В прошлом августе команда разработчиков из Москвы отправилась в образовательный тур по России. За год проект «Кружок» провел бесплатные недели программирования для школьников в десяти малых городах, деревнях и селах — от Балтийска в Калининградской области до дагестанского села Хрюг. Подростки учились не только делать современные сайты, но и создавать истории о месте, где они живут. Так, например, появились трогательные проекты «Дружные морем» о Новороссийске или «Посмотри одним глазком» о селе Глазок. Сооснователь «Кружка» Сергей Нугаев рассказывает о том, как в подростковых проектах разглядеть культурный код региона и почему фестиваль в Сардаяле стал «квинтэссенцией жизни».
За год «Кружок» побывал в десяти маленьких городах и деревнях, где вы обучали детей программированию. Как появилась идея такого тура?
Команда «Кружка» не первый год занимается образовательными проектами. Мы и действующие разработчики, и преподаватели. Мы делали для Moscow Coding School детские и взрослые курсы, работаем с НИУ ВШЭ, лагерем «Камчатка», центром Tumo. Однажды мы подумали: а что если взять и поехать в регионы? Развивать наши программы не только в Москве. С этими мыслями год назад я приехал к своему другу Саше Братчикову — оказалось, что он уже полгода думает над похожей идеей с рабочим названием «Кружок». Подключили друзей и тут же решили: надо браться за дело. Мы все провели свою юность в небольших городах и знаем, каково там. Начали с Воткинска, это родной город Саши. Потом была Вязьма, Калуга, а зимой нам написала знакомая из программы «Учитель для России»: «Я, конечно, понимаю, что вы вряд ли приедете в село, но согласитесь, “Кружок — Глазок” звучит!». После поездки в Глазок о нас узнало широкое сообщество, стали появляться материалы в СМИ, это был переломный момент.
Как произошел этот перелом?
До поездки в Глазок на занятиях мы просили ребят думать о технологиях, которые помогли бы улучшить место, где они живут, и вокруг этого строился итоговый проект. Идеи бывали футуристическими, например: «Давайте откроем магазин экзоскелетов и 3D-органов для людей и животных». Или придумывали калькулятор для подсчета стоимости новых дорог, пусть и с большими погрешностями. Когда мы приехали в Глазок и послушали ребят, стало понятно, что они немножко оторваны от городской среды. Им было сложнее фантазировать, идеи были совсем космические. Кроме того, дети захотели рассказывать о селе. Получился искренний рассказ о глубинке глазами подростков, который, как оказалось позже, всем интересен. Ребята перевели истории в код — сделали современный и очень живой сайт села. Даже у многих городов сайты обычно выглядят так, как будто они застряли в начале 2000-х.
Так мы перестали быть только образовательным проектом, стали еще и социально-просветительским. После Глазка мы посетили деревню Сардаял, города Новороссийск, Гусь-Хрустальный, Тарусу, Балтийск, село Хрюг в Дагестане — тур закончился в августе этого года. «Кружок» стал подсвечивать жизнь регионов и иногда даже помогать решать их проблемы. Например, в Сардаяле школа — это место, вокруг которого крутится жизнь деревни. Само здание — из бревен, построено в XIX веке. Когда-то его проектировали под вокзал. Весной школа протекает, там холодно. В обычном мире об этой проблеме мало кто мог бы узнать, но в том числе благодаря вниманию к проекту администрация пообещала, что скоро начнется строительство новой школы.
«Кружок» приезжает в город на неделю. Как вы проводите это время и знакомитесь с местом?
Мы занимаемся с детьми основами веб-разработки. Три часа по будням и пять часов по выходным. Параллельно мы работаем: это совсем не отпускная поездка. Если честно, бывает довольно некомфортно, потому что текущая работа не отменяется — ее просто приходится делать удаленно. Помню, как сидел и готовил проект для презентации в Лондоне, а вокруг — довольно печальные апрельские пейзажи маленького провинциального города. Но в этом тоже жизнь! В Сардаяле, например, мы ночевали в детском саду, завтракали на маленьких стульчиках детской кухни, каждые четыре часа к нам приходил кочегар и топил печь, потому что центрального отопления в деревне нет. Вечером мы обычно выходим гулять, зовем наших студентов поиграть в мяч. Они — главные проводники того места, куда мы приезжаем. Все познаешь через людей.
Успешные программисты неделю работают со школьниками, которым не всегда даже информатику преподают. Дети привязываются?
Ощущения как после летнего лагеря. В Гусь-Хрустальном ребята в последний день нам сказали: «А что мы будем делать завтра?». Бывает так, что уже пора школу закрывать, а они все сидят и работают. Из историй — я редко захожу во «ВКонтакте», а недавно открыл свою страницу, и там сообщение от Жоры из Новороссийска: «С днем рождения, братишка». Это очень приятно и важно.
Мы стараемся продолжать работу с ребятами удаленно — находить тех, кто действительно мог бы попробовать себя в программировании более серьезно. Это непросто, поскольку без своей платформы весь образовательный план нужно собирать «на коленке»: записывать видео, составлять учебные материалы, контролировать домашнюю работу, держать связь в чатах. Мы думали о платформе, которая могла бы стать «местом силы» для ребят из регионов, но пока отложили эту мысль. Сейчас смотрим в 2019 год, разрабатываем концепцию образовательного тура 2.0, где ездить по городам будем уже не мы одни.
Когда приходят заявки из больших городов, отказываете?
После года путешествий у нас на почте осталось около 70 заявок, на которые небольшой командой из пяти человек физически не получится откликнуться. Среди них письма и из больших городов. Мы никому не отказываем сразу, со всеми общаемся, пытаемся придумать какой-нибудь спецпроект. Но фокус — на малые места. Как правило, деньги на федеральные образовательные программы доходят до крупных центров и там же оседают. Поэтому приходится выбирать не в пользу тех мест, где и так достаточно возможностей.
После того, как многие СМИ начали рассказывать о сайте Глазка, вам не поступали предложения о помощи?
В социальных сетях стали спрашивать, почему бы нам не настроить донейшн. Один парень написал, что хотел бы кинуть нам 200 рублей. Это одновременно и смешно, и трогательно. После Глазка нас стали поддерживать не только друзья. Люди пишут что-то доброе, рассказывают про наш проект, что вызывает цепную реакцию. Это, безусловно, тоже помощь, взаимное вдохновение.
В августе вы готовили фестиваль в деревне Сардаял. Запускали для него краудфандинговую кампанию?
Несмотря на то что была продажа билетов, фестиваль некоммерческий — ни участники, ни организаторы не получали гонорар. Средства ушли на стройматериалы, инвентарь, небольшой заработок для местных — например, за предоставление жилья или работу электриков, строителей. Мы собирали деньги всем миром, было два больших денежных пожертвования, благодаря которым все получилось. То, что нужная нам сумма — около 750 тысяч — все-таки собирается, стало понятно буквально за три дня до фестиваля. Думали, возьмем сейчас свои деньги или кредит.
Как удалось собрать людей из разных городов в Сардаяле?
Деревня находится между Йошкар-Олой и Казанью, последние шесть километров надо ехать по полю. Привезти туда 200 гостей — амбициозная задача, притом что в самой деревне живут 500 человек. Еще до начала фестиваля стало понятно, что все не зря. Ребята, которые приехали в Сардаял за несколько недель до фестиваля, присылали фотографии, как местные делают столы, строят беседки, проводят электричество — деревня ожила. Мы пригласили художников, музыкантов, местные рассказывали, как выпекать блины, затопить баню, группа СБПЧ выступила с концертом. Так сокращается дистанция между маленькими населенными пунктами и большими городами. Все приехали и увидели, как можно просто жить. Смеяться, петь, танцевать, учиться, быть самим собой. Это такое откровение, квинтэссенция жизни. Когда я вернулся в Москву, целый день не понимал, что делать. Пришел на работу после обеда — и никак не мог ответить на вопрос: «Чем я занимаюсь?». Притом, что моя работа мне очень нравится и ответ на вопрос я на самом деле знаю.
Что для вас стало главным открытием?
Главное открытие — люди. Люди здесь и люди там, искренние и смелые. Да, есть места, которые соответствуют обыденному взгляду на региональную Россию. Часто подростки заранее знают, что попытаются оттуда уехать в крупный город. Но контекст разный. Многие люди остаются «там» или возвращаются «туда». Бывает, что место на первый взгляд кажется не самым благополучным. Но именно контраст этого места и людей, которые, несмотря ни на что, делают свою работу лучше всех, верят и получают результат, тебя просто вышибает. За последний год я стал более позитивно смотреть на вещи, которые происходят вокруг. Да, я считаю, что у нашей страны не все в порядке и что она больна, что общий вектор происходящего губителен… Но когда открываешь таких людей, понимаешь: их гораздо больше, чем кажется. Иногда просто поражаешься — ведь это работает по принципу «не благодаря, а вопреки»! Есть надежда и вера в то, что все потихоньку движется туда, куда надо. Появилось поколение, которое начинает себя идентифицировать — оно готово сопереживать и жертвовать.
