Подмосковный фермер и владелец «Экосистемы Колионово» Михаил Шляпников в апреле нынешнего года провел успешное ICO своей криптовалюты «колион» на полмиллиона долларов и собирается провести в ноябре допэмиссию. А в Новосибирске предприниматель собрал ферму для майнинга криптовалют, работающую от автомобильного генератора. Из-за небольшой мощности производительность майнинговой фермы невелика — в среднем эквивалент в фиатных деньгах составляет 6,4 доллара в день.
Конечно, майнинг и ICO — это далеко не цифровая экономика, а лишь ее составные, но по странной случайности именно эти составные сейчас набирают стремительный рост и, самое главное, капитализацию.
Процессы цифровизации экономики в нашей стране идут уже давно, но до недавнего времени — без участия государства. Процессы и участники должны были сформировать своего рода критически значимую массу для того, чтобы на них обратили внимание.
Сейчас доля цифровой экономики в ВВП России, по оценкам компании McKinsey, составляет 3,9%, что в два-три раза ниже, чем у стран-лидеров, таких как США, Япония, Сингапур, Израиль. Однако положительная тенденция состоит в том, что объем этого рынка в России постоянно растет. По оценкам экспертов, цифровизация обеспечит от 19 до 34% роста ВВП страны, а сама доля цифровой экономики может составить 8–10% внутреннего валового продукта.
«Цифровизация экономики — это, несомненно, реальный и объективный мировой тренд, идущий на смену предыдущей так называемой информатизации общества, — делится рассуждениями совладелец IT компании «Айлайн Технологии» доктор физико-математических наук, профессор Дмитрий Свириденко. — Мир постепенно втягивается в гонку цифровизации, и Россия здесь не исключение».
В июле нынешнего года на очередном заседании Совета при президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и приоритетным проектам министром связи и массовых коммуникаций Николаем Никифоровым была представлена Программа «Цифровая экономика Российской Федерации». Суть представленной программы, состоит в создании правовых, технических, организационных и финансовых условий для развития цифровой экономики в России и интеграции ее с другими мировыми цифровыми экономиками.
Помимо прочего, значительный акцент в Программе сделан на развитии российского компьютерного и телекоммуникационного оборудования, а также российского ПО (программного обеспечения), включая установку антивирусных программ на все компьютеры, ввозимые в Россию (целевые показатели к концу срока реализации Программы по доле иностранного ПО и оборудования, закупаемого госорганами, составляют 10% и 50% соответственно).
Документ учитывает три уровня реализации программы: рынки и отрасли экономики; платформы и технологии, где формируются компетенции, а также нормативное регулирование; информационную инфраструктуру, кадры и информационную безопасность.
Самоцифровизация
Процессы цифровизации в России начались не вчера, крупные компании телеком-сектора и банки уже давно включены в индустрию «цифры», и, по сути, являются локомотивами внедрения платежных систем и различных онлайн-сервисов, благодаря которым активно развивается электронная коммерция. Значительные изменения и оцифровка процессов произошли и в работе государственных органов — портал «Госуслуги» хороший тому пример. На предприятиях ряда промышленных отраслей применяются технологи индустриального Интернета.
И таких примеров российских передовых компаний, которые уже не первый год внедряют в свои бизнес-процессы различные составляющие цифровой экономики, достаточно много.
«Мы уже живем в цифровой экономике и активно в ней работаем, — говорит директор Ассоциации НППА (национальная платформа промышленной автоматизации) Дмитрий Верховод. — Новосибирская компания-резидент Академпарка «Модульные системы Торнадо» уже более 10 лет разрабатывает системы АСУ ТП на основе промышленного Интернета, внедрила их на более чем пятидесяти объектах большой энергетики. Одной из «сквозных» технологий в госпрограмме цифровизации назван промышленный Интернет. И наша Ассоциация НППА ставит своей целью создание цифровой платформы автоматизации на основе промышленного Интернета».
С тем, что элементы цифровой экономики используются уже многими компаниями в разных отраслях экономики, соглашается и совладелец IT компании Дмитрий Свириденко, правда, уточняет: пока только элементы, а вот примеров создания целостных технологических сред (платформ, экосистем), где пользователь может конструировать, «выращивать» для себя нужное ему дружественное окружение (технологическое, инструментальное, методическое, документальное, партнерское и т.п.) — подобных решений, по его мнению, пока нет.
Сегодняшние представители цифровой среды понимают, что для дальнейшего развития цифровизации очень важно не просто подписать на государственном уровне программу, но создать инфраструктуру, где точки входа были бы едины для всех с технической точки зрения, что позволит полноценно развиваться как компаниям крупного бизнеса, так и субъектам малого и среднего.
В каком вагоне едем?
По мнению большинства экспертов, Россия в своем обозначившемся стремлении к цифровизации все же успела впрыгнуть в уходящий поезд в светлое будущее, и даже не в последний вагон. И ее отставание от стран-лидеров не является критическим — сейчас он составляет около 5–8 лет. По данным аналитических исследований объем цифровой экономики в России за 2016 год составил порядка 2,2% ВВП — небольшой, но все же рост. Для сравнения в Великобритании — 8,5% ВВП, в США — 6,2%. В среднем по Европе данный показатель составляет чуть выше 6%.
«Многие лидеры в цифровизации экономики (Южная Корея, Дания, Великобритания, Норвегия и Нидерланды) начали работу в этом направлении гораздо раньше, — поясняет главный аналитик Ассоциации ФИНТЕХ Иван Басов. — Конечно, реализовывать программу цифровой экономики нужно было еще в начале 2000-х, когда был более благоприятный финансовый и инвестиционный климат. Для нашей страны наиболее сильным драйвером для развития цифровой экономики стали внешние заградительные барьеры» .
Надо констатировать, что большинство российских компании до сих пор не прошли даже базовый уровень автоматизации, и это, по мнению экспертного сообщества, создает определенные трудности для реализации идей цифровой экономики в целом. Поэтому для некоторых отраслей этот переход будет достаточно болезненным и затратным.
Что касается применения такой технологии, как «блокчейн», точнее, применения технологических решений на ее основе, здесь наше отставание вообще крайне незначительно.
Руководитель Российского отделения CryptoBankOne Алексей Понамаренко: «Впереди планеты всей Япония, которая легализовала «блокчейн» и криптовалюты. Швейцария и США приняли соответствующие регламентирующие законы. Если сейчас в России в ближайшее время примут закон по ICO и по регулированию криптовалют, то мы приблизимся практически вплотную к странам-лидерам. Будем идти в ногу со временем».
Кадры для новой экономики
Сегодня, по оценкам аналитиков Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), кадровая индустрия рунета насчитывает 2,5 млн сотрудников, но уже сейчас, по словам представителей бизнеса, этого ресурса недостаточно для качественного скачка в цифровизации экономики: необходима перестройка образовательного процесса.
«То, что один из разделов программы цифровой экономики посвящен кадрам — это здорово. В цифровой экономике главный ресурс — кадровый, главный капитал — человеческий, — комментирует Дмитрий Верховод. — У нас есть все, чтобы наращивать и ресурсы и капитал, нужна скоординированная с бизнесом государственная политика. Об этом говорится уже более 10 лет, но делается явно недостаточно. Частный бизнес самостоятельно решает свои проблемы и создает новые направления подготовки».
Изменения в части образования стремительны и глобальны, потребность цифровой экономики не просто в IT-специалистах. По мнению экспертов, при подготовке современных специалистов в области цифровизации экономики, помимо программирования, ИИ (искусственного интеллекта), семантического моделирования и других дисциплин следует обратить серьезное внимание на преподавание студентам основ криптографии и криптоанализа, поскольку эти методы уже сейчас имеют широчайший спектр применения, и дальше этот спектр будет только увеличиваться, особенно с предстоящим появлением квантовых компьютеров.
«В частности, эти методы занимают центральное место в такой современной цифровой технологии, как «блокчейн» (цепочка блоков), — рассуждает профессор Свириденко — Здесь следует отметить, что некий ажиотаж, поднятый вокруг этой технологии, затмил многочисленные недостатки, присущие ей. Поэтому, на мой взгляд, лучше следует говорить и обучать студентов общей теории и технологиям распределенных реестров, где «блокчейн» — это только одна из таких технологий».
Полноценной образовательной структуры для цифровой экономики, конечно, нет — ее только предстоит выстраивать, и это первое, чем должно заняться государство. А денежные средства, которые будут направлены на реализацию программы цифровой экономики, прежде всего, должны быть потрачены на построение системы подготовки кадров, — уверен Алексей Понамаренко.
Правовой вакуум
В Новосибирске одна из местных компаний установила криптоматы для покупки криптовалюты. При этом, как рассказал ее директор Антон Фридель одному из новосибирских изданий, не исключено, что у компании могут возникнуть сложности с выплатой налогов. «Сейчас подойдет срок оплаты налогов, и мы находимся в затруднительном положении, — делится своей обеспокоенностью руководитель компании. — Мы готовы и хотим платить налоги, но не знаем, как поведет себя налоговая служба. Мы предоставим налоговикам документы, но не знаем, примут ли они их».
И в таком подвешенном состоянии находится весь бизнес, который связан с обращением криптовалют (майнинг и ICO). Только в Новосибирске порядка 30 предпринимателей занимаются майнингом криптовалюты. Но пока правительство только примеряется к тому, чтобы «возглавить и законодательно отрегулировать» выпуск и обращение криптовалют на территории страны. По последней информации, озвученной министром финансов Антоном Силуановым по итогам совещания с президентом РФ Владимиром Путиным, прошедшего в начале октября, достигнута договоренность, что государству необходимо осуществлять регулирование процесса эмиссии, майнинга и обращения криптовалют.
«Бизнес-сообщество само активно идет навстречу представителям власти и законодателям, инициирует принятие этих норм, — рассказывает Алексей Понаморенко. — Каждую неделю депутатам Госдумы поступают ходатайства и запросы о том, что необходимо ввести законодательное регулирование этой деятельности. Мы работаем, но мы не отрегулированы».
Цифровая экономика в России уже формируется, и один из важнейших вопросов, который стоит перед участниками этой экономики, государством и бизнесом: будет у нас своя цифровая экономика или чужая? И, конечно, задача заключается в том, чтобы она была своя, находилась в нашем правовом поле, обеспечивалась собственными специалистами и хранилась на собственных серверах.
