В 1789 году мир резко (и, как выяснилось позже, бесповоротно) стал другим. Локальное национальное событие — Французская революция — обернулось тотальным сигналом к обновлению. Воздушный шар старого сословного порядка взмыл над планетой, поднятый силой вырывающегося из него потока новых политических и социальных идей, устремляясь за исторический горизонт.
«Французская революция представляла собой не что иное, как кульминацию того исторического процесса дробления, который уходил корнями к началам таких доктрин, как номинализм, религиозное инакомыслие, научный рационализм, и в разрушение тех групп, институтов и непреложных истин, которые были основополагающими в Средние века», — констатировал Роберт Нисбет. Однако здравый смысл и привычный порядок не собирались сдаваться без боя. Их ответным шагом стал консерватизм. Как писал британский консерватор лорд Сесиль, естественный консерватизм существовал всегда, но до 1789 года не было ничего «похожего на сознательно разработанное учение консерватизма».
XX век, удушаемый невидимой рукой рынка и опутанный арканами социалистического равенства и братства, влекомый в «светлое будущее» по ухабам войн и революций попеременно то либерализмом, то социализмом, искал покоя и защиты в консервативной идеологии, способной противостоять резким и разрушительным переменам в обществе. Самюэль Хантингтон в статье «Консерватизм как идеология» (1957) большими мазками дал следующую картину: «Консерватизм — это система идей, используемая для защиты любого сложившегося порядка, независимо от места и времени; от любого фундаментального вызова его природе и существованию, независимо от того, из какого лагеря она исходит. Сущностью консерватизма является его страстное утверждение ценности существующих институтов. Это не значит, что консерватизм противостоит всем изменениям. На самом деле, для того чтобы сохранить фундаментальные элементы общества, возможно, придется согласиться на изменения во второстепенных вопросах. Никто не может превозносить консервативную идеологию, если не испытывает глубокой удовлетворенности сложившимся порядком и не готов защищать его от любого серьезного вызова». Автохарактеристика, оказавшаяся крайне удобной для того, чтобы обвинить консерватизм в тех грехах, которых он и не предполагал совершать.
Критик консерватизма
Одним из наиболее настойчивых обвинителей стал блистательный либерал Фридрих Хайек. Он считал, что консерватизм по самой своей природе не в состоянии предложить никакой цели для развития общества, будучи способным лишь противодействовать текущим социальным и экономическим сдвигам, тенденциям, смене идеологий и идеалов. Но поскольку «прогресс не остановить», консерватизму остается только более или менее успешно замедлять нежелательные для него процессы. И, как кажется Хайеку, раз консерватизм не предлагает никакого иного (по отношению к текущему) направления развития, ему вечно суждено «влачиться по пути, навязанному ему извне».
