Участвует ли движение «СтопГОК» в ликвидации чрезвычайной ситуации с мусором?
Как организация непосредственно не участвует. Но активисты нашего движения пытаются этот вопрос решить — пишут о проблеме в соцсетях, разбираются. Ситуация вроде как сдвигается с мертвой точки.
Вы вот уже несколько лет боретесь с Русской медной компанией (РМК). Расскажите, чем, на ваш взгляд, опасно строительство горно-обогатительного комбината под деревней Томино?
Исторически сложилось, что в Челябинске много заводов, предприятий металлургического производства. В другом регионе строительство горно-обогатительного комбината, может быть, и принесло бы пользу, но Челябинск и так находится в тяжелейшей экологической ситуации. Строительство ГОК может стать соломинкой, которая сломает верблюду хребет. Отходы от деятельности комбината будут складировать в Коркинском разрезе. По закону запрещено размещать отходы производства в местах горных разработок. В конце 2015 года арбитражный суд Челябинской области вынес решение в наше пользу. Но ничего не меняется. ГОК находится в восьми километрах от Челябинска. Есть риск загрязнения Шершневского водохранилища. Если это случится, миллионный город останется без воды.
Может быть развитие экономики важнее этих рисков? Возможен ли компромисс экологов и промышленников?
На компромисс мы пойти не можем: 1100–1200 рабочих мест не покроют предстоящего ущерба — загрязнения воды для огромного города и вырубки 3000 гектаров защитного леса. В прошлом году мне позвонил президент Путин — это был первый случай в России, когда глава страны самостоятельно позвонил представителю общественной организации.
Изменилось ли что-то после звонка президента Путина?
Нет. Президент изложил несколько тезисов. Во-первых, он сказал, что знает об этой проблеме. Во-вторых, он не знает, надо ли запрещать строительство. И, в-третьих, он полагает, что процессы такого рода не должны решаться кулуарно — должны проходить общественные слушания. Он сказал: «Правильно делаете, что боретесь». Также он обещал, что наших активистов оставят в покое, не будут их задерживать. Это единственное, что изменилось. Как видите, ГОК продолжают строить. Мне кажется, президент таким образом подорвал свой авторитет.
После звонка Путина заговорили о расколе в вашем движении. Ваш коллега Юрий Черкасов заявил: «Диалог с властью возможен и нужен. Диалога с РМК быть не должно. Но состоялись переговоры именно с корпорацией РМК…» Что это были за переговоры?
Ничего такого Путин мне не говорил. Ни переговоров, ни раскола у нас не было. Юрий Борисович стоял у истоков движения, и я с ним полностью согласен. О чем нам говорить с РМК — с коммерческой структурой, с офшорной организацией, чье руководство находится далеко от нас? Их интересы — выкопать медь, что им до населения? Посредником между нами должно стать государство, но так получается, что его представители встают на сторону РМК. Власти не прислушиваются к голосу людей, а ведь опрос ВЦИОМ показал, что 73% челябинцев и 67% коркинцев против строительства ГОКа.
У вас произошел конфликт с ведущим Владимиром Соловьевым. Расскажите, в чем заключался конфликт?
На радиостанции «Вести FM» в программе «Полный контакт» Соловьев показал ситуацию только с одной стороны — он нас оболгал, назвал «псевдоэкологами», «псевдошушерами», «проплаченными». Поэтому я имею право подозревать, что как раз он-то и взял деньги у РМК. Так получилось, что в момент, когда я услышал эту передачу, я был в Москве. И сразу пошел в приемную ВГТРК, но меня не пустили. После вышла и вторая передача — также без альтернативного мнения. Тогда состоялось заседание Общественной коллегии по жалобам на прессу. Членами коллегии были уважаемые люди, в том числе члены Палаты медиасообщества Владимир Познер, Алексей Симонов, Ольга Кравцова и другие. Соловьева туда звали, но он не пришел. Коллегия постановила, что в передаче было проявлено неуважение, имели место дискредитация и манипуляция.
Возможно ли вообще закрытие производства по требованию жителей в России? К чему приведет ваша борьба?
Президент сказал «Не знаю, нужно строить или нет», однако при этом не приостановил разработку. Но ведь нельзя же так просто поступиться мнением тысяч людей! Когда начинается реализация какого-то проекта, нужно дать людям разобраться — и, если они недовольны, отменить разработку. Такие случаи известны: например, в 1991 году прошел челябинский городской референдум, когда 76% населения проголосовали против строительства АЭС на Южном Урале. Конечно, подобные решения казались более возможными на самом рубеже тысячелетий. В 2008 году жители города Сасово в Рязанской области добились проведения референдума против строительства опасного химического завода. Против высказалось 92% голосовавших — завод не построили. Так что ситуации вполне реальные. Не знаю, к чему это все у нас приведет, но как-то, с Божьей помощью, мы должны запретить строительство ГОКа.
