Мне надо быть сильной

Дарья Данилова
18 февраля 2019, 00:00

Утром 23 января в съемную квартиру активистки движения «Открытая Россия» Анастасии Шевченко пришли с обыском, а через два дня суд отправил ее под домашний арест, вменив уголовную статью 284.1 — за работу в «нежелательной» в России организации. Анастасия просила суд отпустить ее под подписку о невыезде, ведь у нее на руках трое детей, а старшая дочь, 17-летняя Алина, — инвалид, живет в специнтернате. Суд отказал. Вскоре у Алины начался бронхит, опасный при ее заболевании. Анастасию отпустили к больному ребенку, только когда стало ясно: Алина умирает. 31 января Алина скончалась в больнице от пневмонии

из личного архива Влады Шевченко

По условиям домашнего ареста, Анастасия не может общаться со СМИ и пользоваться интернетом. Ее средняя дочь Влада в 14 лет стала голосом семьи и начала вести блог о домашнем аресте мамы. Влада согласилась ответить на вопросы «РР».

— Что изменилось в жизни вашей семьи после того, как маму поместили под домашний арест?

— Все изменилось. Мы жили на съемной квартире рядом со школой. Но хозяйка отказалась подписывать согласие, чтобы мама там отбывала домашний арест. Мы переехали в другой район. Раньше всем занималась мама: заплатить за коммуналку, купить продукты, Мишу отвести в школу. Сейчас все делаем мы с бабушкой. Ну и сестры не стало. Мы всегда ездили к ней семьей.

— Мама успела попрощаться с Алиной?

— Всю ночь мама была одна в палате, где Алина лежала до реанимации. В реанимацию не пускали, говорили — нельзя. Утром, за полтора часа до смерти Алины, маме разрешили зайти на пять минут, и она успела попрощаться. Но Алина спала и больше не проснулась.

— Как Алина оказалась в интернате?

— Алина родилась слабой. Ее увезли в Улан-Удэ на обследование. Проверили все органы, сказали, что здорова, выписка через день. Мама с папой приехали, а у нее менингоэнцефалит, сгорела левая часть мозга. Врачи сразу предложили им отказаться от ребенка. Потом три года мама лежала с Алиной в НИИ акушерства и педиатрии в Ростове. Там сказали, что Алине, видимо, просто застудили голову в Бурятии, по дороге из роддома в Улан-Удэ. Через три года отказались продолжать лечение. Алину забрали домой. К маме года два ходила из опеки женщина, говорила, что Алине будет лучше в интернате в Зверево. Соседи писали жалобы, причем это были мамины друзья. Решающим стал момент, когда к Алине пришел педиатр. Она тогда не спала уже пару ночей. Он маме сказал, что у меня будут проблемы с психикой, если я буду расти под крики. Пока Алина была с нами, мама не работала. Кроме мамы за ней никто не ухаживал. У Алины была своя комната, но мама говорит, когда она плакала, я всегда ночью к ней прибегала и сидела рядом.

Влада Шевченко вместе со своей мамой Анастасией 030_rusrep_02-1.jpg из личного архива Влады Шевченко
Влада Шевченко вместе со своей мамой Анастасией
из личного архива Влады Шевченко

— Что сказали врачи о смерти Алины?

— Врачи не поняли, почему все так произошло. Почему сердце остановилось. Алина маму чувствовала всегда. В этот раз целый день была в больнице без памперсов и детской еды.

— Кто из семьи был на похоронах?

— Все, кроме Миши, были. Маму следователи отпустили.

— Как мама переживает смерть Алины?

— Тяжело. Урну с прахом мама в своей комнате поставила.

— Изменилось ли отношение следователей к вашей семье после смерти Алины?

— Да, мне кажется. Раньше мама по несколько ходатайств писала, чтобы к Алине отпустили, на них отвечали по обычной почте. Мы до сих пор не получили ни одного ответа. А сейчас следователь сам приходит за ходатайством и отвечает сразу же. Ну и не так нагло разговаривает, как раньше.

— Как ты узнала, что на маму заведено уголовное дело?

— Во время обыска следователь сказал. В обвинении у нее два эпизода: поездка в Ульяновск и митинг с флагом «Надоел» в Ростове. Больше ничего. Я вообще не понимаю, за что ее арестовали.

— В интернете многие беспокоятся за вашу семью. Вы чувствуете поддержку общества?

— Конечно, чувствуем. Мы всем очень благодарны. Очень помогают коллеги мамы из «Открытки» («Открытая Россия») и Партии Перемен, а еще хозяйка квартиры, в которой мы сейчас живем. Во время обыска следователь сказал, что если нет квартиры, то маму отправят в СИЗО. Мамины друзья стали искать и вышли на Наталью Крайнову, она предложила нам свою квартиру.

— Кто заботится сейчас о вас с братом? Кто ходит в магазин, на почту, в банк — в общем, делает все, что нужно делать вне дома?

— Мы сами все делаем. Папа стал чаще приезжать, мамины друзья помогают, например деньгами. У мамы же забрали все карты, даже алименты не может получить. Продукты, книги передают, Мишу в школу иногда водят, нас с Мишей — в кино и кафе. Раскладушку мне нашли. Мишу в шахматы учат играть. Алине лекарства отвозили.

— Как домашний арест мамы повлиял на вашу учебу в школе и другие занятия?

— Я на хор ходила, на дополнительные занятия, в футбол играла. Брат ходит на плавание, в шахматы играет. Сейчас я ничего не успеваю. Даже гулять с друзьями перестала. Школу мы с братом пропускали несколько раз. Раньше мама везде нас возила, она за рулем. Мишу она всегда забирала вовремя, а сейчас он часто ждет в школе. Теперь его забираем мы с бабушкой. Бывает, мы не на тот автобус сядем или бабушка не на ту улицу пойдет…

— Почему вы начали вести блог о домашнем аресте мамы?

— Просто надо с кем-то делиться. Мама всегда писала в Фейсбук, а я читала. Теперь я пишу, хотя не всегда есть что написать.

— Мамин домашний арест и последующие события повлияли на ваше мировоззрение?

— Да. Очень много добрых людей вокруг. И мне надо быть сильной.