В мае шквальный весенний ветер повалил в дачном товариществе «Каскад», что в пригороде Красноярска, 14 электрических опор. Этот факт достаточно точно иллюстрирует состояние электросетей, питающих многочисленные СНТ и ДНТ, плотным кольцом окружающие сибирские столицы.

Энергетики и садоводы Сибири живут в состоянии вялотекущей, затяжной войны. С обеих сторон накопилось немало претензий. Консенсуса, как правило, удается достигнуть только в суде, да и то не всегда.

Наверное, самым показательным в этом плане стало судебное разбирательство между владельцем дачного участка и МРСК Сибири в Красноярске. Заключив договор на технологическое присоединение и не дождавшись исполнения обязательств со стороны компании в срок, дачник обратился в суд и выиграл дело, взыскав с ответчика… 160 руб­лей штрафа. Впрочем, и плата за техприсоединение была невелика — 550 руб­лей по льготному тарифу. Собственно, истец затеял судебное разбирательство, чтобы заставить сетевика выполнить договорные обязательства. Суд вынес решение: «В срок не позднее двух месяцев с момента вступления решения в законную силу осуществить технологическое присоединение к электрическим сетям дома истца». На что компания МРСК Сибири подала апелляционную жалобу о переносе срока на полгода в силу невозможности исполнения судебного решения из-за большого количества аналогичных договоров.

В прошлом году в управление Роспотребнадзора по Хакасии поступило 56 заявлений по факту неисполнения «Хакасэнерго» (филиал ПАО «МРСК Сибири») договоров на техприсоеднение. По результатам их рассмотрения были составлены 36 судебных исков. В пользу потребителей вынесены решения о понуждении к исполнению условий договора по 30 искам, — сообщили специалисты Управления Роспотребнадзора по Хакасии.

Игра цифр

Сетевые компании с удовольствием рапортуют о массиве ежегодно заключенных договоров. Например, филиал «МРСК Сибири» — «Красноярскэнерго» в прошлом году заключил 7,4 тыс. договоров на технологическое присоединение к электросетям общей мощностью почти 148 МВт. В компании подчеркивают, что основная часть заявок поступила от физических лиц, мощность энергопринимающих устройств которых не превышает 15 кВт, то есть речь идет о льготном подключении ценой в 550 руб­лей.

В иркутской сетевой компании ОАО «ИЭСК» заявляют, что ежегодный объем реализованных технологических присоединений в пригородных районах составляет порядка 3 тыс. договоров. При этом ни та, ни другая компания не открывают точные цифры неисполненных обязательств.

— Если измерять ежегодно заключенные договоры на техприсоединение в энергмощностях, то мы получим порядка 45–60 МВт. Что касается про­сроченных договоров, то их количество может доходить до 50%, — уклончиво отвечает на прямой вопрос о неисполненных обязательствах начальник службы развития и техприсоединения «ИЭСК» Олег Васильев.

В «Красэнерго» и вовсе отказались предоставить данные о количестве просроченных договоров, ссылаясь на сложности с «выгрузкой данных из программы». В релизах, посвященных достижениям 2016 года, компания сообщает, что «за два последних года филиалу удалось сократить сроки присоединения к электрическим сетям на треть. Сейчас на эту процедуру уходит от 373 до 738 дней». Для того, чтобы укладываться в два года, в филиале провели серьезные структурные изменения — создали единый офис для приема, обработки и выдаче техусловий, а также новое проектное подразделение, чтобы уйти от длительной процедуры торгов.

Плач энергетиков

Торги — далеко не единственная причина, по которой подключение дачного домика превращается в увлекательный квест длиной в несколько лет. О сторонних проблемах энергетики рассказывают много и с удовольствием.

— В настоящее время законодательно сроки получения разрешения на строительство превышают сроки технологического присоединения, кроме того на большинстве пригородных территорий Иркутска необходимо проведение археологических обследований, и для всех обязательное прохождение экологической экспертизы. В результате срок техприсоединения может достигать четырех лет. Несовершенство законодательства создает проблемы при отводе земельных участков для строительства электросетевых объектов и низкий уровень тарифов на передачу электроэнергии для физических лиц в Иркутской области, — сетует Васильев.

В «Красэнерго» жалуются на должников — те же сетевые и сбытовые компании.

«Долги перед энергетиками не дают развивать электрические сети в регионе и обеспечивать технологическое присоединение новых потребителей, в том числе, льготных, которые платят за подключение лишь 550 руб­лей, в то время как фактическая стоимость подключения порой превышает 100 тыс. рублей Главные должники — сетевые и сбытовые компании. Долг ООО «КрасКом» — 427,12 млн руб­лей, ООО «Энергия» — 59,5 млн руб­лей, прочих сбытовых организаций и территориально-сетевых компаний — 3 млрд руб­лей», — такая информация была распространена компаний несколько дней назад по всем красноярским СМИ. 

Слепая зона

У дачных товариществ своя правда. Любая непогода, будь то порывы ветра, ливень или град, оставляют СНТ и ДНТ в пригородах сибирских городов без света. В мае 2016 года 20 тыс. жителей дачных поселков в Емельяновском районе Красноярского края лишились света на несколько дней.

— Состояние внутренних сетей СНТ и ДНТ просто аховое. У протянутых еще в советские времена фидеров износ доходит до 90%, потери — до 45%. Отсюда высокая пожароопасность, частые короткие замыкания и возгорания. На ремонт внутренних сетей в 2017 году из бюджета края выделено 40 млн руб­лей. Но мы не можем сказать, достаточная ли это сумма. Дело в том, что плановое развитие электросетевого комплекса в пригородах Красноярска отсутствует. Чтобы понимать, какова реальная ситуация, нужно проводить аудит, — рассказывает Павел Друждж, главный специалист по водо- и электроснабжению садоводческих обществ Красноярского края.

В крупных энергетических компаниях объясняют частые отключения в пригородных территориях отсутствием должного содержания электрохозяйства со стороны мелких сетевиков.

— В 7 из 10 случаев виновниками отключений электроэнергии в Красноярске и пригороде являются мелкие сетевые организации (ТСО), притом, что они отвечают лишь за 30% электросетей краевого центра, — поделился информацией в эфире телеканала ТВК начальник департамента по связям с общественностью «МРСК Сибири» Эдуард Уашев.

Действительно, ТСО — серьезная проблема российской электроэнергетики. До недавнего времени практически любая компания, имеющая 10 тыс. руб­лей уставного капитала и одного специалиста в штате, могла протянуть сеть и оказывать услугу по обеспечению электроэнергией. В феврале 2015 года правительство сделало первый серьезный шаг к нормализации ситуации. Вышло постановление, прописывающее критерии отнесения владельцев объектов электросетевого хозяйства к ТСО. Согласно нормативному документу, право на тариф на передачу получили организации, имеющие в собственности или аренде трансформаторы мощностью свыше 10 МВА, ЛЭП не менее двух уровней напряжения, наличие выделенного абонентского номера и интернет-сайта. Однако с рынка ушли немногие. По данным регио­нальных регуляторов, тарифы на 2017 год получили 1905 ТСО. Например, в Красноярске действует 50 мелких сетевых компаний. В Новосибирске — около 40. Более того, введение критериев «отсева» породили новую проблему — увеличение брошенных, так называемых бесхозных сетей. В законе отсутствует механизм передачи функций организаций, утративших статус ТСО. Таким образом, к брошенным ведомственным сетям «родом из девяностых» присоединились новые. В том случае, если собственник этих электросетевых активов не принял решения о продаже, он должен просто нести бремя содержания собственности, не препятствуя при этом перетоку электрической энергии. В реальности это выливается в полное бездействие. Такие сети не ремонтируются и негативно влияют на качество электроснабжения в территориях. Заставить собственника выполнять работу невозможно, ведь больше он не подчиняется энергетическому законодательству. Энергетики называют сети организаций, лишенных статуса, «слепой зоной».

Территориальное неравенство

Если активисты садоводческих обществ Красноярского края бьются за исполнение сроков на технологическое присоединение и повышение качества энергоснабжений в пригороде, то в Иркутской области, ключевой проблемой садоводов стали тарифы на электроэнергию для СНТ и ДНТ.

— Мы считаем, что сложившаяся ситуация с тарифами по оплате электроэнергии несправедлива. Сегодня садоводства находятся на грани выживания, при этом в части СНТ Иркутской области установили городской тариф, — заявляет член союза садоводов Иркутской области и координационного совета при губернаторе Анастасия Белова.

Садоводства в области территориально расположены в границах городов, муниципальных образований и поселков городского типа. Часть и вовсе находится за границами каких-либо населенных пунктов и расположена на землях сельхозназначения. Общественница рассказывает, как дачники стали «горожанами» на примере Марковского и Листвяничного муниципальных образований. В 2014 году им присвоили статус поселков городского типа, а садоводческим объединениям установили городской тариф на электроэнергию.

— В Марковском 132 садоводческих объединения. За границами находятся 83 садоводства — порядка 20 тыс. человек. Кругом — тайга, отсутствие какой-либо инфраструктуры, зимой — проблемы с транспортом, ближайшая школа в 40 км. И в этих условиях садовод платит по городскому тарифу, — возмущается Белова.

Однако не всех садоводов области приравняли к «горожанам». Например, владельцы роскошных особняков, расположенных в популярном Байкальском направлении, платят по сельскому тарифу. Зато в 25 км СНТ по Мельничному тракту, где остались две умирающие деревни, причислены к городским. Действует территориальный принцип. Неважно где находится СНТ, в глухой тайге или на болоте — если в границах муниципального образования, значит «горожане». Активисты ратуют за «перемену участи»: необходимо изменить подход с территориального на статусный, приравняв садоводов к сельским жителям.

— Садоводство как юридическое лицо, заключившее договор со сбытовой компанией, оплачивает электроэнергию с учетом двух видов потерь — ежемесячной условно-постоянной и нагрузочной от энергопотребления. Таким образом, стоимость 1 кВт составляет не 0,97 руб­ля, а примерно 1,10. Мы просим наделить садоводческие, дачные объединения статусом сельских потребителей, приравнять нас к группе 4: «потребители, приравненные к населению, находящиеся в сельских населенных пунктах» и применить тариф с понижающим коэффициентом 0,7, — объясняет представитель садоводов области.

На садоводства также ложится нагрузка по обслуживанию, ремонту, строительству электроустановок, линий электропередач, контроль и передача учета. А еще председатель должен работать с потребителями и пресекать энерговоровство, не имея, к слову, никаких реальных рычагов воздействия на эту «публику». Все вышеперечисленное уже заложено в городской тариф. Живя в многоквартирном доме, мы не оплачиваем дополнительно к тарифу потери, не обслуживаем трансформаторы, а с должниками работает энергосбытовая компания.

Садоводы Иркутской области пытаются донести свою правду до правительства региона с 2015 года. С тех пор написаны тонны писем и получено столько же ответов, в большинстве случаев формальных. Общественники не раз встречались с областными и думскими депутатами. Но пока вопрос остается открытым. Между тем, есть положительные примеры решения аналогичной проблемы. В Новосибирской области садоводам установлен единый тариф по оплате за электроэнергию и применен понижающий коэффициент 0,7.

— О проблемах садоводческих товариществ, как правило, вспоминают только во время предвыборных кампаний, — резюмирует конфликты между энергетиками и СНТ председатель комитета природопользования и экологии Центрально-Сибирской Торгово-промышленной палаты Артем Черных. — Например, когда и.о. губернатора Красноярского края только избирался, он активно работал с садоводами и давал много обещаний, в том числе по передаче брошенных сетей единому оператору. Потом эту тему поручили министерству сельского хозяйства и спустили на тормозах. Сейчас энергопроблемами СНТ занимается министерство энергетики, что более разумно. Возможно, будут позитивные сдвиги. Либо придется ждать новых выборов, чтобы прорезалась политическая воля.