На самых жирных местах в центре Днепра — бигборды с изображением военных с автоматами, подпись: «Голосуй. Мы прикроем». Вооруженное усиление в центре городов тоже было нужно, видимо, чтобы избиратель не забыл: его реальность — война, а не комедийный сериал. Но избиратель выбрал сериал.
— Зеленський, бачили, обещает сделать с олигархами як в тому кино — усих пострелять?
— Та то они его постреляют!
— Вони да, можуть.
— Та ладно, ваш Зеленський сам гроши у олигарха Коломойського брал!
— И де ви таке чули? Он сам казав в интервью, що даже не знает того Коломойського. Та и шо вам той Коломойський сделав? За свет заставляет платить или за тепло?
Такой разговор один из авторов слышал у избирательного участка в день голосования в Днепре (до «декоммунизации» — Днепропетровск). Но такой же разговор мог произойти в любом другом месте страны, с чуть разной долей языков в суржике. Предвыборная кампания захватила народ, и набор тезисов и контртезисов — не индивидуальный, а массовый, что, конечно, знаменует успех технологов, обслуживающих лидеров, и постановщиков демократического шоу. И прежде всего — успех команды Зеленского, потому что за него проголосовали, скорее всего, и очарованная им пожилая женщина, и мужчина-скептик, ведущие вышеприведенный диалог. Проголосовали хотя бы потому, что именно Зеленский дал избирателю, может быть, иллюзорный, но все-таки выход из довлеющей милитаристской и национальной пропаганды. Ведь и переименование Днепропетровска, которое состоялось против воли его жителей, кроме всего прочего, лишило город перестроечной кавээновской шутки: «Люблю тебя, Днепропетра творенье!».
Зеленский вернул саму возможность хотя бы пошутить. Он и сам шутил почти в каждом своем ролике. Так, лозунг «Весна покаже, хто де крав» («Весна покажет, кто где крал») не теряет остроумия и в русском переводе, если принять во внимание, что это модификация грубоватой народной мудрости с заменой одной буквы в начале последнего слова.
Лозунги Порошенко мобилизовали на войну с москалями до последнего: «Армия. Мова. Вiра», «Геть вiд Москви», «Если не Порошенко, то Путин» — и они могли бы принести победу, если бы главным его оппонентом был пророссийский кандидат с вялыми лозунгами «за мир» (так и случилось: Юрий Бойко занял лишь четвертое место). Однако главным оппонентом оказался Зеленский, который предложил вообще выйти из привычных политических рамок «антироссийский-пророссийский» в неважно какое, но точно другое пространство. Агитаторы Порошенко убеждали: «Голосуй не по приколу», но не смогли объяснить, с какой стати. Так человек в депрессии не понимает, зачем просыпаться, если во сне хотя бы не так уныло.
Порошенко выиграл только в двух регионах, причем только во Львовской области набрал 35% (в другой победной области, Тернопольской, гораздо меньше — 24%). Львов по-прежнему является оплотом украинского национализма и плохо понимает днепропетровские шутки; именно львовских парней непропорционально часто призывают воевать и умирать на Донбассе. Зеленский победил почти везде, больше всего взял в почти родном Днепре (он — из Кривого Рога), но и в Юго-Восточных Одессе, Николаеве и Запорожье, как и во вполне западном (но многонациональном и в общем интернациональном) Закарпатье — почти по 40%.
Почему так хочется дебатов
Теперь, если Порошенко не решится на откровенно неправовые силовые сценарии для удержания власти, ему нужно набрать как можно больше голосов во втором туре, чтобы остаться в политике и претендовать на создание большой оппозиционной фракции после выборов в парламент, которые должны пройти 27 октября 2019 года. Это важно, чтобы удержать большинство своей фракции в повиновении после поражения на президентских выборах и лишить нового президента свободы маневра по крайней мере до выборов в Раду. И в это время, вероятно, должно к тому же произойти перераспределение полномочий от президента к правительству в и так парламентско-президентской модели украинской демократии. Даже в случае поражения Порошенко и его союзники имеют шансы сохранить большое влияние на страну. Но только если Порошенко покажет, что еще боец.
Одним из ходов команда Порошенко считала принуждение Зеленского к прямым дебатам, в которых Порошенко собирается выиграть как более опытный политик, который лучше знает цифры и факты про страну и с которым давно работают имиджмейкеры. И вправду Порошенко достаточно убедительно говорит и натренированно жестикулирует, если только не произносит в тысячный раз «Остаточне прощавай Советскому Союзу и Российской империи» и не выглядит несколько нетрезвым.
Зеленский ответил через считаные дни после первого тура, и ответ был с технологической точки зрения почти гениальный:
— Обращаюсь к Петру Порошенко, — вы зовете меня на дебаты, мечтали, что я сбегу, отморожусь, спрячусь… нет. Я — это не вы в 2014 году. Я принимаю вызов. Вот мои условия: ожидаю вас здесь, на НСК «Олимпийский». Дебаты пройдут перед народом Украины, все каналы имеют право транслировать дебаты в прямом эфире, все журналисты имеют право присутствовать. Кандидаты должны обязательно пройти медицинскую экспертизу и доказать народу, что среди них нет ни алкоголиков, ни наркоманов — стране нужен здоровый президент… В знак уважения к трети граждан Украины вы должны публично сказать, что дебаты пройдут не с марионеткой Кремля или Коломойского, не с ватником, не с малороссом, не с быдлом, не с клоуном, а с кандидатом в президенты Владимиром Зеленским. Даю вам 24 часа. Думайте, — заявил Зеленский в ролике, записанном на стадионе «Олимпийский».
«Судя по обилию и скорости репостов ролика Зеленского в российских соцсетях, он станет популярным политиком не только на Украине, но и в России. И что с этим делать, пора начинать думать уже сегодня», — написал известный российский политический консультант Евгений Минченко в своем блоге.
В этот момент казалось, что Зеленский уже выиграл второй тур. В «Блоке Петра Порошенко» заявили, что президент в «Олимпийский» не придет, потому что «он европеец» и будет дебатировать только в студии. Это был слабый ответ, практически равнозначный признанию поражения, поэтому впоследствии Порошенко все-таки решился принять вызов.
— Правила дебатов прописаны в законе о выборах президента, почитайте, пожалуйста. Они могут происходить на базе Общественного телевидения с трансляцией по всем телеканалам для десятков миллионов людей. Но стадион так стадион. Я жду вас, Владимир Александрович, — ответил в ролике Порошенко. Он был без галстука, c безусловно ясным и трезвым взглядом.
Конечно, Порошенко не выиграл этот раунд, но по крайней мере остался на корте. Это будут не первые судьбоносные дебаты на Украине. В частности, в 2004 году перед первым Майданом были важные для итогов голосования между Викторами Ющенко и Януковичем; фаворитом считался «европейский» Ющенко, но на самом деле Янукович если и проиграл, то незначительно, а порой выглядел даже более искренним. И этот «прыжок выше головы» в той кампании во многом обеспечил ему место в политике аж до 2014 года.
В России настоящих дебатов между реальными кандидатами в президенты не было никогда — даже в судьбоносном 1996 году, когда Борис Ельцин, напрягая все силы и применяя самые разные технологические приемы, опередил Геннадия Зюганова. Россия за призрак многолетней стабильности (а также, возможно, за отсутствие горячего гражданского конфликта и олигархической конкуренции) платит унылой скукой своей политики.
А Украина мало того что опять показывает народу политическое шоу самого высшего сорта, но и, похоже, задает мировые образцы. Вряд ли где-то случались настолько постмодернистские выборы: сериал «Слуга народа», в котором побеждает герой актера Зеленского, путается с реальностью, в которой побеждает Зеленский. Это на уровне романов, где смешаны сон и явь.
Стоит ли России смотреть на этот образчик?
Насколько хороша украинская демократия
«Все дружно обсуждают второй тур, Зеленского, Порошенко и это вот все. Эй, а ничего, что первый тур вообще-то был сфальсифицирован?» — написал в своем блоге Юрий Ткачев, главный редактор одесского издания «Таймер» и один из самых интересных политических аналитиков в стране.
Действительно, нет никаких сомнений, что на большом количестве избирательных участков выборы были грубо сфальсифицированы. Так, смелый наблюдатель Валентина Еремичева с избирательного участка № 140704 опубликовала видеоролик, в котором она показывает аккуратную пачку вброшенных бюллетеней в пользу Порошенко. Торецк — это бывший Дзержинск, городок в Донецкой области. Вообще на «освобожденных от сепаратистов» частях Донецкой и Луганской областей победил даже не Зеленский и тем более не Порошенко, а «пророссийский» Юрий Бойко, что само по себе говорит, насколько местное население довольно своим «освобождением» и особенно войной, присутствием войск и военной администрации. В Донецкой области Бойко получил в среднем 38%, а Порошенко — 8%, вдвое меньше, чем в среднем по стране. Да и эта цифра, судя по всему, завышена. В том же Торецке есть три избирательных участка, где Порошенко набрал 68,4%, 57,1% и 72,3% голосов, что кажется явной аномалией.
Результаты выборов президента Украины
31 марта 2019 года. Первый тур
% кол-во голосов лозунг
Владимир Зеленский 30.24 5 712 827 «Зе! Президент — слуга народа»
Петр Порошенко 15.95 3 013 969 «Армия. Язык. Вера»
Юлия Тимошенко 13.40 2 531 632 «Новый курс»
Юрий Бойко 11.67 2 205 708 «Мир и порядок»
Анатолий Гриценко 6.91 1 306 243 «Честных больше»
Игорь Смешко 6.04 1 141 149 «Победа Украины»
Олег Ляшко 5.48 1 035 658 «Сильный президент — порядок»
Александр Вилкул 4.15 784 188 «Мир и развитие»
Данные: ЦВК Украины
Есть факты прямого переписывания протоколов, которые приводит в своей обзорной статье издание Strana.ua вместе с доказательствами — оригиналами протоколов, данные которых, мягко говоря, не совпадают с данными на сайте Центризбиркома. Например, на участке № 140154, согласно протоколу, за Юрия Бойко проголосовали 437 избирателей, а за Петра Порошенко — 78, однако на сайте ЦИК, как это ни смешно (фальсификаторам отказала фантазия), все с точностью до наоборот: Бойко — 78, Порошенко — 437. На участке № 140432, согласно протоколу, за Юрия Бойко 548 голосов, за Петра Порошенко — 117, а на сайте ЦИК цифры совершенно другие: за Юрия Бойко — 17, за Петра Порошенко — 94 голоса. Тут поскромничали.
Аномальные проценты за Порошенко — 63,9% и 61,3% — можно наблюдать в Бахмуте (до «декоммунизации» — Артемовск); есть участки с аномальными 27,8% и 41,3% за президента в городе Волноваха. Причем все это не специальные армейские участки, а обычные — для гражданских. Военные голосовали отдельно, и даже с учетом давления командиров Порошенко и Зеленский получили примерно поровну их голосов.
В деревне Зайцево, которая находится на линии фронта (причем жители на стороне ДНР, а на окраине стоит украинская армия и регулярно, чуть не каждый день, попадает из минометов по деревне), по протоколу проголосовало 64 человека, и все за Порошенко.
Понятно, почему большинство фальсификаций зарегистрировано в Донбассе: здесь военные администрации прямо подчиняются главнокомандующему. Но подкупы, «карусели» и прочее фиксировались и по всей стране. Юрий Ткачев оценивает искажение результатов в пользу Порошенко в 2–3%. Это весьма вероятно, поскольку о том же говорит и российский опыт. Фальсификации — не повод чувствовать превосходство над Украиной; в России оценки этого позора на том же уровне, а в авторитарных национальных субъектах федерации и вовсе нельзя зафиксировать наличие свободного выбора. Это не украинская, а вообще постсоветская специфика борьбы за власть, причем порой именно фальсификации становятся поводом для цветных революций — но не в данном случае.
«И что? И ничего. Все молчат, как так и надо, — удивляется Ткачев. — Молчат в ситуации, когда вообще-то судьбу второго тура решают 2,5% голосов. Понятно, почему молчит Зеленский: его результаты устраивают, ставить их под сомнение он не хочет. Понятно, почему молчит Порошенко: он сам выборы и фальсифицировал. Но Тимошенко, которую вот конкретно лично обокрали? Бойко? Остальные?»
Однако для того, чтобы оспаривать результаты выборов, нужны значительные ресурсы, включая внешние — поддержку западных стран, ряд которых (страны ЕС и Германия) уже поздравил Петра Порошенко с прохождением во второй тур. Судя по тому, как вяло Юлия Тимошенко провела свою кампанию — с невнятными лозунгами («Перемены», «Новый курс»), у нее такой поддержки нет. Она, возможно, получила достаточно голосов для прохождения во второй тур, но защитить голоса не смогла или не захотела. Если бы Порошенко проиграл уже в первом туре, курс страны мог бы измениться неуправляемым образом.
Как работает американская демократия
— Меня назначил послом в Киргизскую республику президент Буш; он же позже назначил меня послом в Армению, через пару лет президент Обама назначил меня послом на Украину, а после выборов 2016 года я продолжаю работать послом, проводя политику президента Трампа и его администрации. Это один из признаков истинной демократии, — заявила посол США на Украине Мари Йованович накануне выборов.
Такой напор на сменяемость президентов мог означать и то, что посольство не против и Зеленского (именно так поняли некоторые украинские наблюдатели). А могло ничего такого не означать — кроме того что США продолжает наблюдать за ситуацией.
В день выборов Йованович даже лично пришла на избирательный участок в Печерском районе Киева, но картинку немножко подпортил излишне услужливый («запопадливий», как сказали бы на Украине) вид главы участковой избирательного комиссии, который, конечно, знает, кто в доме хозяин.
Стиль влияния Мари Йованович на подопечные страны хорошо известен по опубликованным депешам «Викиликс» от 2007 года: это брезгливая, но явная манипуляция туземными коррумпированными элитами. Йованович писала тогда, что, пока старший Бакиев у власти, «политически слабому» Центральному банку Киргизии трудно противостоять финансовым интересам банкира Валерия Белоконя под прикрытием сына президента Максима Бакиева и что «Белоконь ранее пытался организовать для Максима Бакиева встречи в Вашингтоне». Встречи состоялись, и посольство крепко работало с явно зажравшимся Максимом Бакиевым вплоть до свержения его отца, хотя и с оппозицией тоже встречалась — с прицелом на будущее.
Со времен «третьей волны демократизации» в мире (примерно со времени революции в Португалии и ухода Пиночета) американцы, несмотря на циничную прагматику влияния, почти никогда не поддерживают явные диктатуры, возникшие вопреки выборным процедурам, и всерьез деятельно способствуют открытости и демократии, как ее понимают. Российские власти подражают американцам в циничности игры со «своими сукиными сынами», но не верят демократии и не понимают ее, а потому и не умеют ею управлять. Так, в результате встречи Юрия Бойко с Дмитрием Медведевым Кремль фактически публично поддержал определенного кандидата — собственно, Бойко. Поддержал не политическую линию, не мир на Донбассе, не уменьшение напора антирусской пропаганды в стране, не общественные группы и движения, а просто кандидата, физическое лицо.
В отличие от Кремля, США не делают определенных рискованных ставок на выборах; они и вправду принимают выбор народа (внутри приемлемых альтернатив. Например, шансы «пророссийских» кандидатов они минимизировали, управляя расколом «восточных» элит, а шансы Тимошенко — своим недоверием ей. Но посольство вряд ли одобрило бы явную диктатуру Порошенко (или кого-либо еще) или срыв выборов, тем более что с Порошенко посольству было непросто жить по целому ряду причин. Президент Украины легко выполнял разные условия по «реформам», если реформы задевали только интересы народа (например, повышение тарифов на газ или расширение сферы платной медицины), и явно саботировал реформы, которые могли бы подорвать собственное административное влияние или задеть коммерческие интересы группы власти. Например, администрация Порошенко годами саботировала создание «антикоррупционных органов», руководство которых прямо «рекомендовали» назначить США. Фактически это власть над коррумпированными элитами; в таком случае назначенцы США могли бы завести уголовное дело на любого. 2 апреля посольство США приветствовало долгожданное назначение судей Антикоррупционного суда и апелляционной палаты Украины.
Борьба с коррупцией в данном случае совпадает с интересами США, поскольку идея либеральной открытой экономики состоит, в частности, и в том, что украинские олигархи должны рано или поздно уступить ликвидные активы международным компаниям — иначе Украине и вправду трудно будет войти в глобальный мир. Украинские олигархи сопротивляются, в том числе и демократически, как это делает Коломойский, поддерживая Зеленского. Будь Украина в союзе с Россией, местных олигархов уже ждала бы тюремная камера — отчасти поэтому Украина и не в союзе с Россией. То же, вероятно, ждет большую часть олигархов и при союзе с США, но здесь игра тоньше и стратегичнее, опять-таки благодаря демократическим методам внешнего управления.
Кроме того, со времени независимости Украины США постоянно тратят существенные (но не огромные) средства на развитие всех видов гражданского общества. Причем многие вещи действительно правильные и нужные. Например, посольство Соединенных Штатов требует от властей Украины разрешения на прямое грантовое зарубежное финансирование работ по разминированию в Донбассе. От мин по обе стороны фронта гибнут люди не реже, чем от обстрелов, а разминирование почти не проводится.
Кроме грантов собственно Госдепартамента США, правительств Канады и стран ЕС можно отметить финансирование многих общественных проектов фондом Pact Ukraine. Ссылку на него можно встретить в новостях про гражданскую активность на Украине.
Например, накануне выборов в Харькове прошла пресс-конференция «Как сделать сознательный выбор», в которой среди прочих принял участие известный поэт и писатель Сергей Жадан, чьи книги пользовались успехом и в России. Жадан — майдановец, участвовал в акции «Голосуй не по приколу», то есть агитировал за Порошенко. Анонс пресс-конференции заканчивался текстом: «Проект реализуется в рамках Программы содействию гражданской активности “Долучайся!”, которая финансируется Агентством США по международному развитию (USAID) и реализуется “Pact Ukraine”». Это же вы увидите под анонсами организаций в поддержку реформ образования, медицины — но вместе с тем и в НКО, которые борются со СПИДом и туберкулезом, помогают беженцам из Донбасса. Притом люди на деньги этих фондов делают любимое дело, а не душу продают.
Однако при таком массовом покрытии активного гражданского общества расходы США меньше, чем Россия планировала выдать в виде кредитов правительству Януковича в 2014 году, и уж точно меньше по сравнению с использованием скидок на газ и мутных схем с украинскими олигархами в прошлые годы.
Вот где демократия и поддержка гражданского общества оказываются эффективнее.
Глубинная социология небратства
Притом что радикальных изменений на Украине после вероятной победы Зеленского во втором туре ждать не стоит — курс страны прочно удерживается балансом сил и внешних влияний, — некоторые сторонники Порошенко пребывают в истерике:
«Вот отличная карта тех, с кем мы живем в одной стране, — написал в своем блоге бывший российский, а ныне украинский и крымско-татарский журналист, заместитель генерального директора телеканала ATR Айдер Муждабаев. — Это — обыкновенные предатели. Те, кто сдадут страну на раз-два. Прибавьте сюда избирателей Юли, Бойко, Вилкула и прочих ставленников России. Никаких шансов победить их во втором туре у нас нет. Это абсолютно нереально. Предательство победит с вероятностью 100%... Я только что разговаривал у себя дома с боевым комбатом. Видимо, придется стрелять. Когда тебе стреляют в спину, другого выхода нет. Это означает новую революцию, победу патриотов, но и одновременно потерю еще шести-восьми областей. К сожалению, пророссийское большинство не оставляет нам никакого шанса спастись, кроме этого».
То есть даже победа политически нейтрального Зеленского вызвала у сторонников Порошенко ни много ни мало желание убивать несогласных. Муждабаев впоследствии попытался придать этим своим словам смягченную интерпретацию: «Я не имел в виду никаких призывов к стрельбе внутри Украины, а приводил это как вариант крайне негативного развития событий в случае, если избранная большинством граждан власть после президентских и парламентских выборов попробует “восстановить отношения” с Россией». Но правда состоит в том, что киевский «креативный класс», зарабатывающий на политике и «гуманитарных технологиях», ровно так думает и говорит.
И дело здесь не в одном лишь Зеленском, а в обиде на украинский народ, который, как оказалось на этих выборах, не в восторге от перманентной войны с Россией, от томоса об автокефалии украинской церкви, от очередной волны мобилизации на фронт, тотальной украинизации, повышения тарифов и прочих «фишек» действующей власти.
Если в стране и можно встретить реально довольных пятью годами правления Порошенко, это как раз представители киевской гуманитарной интеллигенции. Так, знакомый киевский журналист и сотрудник образовательной НКО говорит, что в восторге от качества и темпа реформ и от того, какой скачок в Европу сделала Украина за это время. (Эта НКО, понятно, поддержана Pact и правительством.) Тот факт, что реформа подразумевает запрет преподавания на русском и других языках, кажется ему незначительным на фоне внедрения передовых западных технологий и стандартов.
Демократия — это еще и огромный рынок для гуманитарной интеллигенции, в том числе и для приезжих из России, таких как Айдер Муждабаев, которым приходится быть самыми националистичными среди украинских националистов. И чем сильнее приходится ломать себя под рыночный заказ, тем сильней экзальтация. Но люди горды, что могут «переделывать народы» и влиять на судьбы, в том числе и быть выше народа. Прозападная интеллигенция в Киеве всем довольна, за исключением своего народа, который «по приколу» проголосовал за Зеленского. Ровно так и российская интеллигенция была всем довольна в 90-е, когда остальному народу пришлось тяжелее всего.
Но Зеленскому (даже если он захочет — а это пока малозаметно) будет сложно опереться на неантироссийское большинство: ведь за последним не стоит никакой организованной силы, а русско-украинские интеллигенты-ватники считают, что их предали и восточноукраинские олигархи, и Россия. Кремль не умеет, в отличие от США, опираться на искренних сторонников, потому что не верит ни в демократию, ни в идейных граждан. Верит только в армию, флот и в то, что повсюду мошенники. Воздается по вере.
