся поимкой каких-то подростков и обычных людей на тупых провокациях или за лайки и репосты. Мы писали об этом в материале про дело «Нового величия» (см. «РР» № 14–15). Нам даже намекнули, что опытные работники спецслужб не хотели открывать дело на таких сомнительных основаниях, но ретивая служивая молодежь спешит на легком хлебе за погонами, а ведь детей легче ловить, чем террористов. Про дела об экстремизме говорит в этом номере омбудсмен Михаил Федотов (см. стр. 8). Лет пять назад мы писали про безумие 282-й статьи, приводя в качестве примера цитаты из произведений русских писателей, которых запросто можно было бы взять под стражу при прикормленной лингвистической экспертизе, если бы они публиковали свои изречения в сети «ВКонтакте». На нас тогда донесли, я ходил в Савеловскую прокуратуру, но умный прокурор все понимал — мы мило поговорили (он был обязан реагировать), но уголовного дела, конечно, не было. И вот ума стало меньше.
Допускаю, что серьезные люди в государственном управлении сочтут меня тюфяком, если я снова начну говорить, что сажать живых людей за ерунду — это отвратительно. Но есть и «взрослый» аргумент: если завтра война, можно ли будет рассчитывать на служивых людей, которые привыкли воевать с призраками и несмышлеными подростками? Можно ли считать, что государство управляемо, если все, от правительства до мелких силовиков, занимаются туфтой? Это потеря управляемости.
