Вы надолго обустраиваетесь в Штатах?
Нет, я сейчас не мыслю такими категориями. Мне нужен был хотя бы год, чтобы как-то осознать, что происходит. А пока пытаюсь выбирать лучшее из того, что мне приходит. И альбом Оли Чикиной — это интересный, хороший шаг вперед.
Расскажите, как вы решили уехать из России?
Я уехал на самом деле случайно — так сложились обстоятельства. Просто очень долгое время я не мог поехать с концертами в Америку. Организаторы JetLag (представительный двуязычный русско-английский песенный фестиваль, который проходит в Нью-Йорке уже 10 лет, приглашает «АукцЫон», Псоя Короленко и многих других. — «РР») предложили организовать мою поездку на фестиваль летом 2017 года. Началась довольно непростая работа по оформлению виз. В начале апреле виза была наконец получена, а 20 апреля Верховный суд Российской Федерации вынес решение о признании организации «Свидетели Иеговы» экстремистской, о полном ее запрете и ликвидации на территории России. Я внимательно наблюдал за этим процессом практически весь апрель. Считаю, что это решение неправовое — оно было силовым и заранее определенным.
Это был первый судебный процесс, на котором я увидел, что, оказывается, так можно. И не в какой-нибудь глубинке, а прямо в Верховном суде Российской Федерации, перед лицом всего мира! Это потрясло меня настолько, что никаких иллюзий у меня не осталось: если можно вот так, то, значит, можно все. Я понял, что в этой стране делать больше нечего — по крайней мере, я там не смогу находиться, пока происходят такие вещи. Тем более что лично я как Свидетель нахожусь под ударом. И если я буду как-то активно высказываться на эту тему в интервью (а жить спокойно у меня не получится), все это быстро пресекут. Я решил, что раз у меня есть возможность уехать, то надо ей воспользоваться: может быть, она дана свыше.
Расскажите немного о Свидетелях Иеговы в вашей жизни.
Последний альбом группы «Ноль» — той самой «великой», то есть прославившейся группы «Ноль», — был записан мною в возрасте 25 лет. Через год после окончания школы я стал звездой. То есть с юности я жил в не совсем реальном мире. Какие-то духовные интересы у меня тоже начали появляться, было какое-то уважение к Библии — мне казалось, что там содержится что-то важное, я пытался читать, но смысл был непонятен. Эти попытки ни к чему не приводили. Потом в моей жизни произошли достаточно трагические события — по моей собственной глупости и неопытности. Я оказался в тюрьме, около двух лет провел в разных местах… По возвращении домой я испытал сильнейший кризис. Чувствовал, что жизнь полностью зашла в тупик. Один мой приятель, музыкант, начал изучать Библию со Свидетелями Иеговы и, еще даже не будучи Свидетелем, приходил ко мне, рассказывал какие-то вещи, которые от них узнал… И внезапно я увидел, что в этом есть смысл! Я заинтересовался. Потом сам начал изучение Библии вместе со Свидетелями Иеговы и в результате сам решил стать Свидетелем.
К Свидетелям Иеговы в России зачастую относятся крайне негативно...
Негативное отношение — во многом следствие пропаганды. Я и сам жертва этих методов работы. Кстати, интересно было наблюдать изменения на российском ТВ. В середине 2000-х компания НТВ делала передачу о заключенных, на которую меня пригласили и я даже мог поговорить с заключенными о Библии. А в 2009 году все уже стало по-другому. Со мной связался журналист с НТВ, который сказал, что телеканал планирует сделать фильм о религиозной жизни в России, чтобы осветить разные направления духовного поиска россиян. Я в очередной раз согласился принять участие в съемках. Для этого было записано неплохое интервью, были какие-то милые ребята — журналист и оператор. Но в результате вышел фильм, который содержал всего один кадр из этого интервью, а дальше была сплошная пропагандистская «расчлененка». Использовали, например, клип «Песни о настоящем индейце», где я с разрисованным лицом, безумный, и закадровый голос сообщает, что это и есть истинный образ Свидетелей Иеговы, которые зомбируют людей! Назывался фильм «Чрезвычайное происшествие. Осторожно, Свидетели Иеговы».
Как вы считаете, откуда вообще это все? Кто ваш враг, кому это надо?
В целом в России сейчас взят курс на… как бы это точно назвать… тоталитаризм. Видно, как власть хочет все контролировать — чтобы информация о россиянах хранилась только на российских серверах, чтобы ФСБ имела доступ ко всем перепискам в социальных сетях, чтобы операторы сотовой связи записывали все разговоры абонентов… Любая организация, которая с этим не согласится, имеет альтернативу уйти с российского рынка. То же самое и в отношении религиозных организаций. Власть напрягает существование каких-то организаций, которые пусть даже и не делают ничего плохого, но просто неподконтрольны. Свободные люди здесь не приветствуются. Хотя формально церковь отделена от государства, всем понятно, что эта связка очень крепкая. И церковь является мощнейшим инструментом влияния. Например, вплоть да агитации паствы — за кого голосовать. Хотя формально провозглашена свобода вероисповедания, на деле всех тех, кто откажется сотрудничать с режимом, система выдавит. Свидетелей Иеговы и при Сталине, и при Гитлере запрещали — ничего нового.
Я, когда задавал вопрос, гадал, насколько вы жестко выскажетесь по отношению к официальному православию. На самом деле интересно, насколько вы вообще считаете братьями других христиан.
Понимаете, для того, чтобы мы считались, так сказать, братьями, нужно прежде всего задаться вопросом: почему религии вообще разделены? Вот говорят: «Бог един, просто есть разные пути». Тогда почему такие сильные противоречия? И стоит задаться вопросом: почему официальная православная церковь не считает Свидетелей Иеговы христианами и, следовательно, братьями. Они считают нас сектантами. Сектант — это еретик, а еретиков в средние века сжигали на кострах… Вот такие здесь «братские» отношения.
Что касается моего отношения к православию, то, хотя и не считаю это правильным, все-таки не мое дело указывать другим, во что верить. Я общаюсь с некоторыми православными — они прекрасные люди, просто у нас разные взгляды, и мы понимаем, что наша вера, наше мировоззрение — не та область, куда можно грубо вторгаться. И уж ни в коем случае нельзя устранять разногласия насильственным путем! Я очень рад, что среди православных есть те, кто разделяет эту точку зрения.
Не хочу заниматься пересудами в отношении православной церкви, но, думаю, многие прекрасно понимают, чем там на самом деле занимаются. Возьмите хотя бы ситуацию с украинскими церквями. Одни других прокляли и разделились. А ведь это решение — чистой воды политика, оно не касается вероучения и вообще не имеет никакого отношения к Христу и к духовным вопросам. Это просто борьба за сферы влияния, и церковь здесь играет очень важную роль.
Тогда про духовную практику Свидетелей Иеговы. Активная проповедь на улицах и в подъездах домов — это часть духовной практики? Обычный человек узнает о вас именно таким — мягко говоря, крайне непривычным — образом.
Да, Свидетели Иеговы активно проповедуют, потому что они выполняют веление Христа — проповедовать благую весть о царствии Бога. Это записано у Матфея в главе 24, 14: «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец». Всемирная проповедь о царствии Бога была предсказана Христом в Библии.
Как вы думаете, почему не музыка, не искусство, а именно вера вас вывела из состояния отчаяния? Был ли в вашем творчестве дотюремного периода потенциал высокой духовности, или вы относитесь к тому периоду, скорее, как к чему-то близкому к бесам?
Когда я стал изучать Библию, у меня возникло резко отрицательное отношение к тому, что я делал до этого. И неудивительно — это слишком разные вещи. К тому же мне было понятно, что путь, которым я шел, чуть не довел меня до могилы. Но я не единственный такой, и я выжил. А есть, к примеру, Курт Кобейн и многие другие, которых можно причислять к смертникам рок-н-ролла. Поэтому для меня это был вопрос не просто личного удовлетворения, самопознания, личного развития, — это был вопрос жизни и смерти. Мне тогда нужно было что-то более серьезное, чем песни.
Но я не считаю, что песни или музыка от бесов. Просто песни, хорошие они или плохие, не относятся напрямую к главным вопросам жизни — это какие-то фантазии более или менее одаренных людей. Классная, к примеру, книга «Незнайка на Луне» Носова — мне нравится, но ведь там же бред про Луну написан, нет на ней никаких коротышек! То есть книга-то классная, но руководствоваться ей в изучении Луны сложно. Да, искусство — это хорошо, но оно не может быть основой жизни. Даже если взять поэтов, в том числе и рок-поэтов, они все так или иначе черпают идеи из философии, из Библии. А значит, самое важное — изучить первоисточник.
Вот это интересно — про чудесных светлых поэтов, которые убили себя. Вы же тоже были близко к смерти. Откуда такая опасность? Ведь у них было настоящее высокое вдохновение, то есть это должен был быть сильный канал к Господу.
Это открытый вопрос для всех. Но могу только заметить, что в Библии есть такие слова: «И сам сатана становится ангелом света», или «представляет себя ангелом света». Поэтому если кто-то считает, что у него связь с Господом, это еще не значит, что именно с Господом… Тяжелые последствия обычно показывают, что это была не та связь, которая нужна.
В это трудно поверить, зная чудесные тексты, например, Бориса Рыжего или Александра Башлачева, которые покончили жизнь самоубийством, — это большая высокая поэзия.
Вспомните Высоцкого: «Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт, а если в точный срок — так в полной мере». И ведь он прав! Но не могу согласиться с тем, что это положение дел от Бога. Вы понимаете, кто такие демоны? Это могущественные духовные личности, высокоинтеллектуальные, обладающие очень большими возможностями, но — злые. Они сначала развлекаются со своей жертвой, используют ее, а потом заводят в могилу.
А вам удалось примириться со своими старыми песнями, найти в них что-то божественное, а не дьявольское?
Вопрос не в том, что в этих песнях самих по себе кроется что-то дьявольское. И на то, чтобы это понять, мне тоже понадобилось время. Просто однажды я перестал к своим песням относиться серьезно. Это было главным шагом. Раньше я очень серьезно относился к своему творчеству — считал его основой своей духовности, если так можно выразиться, поэтому очень строго судил и себя, и творчество. Но потом понял, что это просто песни. И если в них нет ничего противоречащего моим взглядам, я могу их спокойно исполнять. Какое-то количество старых песен я ввел в репертуар, но те, которые содержат мат, больше не пою. Есть и еще некоторые песни, которые мне теперь не будет приятно исполнять — я уже не хочу это на себя «примерять».
А есть ли в новых песнях, написанных после того, как вы стали Свидетелем, что-то, что вы считаете высоким, к чему относитесь серьезно и что может, скажем так, кому-то помочь двигаться по духовному пути?
Знаете, я вообще не ставлю подобных творческих целей, не пытаюсь задавать для других какие-то духовные ориентиры. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что это шоу-бизнес, как бы странно это ни звучало для кого-то! Однажды пришел человек на мой концерт и убедил меня исполнить песню, которая не была у меня отрепетирована. Он сказал: «Ну ты пойми, это моя молодость, я пришел сюда за своей молодостью — не за твоими аранжировками и профессионализмом пришел, а за молодостью!». А ведь, по сути дела, на концерте люди хотят, чтобы был драйв, было весело, для этого нужен соответствующий репертуар. Есть песни, которые, может быть, отражают какие-то важные темы, но я не собираюсь превращать их в проповедь. Разговор о важном — это хорошо, но тоже до известной степени. Люди приходят ко мне не для того, чтобы я им проповедовал, — они приходят для того, чтобы получить заряд энергии.
Просто работа?
Люди, кстати, платят деньги за это. Соответственно, они ожидают определенного продукта — и в основном это мои старые песни.
И все-таки искусство — не ремесленничество: если ты не отдаешь существенную часть души, то и получается как-то не очень… Или нет?
Вы правы. Этим нельзя заниматься механически. Но у меня высокие стандарты и довольно серьезное отношение к работе. Просто работа такая специфическая. Продукт — счастье. Никому не нужна «просто музыка», так что здесь приходится отдавать себя. По-другому это не работает. И все же я стараюсь не делать из этого культ.
Если в России перестанут преследовать Свидетелей Иеговы, вы вернетесь в Россию?
Это очень болезненный вопрос. Абсолютно искренне могу сказать, что и сейчас каждый день смотрю новости и узнаю, что там происходит вообще, что там слышно. Первое время я надеялся, что очень быстро все изменится. Наивно надеялся. Сейчас у меня по поводу нынешних властей есть определенный пессимизм. Когда я был в тюрьме, там один уголовный авторитет обучал меня и говорил: «Что бы тебя ни спрашивали на суде, всегда говори “нет”. Они могут говорить, что у них собраны все улики, все доказательства, всегда говори: “нет — меня там не было, ничего не знаю, я ни при чем». Понимаете, кого это напоминает?
Нет… А кого это должно напомнить?
«Их там нет, нас там нет, это не мы... Свидетелей Иеговы мы не притесняем, они христиане, за что нам их притеснять вообще…»
Я вижу, как это происходит, и понимаю, что в такой ситуации никакого отступления быть не может. Как им признать свою неправоту? Все вернуть «терпилам»? Это немыслимо. Уже ведь все разворовали, раздали.
Изменения возможны в результате каких-то очень серьезных преобразований в стране. Это мое личное мнение. И в этом плане я настроен крайне пессимистично, поскольку нахожу все новые подтверждения тому, насколько все запущенно. Мне кажется, при нынешней системе изменения невозможны.
