Катя так и не поняла, как ей удалось заразиться. В те дни она была бывала только дома или на работе. Дорога из одной точки в другую — четыре остановки на автобусе. Именно этот маршрут стал главным подозреваемым в том, что случилось с 36-летней Катериной Шумариной в один октябрьский понедельник 2017 года.
— Сначала появилась сильная слабость. Потом температура поднялась до 39. Появились высыпания на лице и груди, — вспоминает Катерина. — Я пошла в поликлинику к дежурному врачу, предупредила медперсонал о том, что у меня сыпь и высокая температура. Мне сказали: «Ничего, сидите». Я просидела в очереди три часа. За это время рядом были беременные женщины, молодые люди и старики. Мне было очень плохо, я с трудом соображала. Иногда было ощущение, что сейчас потеряю сознание. Кажется, я ненадолго засыпала… Когда попала к врачу, мне поставили диагноз «краснуха» и выписали больничный. На следующий день у меня начали болеть внутренние органы. Обезболивающее не помогало. Есть я не могла.
Когда стало совсем плохо, Катерина вызвала скорую и поехала в инфекционную больницу. Там взяли анализы на разные заболевания. Все результаты приходили отрицательными. Краснуха тоже не подтвердилась. Врачи решили, что это аллергия. Дома Екатерину ждала семилетняя дочь-инвалид, поэтому долго оставаться в больнице она не могла. Женщина написала отказ от лечения и уехала из инфекционки домой. На метро. На пятый день болезни Екатерине позвонили из центра эпидемиологии. Наконец пришел положительный результат анализов — на корь.
Корь — одна из самых заразных вирусных болезней. Подхватить ее в восемь раз легче, чем грипп. К счастью, встретить корь значительно труднее. Заболевание передается воздушно-капельным путем. Симптомы — высокая температура, белые пятна на слизистой рта и красная сыпь на теле — начинают проявляться через 8–12 дней после инфицирования. Корь нечасто приводит к смерти, но опасна своими осложнениями: диарея, энцефалит, менингит, слепота. Как правило, вирус поражает детей до пяти лет, за что получил название «детская чума». Но и взрослые нередко становятся его жертвами. Так произошло и с Катериной.
— Я опять пошла в поликлинику, сказала, что у меня корь. На этот раз меня пустили к врачу без очереди. Когда я зашла в кабинет, медсестра распахнула окно и открыла дверь в коридор. Я попросила закрыть окно, так как у меня все еще температура, и дверь, потому что таким образом могут заразиться другие люди. Она ответила, что ей тоже не хочется заразиться. Я все равно закрыла дверь, после чего медсестра убежала. Я поднялась к главврачу. Он сказал, что с медсестрой получилось нехорошо. Еще сказал, что в поликлинике есть отдельный кабинет для инфекционных больных, но он сейчас закрыт и его не будут открывать для единичных случаев.
В понедельник домой к Екатерине, на ее работу, а также в школу дочери приехали врачи. На двери подъезда повесили объявление: «В вашем доме находится источник заболевания». Врачи обходили соседей и коллег Екатерины, предлагая сделать прививку от кори. Все ближайшее окружение больной согласилось на ревакцинацию. Из широкого круга многие отказались. По счастливому стечению обстоятельств, больше никто не заболел.
Екатерина не из числа антипрививочников, но к вакцинам до болезни относилась настороженно. К тому моменту у нее стояли все прививки по возрасту, в том числе и от кори. А вот прививочный сертификат ее дочери был пуст. В раннем детстве у девочки выявили онкологию; после курса химиотерапии ребенку дали медотвод от вакцинации.
— У нее был иммунодефицит, — объясняет Катерина. — Я боялась, что она заразится корью или что рак вернется. Но корь напугала меня больше. Я поняла, что эта угроза реальнее на данный момент. Онкология может вернуться, а может и нет. А эта опасность рядом. И я могу потерять ребенка. Я заказала вакцину в аптеке и сама сделала дочке укол дома. Это была первая ее прививка. Теперь мы нашли хорошего врача и делаем прививки по индивидуальному плану.
Эпидемия кори
Еще несколько лет назад казалось, что совсем чуть-чуть — и с корью будет покончено. Мировая общественность взирала на вирус свысока. В 2012 году Всемирная организация здравоохранения пообещала полностью победить корь к 2020 году. К тому моменту в сражении с вирусом были достигнуты действительно серьезные успехи: если в 2000 году от кори умерло 545 тысяч человек в мире, то в 2010-м число жертв сократилось до 139 тысяч. В 2016 году показатель достиг исторического минимума — 90 тысяч человек. Однако уже в следующем году корь пошла в атаку. В 2018 году болезнь унесла жизни 136 тысяч человек. Рост заболевания зафиксировали в 98 странах мира. Причем в 2017-м в Бразилии, Колумбии, Чили и Перу не было ни одной вспышки кори, а годом позже Бразилия заняла третье место в мире по приросту — там заболело 10 тысяч человек.
В конце нулевых шансы заболеть корью в России были меньше, чем один на миллион. Сегодня вирус поражает двоих из 100 тысяч человек. 2017 год, когда заболела Катерина, стал началом новой волны кори в России. Еще в 2016-м в стране было всего 162 заразившихся, в 2017-м их стало уже 700, а в 2018-м — около 2300. Чудом обошлось без жертв.
Россия не избежала эпидемии кори, но и не стала ее лидером. В 2018-м на первом месте в мире по темпам заболеваемости оказалась Украина. По разным данным, там заразилось от 35 до 54 тысяч человек. От осложнений скончалось 16 человек, большинство — дети. В августе 2018 года директор Европейского регионального бюро ВОЗ Жужанна Якаб призвала страны континента немедленно принять все возможные меры в борьбе против кори: «Мы можем остановить это смертельное заболевание. Но мы не добьемся успеха, пока каждый не сделает свой вклад: не вакцинирует себя, своих детей, своих пациентов, население своей страны — и не напомнит другим, что прививки спасают жизнь».
Эпидемия кори стала результатом несколько глобальных процессов, говорит доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог Владислав Жемчугов:
— По большей части это связано с развитием массовых миграционных процессов. Люди переезжают по миру. Европу заполонили непривитые мигранты, которые являются неиммунной прослойкой. В ней корь и распространяется. Точно так же и в Россию приезжают люди из Китая, Средней Азии, Индии — как правило, не вакцинированные. А вторая причина — антипрививочники. Они разбавляют иммунную прослойку. Меньше 70% неиммунного населения — это уже условие для распространения эпидемического процесса.
В январе ВОЗ опубликовала список из десяти главных угроз человечеству. В их число вошел отказ от прививок. По данным ВОЗ, благодаря вакцинации в мире каждый год удается спасти от двух до трех миллионов человек. И эта цифра может вырасти вдвое, если не снижать охват вакцинации. Но борьбу с опасными болезнями тормозят антипрививочники, а их ряды растут. Отказ от прививок поддерживают многие образованные, обеспеченные и знаменитые люди, например Джим Керри, Роберт Де Ниро и даже президент США Дональд Трамп. В 2014-м Трамп, тогда еще простой бизнесмен, написал пост в своем Твиттере: «Если бы я был президентом, то настаивал бы на правильных вакцинах и не разрешил бы массовую вакцинацию, которая вызывает у детей аутизм».
Антиваксы
Екатерина Чебакова растит сына. Когда мальчик родился, мама была не против вакцин и делала все прививки по национальному календарю. Но в два года ребенку поставили АКДС.
— После укола у сына поднялась высокая температура, под 39, — рассказывает Екатерина. — Нога распухла, на ней была плотная иссиня-красная гематома. При этом нога словно обмякла, ослабла. Когда он пытался на нее наступить, видно было, что нога не слушается и при этом ему очень больно. Я носила сына на руках, прикладывала к ноге капустный лист, мазала мазью Вишневского… Ночью мальчик плохо спал, просыпался, как в бреду, и сильно плакал. Неделю примерно проходила эта опухоль. Из последствий: плоскостопие и вальгусное искривление, гиперактивность, забывчивость, беспокойный сон. Ортопед прямо сказал — от прививок.
АКДС стала последней прививкой в семье Чебаковых. После нее Екатерина написала отказ от вакцинации. С этого момента началась ее борьба за право не прививать сына.
— В поликлинике буквально давят — ставьте и все. Обзывают чуть ли не дурой. Грубят и хамят, — жалуется Екатерина. — Уже в трех поликлиниках наблюдались, и везде такое отношение. Некоторые родители даже во дворе не разрешают играть с ребенком, когда узнают, что нет прививок. Причина неясна, но явно родители не понимают суть. Очевидно, что много информации по этой теме намеренно скрывают от родителей.
С непониманием Екатерина столкнулась и в системе образования. Только в пять лет ее сын получил место в детском саду. До этого находились поводы для отказа.
— Требуют справку фтизиатра. Фтизиатр справку не дает, если нет манту или флюорографии. А по закону флюорография назначается ребенку до 14 лет, только если есть подозрение на туберкулез. Но мой ребенок полностью здоров! Фтизиатр все равно отказывает: «Не нравится — идите в суд». А пока в суд подашь, место в саду уйдет. В итоге в сад все-таки приняли, но сказали: «Будете сидеть дома, если кто-то заболеет». А я носила заведующей бумагу — мол, если ребенку без моего ведома что-то закапают или уколют, подам в суд. Она подписала. Впереди школа — вообще не знаю, что нас ждет. К слову, я не совсем против прививок. Но я против того, чтобы прививали без веских оснований! Я хочу, чтобы вакцины действительно были безопасными. А как могут быть безопасными соли тяжелых металлов?
Содержание в вакцинах алюминия, фенола, свинца и формальдегида — один из веских аргументов антипрививочного движения. Однако влияние этих веществ сильно преувеличено. Некоторые вакцины действительно содержат следы тяжелых металлов, но речь идет о мизерных дозах. Так, в одной ампуле может быть 0,125 мг алюминия — он усиливает эффект. По разным данным, в день человек получает с пищей до 50 мг алюминия. Так что «добавка» из вакцины роли не сыграет. А ртуть вообще вывели из препаратов в 2001 году.
Антиваксы — так в мире называют движение антипривочников — появились в России в конце 80-х годов. Тогда вирусолог Галина Червонская и гомеопат Александр Коток заговорили о том, что «негативные последствия вакцинации могут быть опаснее самих инфекций». Их идеи получили широкое распространение с появлением Интернета. Идея отказа от вакцинации, прежде маргинальная, сегодня стала весьма популярной — только в сообществах антиваксов ВКонтакте состоит более 150 тысяч человек. Впрочем, по данным Роспотребнадзора, реальных отказников в России не так уж много. В 2017 году отказы от прививок не превышали 5% от общего числа вакцинаций в стране. Практикующий педиатр Сергей Бутрий приводит более серьезные цифры:
— По моим ощущениям, двое из трех родителей относятся к прививкам со скепсисом разной интенсивности. Каждый десятый отказывается от некоторых прививок, каждый тридцатый наотрез отказывается от всех вакцин.
Главным опасением антиваксов до сих пор являются негативные последствия вакцинации. Адепты утверждают, что прививка может привести к таким заболеваниям, как аутизм, эпилепсия, спинальная мышечная атрофия и муковисцидоз. Иногда после прививок у детей действительно начинают развиваться тяжелые болезни. Но ученые уже не раз доказывали: причиной отклонения становится не прививка, а заложенная на генном уровне мутация. Даже если бы прививку не сделали, скорее всего, болезнь запустилась бы при других обстоятельствах. К тому же количество осложнений после вакцинации за последнее десятилетие пошло на спад. С 2006-го по 2012-й каждый год возникало 500–600 случаев. В 2015 году их число сократилось до 200. Это один случай на полмиллиона прививок.
Полностью исключить побочный эффект вакцин невозможно — как и побочный эффект любого лекарства. Но ученые работают над этим, говорит Сергей Бутрий:
— Осложнения от вакцинации в развитых странах тщательно изучаются. Есть прозрачная и честная статистика. К примеру, по данным ряда метаанализов, риск жизнеугрожающей анафилаксии на введение вакцины составляет менее 1 : 1 000 000 привитых. Врачи знают этот риск и учитывают его. Хитрость в том, что риск заболевания и осложнений от заболевания (например, кори) на три-пять порядков выше, поэтому мы выбираем не из двух зол, а между очень большим злом от диких инфекций и маловероятным злом от вакцин.
Вакцинация защищает человечество от болезней, от которых до сих пор не изобретено лекарств. Столбняк и дифтерия с трудом поддаются даже самому современному лечению, а полиомиелит и бешенство не поддаются вовсе. Я задаю вопрос об опасности прививок заведующему лабораторией вакцинопрофилактики и иммунотерапии аллергических заболеваний НИИ вакцин и сывороток имени И. И. Мечникова РАМН Михаилу Костинову. Вопрос явно задевает Михаила Петровича за живое:
— Зачем было бы создавать вакцину, если она так же опасна, как болезнь?! Вакцины не опасны. Если обнаружился опасный препарат, его бы запретили и сделали другой. Опасность в мозгах у людей! Это дофеодальный уровень: «Бог дал — Бог взял», «выживет — не выживет». За 200 лет существования вакцин продолжительность жизни на планете увеличилась на 25–30 лет. Вот что означают вакцины.
И все же напуганных родителей можно понять. Статистика — статистикой, но проверять ее на собственном ребенке не хочется. Многие стараются подстраховаться. Одни за несколько дней до прививки начинают давать детям антигистаминные препараты, другие делают иммунограмму — исследование, демонстрирующее состояние иммунитета, включая иммунодефицит и аллергические реакции. Однако, по словам Сергея Бутрия, все эти методы малоэффективны и не смогут предупредить возможные осложнения после прививки.
— Нет никаких надежных маркеров тяжелых реакций на вакцинацию. В России по устоявшейся традиции принято сдавать общий анализ крови и общий анализ мочи, а также консультироваться у невролога перед каждой вакцинацией. Это не просто бесполезно, но иногда и вредно — если сдавать анализы без показаний, в них часто можно увидеть малозначимые отклонения, которые насторожат родителей и врача и станут поводом для ложного медотвода. Ни иммунограмма, ни анализы на аллергии к компонентам прививок, ни кожная проба с вакциной перед введением вакцины не являются рекомендованной практикой.
Эксперты считают, что рост антипрививочных настроений демонстрирует недоверие людей к официальной медицине в целом. Отношения между медиками и пациентами в современной России становятся все непримиримее. Пациенты обвиняют врачей в непрофессионализме и халатности, врачи пациентов — в потребительском отношении. Заведомо подозрительное отношение к врачам усиливает страх перед прививкой. Этим и пользуются представители нетрадиционной медицины: гомеопаты, натуропаты, звукотерапевты, которые поддерживают идею отказа от прививок.
И все же, когда дело доходит до реальной угрозы жизни, на прививку соглашаются даже самые ярые антиваксы. Полгода назад иммунолог Владислав Жемчугов после очередного спора о прививках опубликовал в интернете объявление: «Заплачу 50 тысяч рублей тому антипрививочнику, которого укусит неизвестная собака и он не провакцинируется». За полгода за деньгами так никто и не пришел.
Впрочем, на вопрос об эпидемии кори антипрививочница Екатерина Чебакова отвечает однозначно:
— В нашем городе официально не объявлена эпидемия кори. Мой ребенок здоров. У знакомых тоже не вижу, чтобы кто-то болел корью. А в слухи про подобные волны я перестала верить. Одно время я работала в фармацевтике и знаю, как порой через СМИ раздувают панику по поводу гриппа — только потому, что у партии противогриппозных препаратов выходит срок годности и надо их распродать побыстрее, чтоб прибыль не терять!
