Рассчитанные темпы прироста выручки 500 крупнейших компаний Сибири, составившие в 2016 году 5,7%, оказались значительно ниже ожидаемых по окончании отчетного года (они ожидались в интервале 10–12%). Дело в том, что ситуация как во внутренней экономике страны, так и на мировой экономической арене, к которым плотно привязаны сибирские сырьевые отрасли и предприятия, отнюдь не сопровождалась какими-то экономическими стрессами: резким снижением экономической активности или ухудшающейся ценовой конъюнктурой на сырьевых, да и на несырьевых рынках. Ни годом ранее, ни сейчас — нет бюджетного кризиса, нет срыва в инфляционную спираль, нет длительного падения руб­ля, нет продолжительного и глубокого спада производства и экспорта, нет скачка безработицы и так далее. Имеем то, что имеем. С одной стороны, низкие темпы прироста выручки, находящиеся на уровне инфляции. С другой стороны, этим темпам не свойственны резкие скачки и резкие падения, что говорит о том, что макрорегион стабилен и способен к демпфированию экономических ударов различной силы и целей поражения: легких по силе джебов, средних кроссов, тяжелых хуков и свингов.

Нефть, цветная металлургия и уголь

Прежде всего, следует отметить, что на нефтяную и нефтеперерабатывающую промышленность ценовая конъюнктура в 2016 году оказала негативное влияние: рублевая цена на нефть марки «Юралс» по году снизилась на 10% (2,82 тыс. руб­лей за баррель против 3,14 тыс. руб­лей), на нафту на 7,1%, газойль на 11,5%, мазут на 11,7%. Ряд крупных предприятий, таких как «Ванкорнефть», «Верхнечонскнефтегаз», «Томскнефть ВНК», снизили не только объемы добычи (в целом российская отрасль нарастила добычу), но и выручку от реализации углеводородного сырья. В основной таблице рейтинга видно, насколько заметно снизилась выручка у этих, да и у других небольших регио­нальных нефтяных компаний («ВТК», «Томская нефть» и др.). Отраслевая таблица показывает, что средние темпы прироста «нефтяной» выручки снизились на 6,7%, ее доля в совокупной выручке — 13,3%.

Тем не менее, понятно, что перспективы нефтяных компаний, работающих в Сибири, и их сибирских проектов связываются с поиском, геологоразведкой и развитием новых объектов, а значит, с ростом добычи на новых месторождениях. Так, «Роснефть» на Сузунском месторождении (север Красноярского края, входит в Ванкорский блок) выполнила апробирование объектов добычи, подготовки и транспорта нефти, инфраструктурно обустроила месторождение. Добыча нефти составила 1,4 млн тонн, план по добыче на 2017-й — 4,5 млн тонн. В свою очередь сдерживание естественного падения добычи на зрелых месторож­дениях в Красноярском крае, Томской и Иркутской областях так же остро стоит на повестке дня. Оно ведется за счет новых программ бурения и применения современных геолого-технических мероприятий, которые дают свои результаты: строительство горизонтальных и многоствольных скважин, гидроразрывы пластов, физико-химические методы воздействия, вывод скважин из бездействия и др. Так, уже более 30% нефти в России добывается с помощью технологии повышения нефтеотдачи пластов. И если принять во внимание поддержку нефтяной отрасли периодическими институцио­нальными инструментами — такими, как обнуление налоговых ставок для мелких месторождений или преференции для добычи трудноизвлекаемой нефти, — то сибирские нефтяные регионы как минимум сохранят свои нефтяные дивиденды.

Вместе с тем, в нефтяную промышленность Сибири входят и зарубежные инвесторы. Та же «Роснефть» лихо продала пакеты акций «Ванкорнефти» консорциуму индийских компаний, закрыла сделку по продаже 20% акций «Верхнечонскнефтегаз» китайской корпорации Beijing Gas, уступила крупную долю в Юрубчено-Тахомском и Тагульском месторождениях. В результате привлечение партнеров в нефтяные проекты на стадии подготовки к добыче или же на активной стадии ведения добычи дают возможность разделять риски, получать дополнительное зарубежное финансирование и обмен технологиями, а также создавать выходы на перспективные экспортные рынки, в частности, на газовый рынок Китая (с учетом, например, перевода электрогенерации с угля на газ и ускоренный переход автотранспорта Китая на газомоторное топливо). В конце 2016 года «Транснефтью» введен в эксплуатацию магистральный нефтепровод для приема нефти новых месторождений Красноярского края — Куюмбинского («НК «Роснефть» и «Газпром нефть»), а также Юрубчено-Тохомского («НК «Роснефть») для дальнейшей поставки на российские нефтеперерабатывающие заводы и на экспорт.

Цветная металлургия Сибири за последние четыре года продемонстрировала новый виток инвестиционного и технологического развития. Экономические показатели отрасли по результатам рейтинга также отражают положительные темпы развития. Отраслевая таблица показывает, что средние темпы прироста выручки компаний цветной металлургии возросли на 7,5%. Ее доля в совокупной выручке рейтинга сопоставима с нефтяной — также 13,3%. Это связано как с гринфилд-проектами по добыче комплексной и полиметаллической руды в Забайкальском крае и Республике Тыва («Лунсин» запустил два года назад Кызыл-Таштыгский ГОК), так и с созданием новых технологических линий по выпуску продукции с высокой добавленной стоимостью на алюминиевых предприятиях «РУСАЛа» в Сибири.

Строительство Быстринского горно-обогатительного комбината в Забайкалье стало крупнейшим гринфилд-проектом в металлургической отрасли России. «Норильский никель» ведет строительство комбината с 2013 года («Эксперт-Сибирь» систематически отслеживал развитие ситуации в своих публикациях), суммарный объем инвестиций — 90 млрд руб­лей. В течение полугода комбинат находится в режиме пуско-наладки, а полноценная работа начнется в середине 2018 года с последующим выходом на полную проектную мощность. «Мы гордимся тем, что сумели всего за четыре года осуществить строительство «с нуля» комбината, сопоставимого по своему масштабу со стройками периода индустриализации, — комментирует событие президент «Норникеля» Владимир Потанин. — Для нас это не просто новый актив, но и возможность на прак­тике применить самые передовые технологии, как производственные, так и в сфере социальной политики, экологии и управления человеческим капиталом». Кстати, своей очереди ожидает другое месторождение забайкальского кластера — Бугдаинское, содержащее запасы молибдена (основной компонент), свинец, золото и серебро. Из-за плохой конъюнктуры на молибден (цена снизилась примерно в три раза из-за переизбытка на глобальном рынке) разработка объекта «Норильским никелем» приостановлена и перспективы его пока окончательно не определены.

Если современный российский бизнес способен осуществлять проекты подобного масштаба в Сибири, осваивая запасы ее полезных ископаемых даже в условиях непростой ценовой конъюнктуры, то в определенной мере это и показатель устойчивости нацио­нальной экономики, ее способности создавать новые добывающие производства, участвующие как в экспортных потоках, так и во внутреннем потреблении, и развивать инфраструктуру страны. В цветную металлургию также привлекаются зарубежные инвесторы — в ГРК «Быстринское» войдут иностранные партнеры (в том числе, китайская Highland Fund) с долей в проекте 39,32%.

Потребности в новых материалах развивающихся и развитых стран мира серьезно изменилась. Сегодня самым востребованным продуктом на рынке потребления алюминия являются алюминиевые сплавы, позволяющие создавать продукт, инновационные свойства которого подходят конечному потребителю — например, электротехнической (производство сплавов алюминия с редкоземельными и переходными металлами) или автомобильной промышленности (см. сайт www.aluminiumleader.ru).

Поэтому сегодня «РУСАЛ» в Сибири активно развивает литейное производство и создает инновационные виды сплавов и изделий на их основе, стоимость которых превышает стоимость первичного алюминия на десятки и сотни процентов. Техническая политика алюминиевого лидера предусматривает увеличение их доли в общем объеме своего производства до 75% (!). Сплавы алюминия с другими металлами усиливают его свойства и расширяют область его применения в различных промышленных отраслях. Например, автомобилестроительная отрасль — один из крупнейших потребителей алюминия, легкость и прочность которого позволяют создавать быстрый, безопасный и энергоэффективный транспорт. Благодаря уникальному сочетанию свойств алюминия уровень его содержания в различных компонентах автомобилей постоянно растет.

Еще одна отрасль экономики Сибири, имеющая вес в структуре рейтинга выше 10% (см. отраслевую таблицу), — угольная промышленность. После нескольких лет падения доходов угольных компаний (см. предыдущие рейтинги, в которых более подробно изложена ситуация на мировом угольном рынке и в угольной отрасли Сибири), предприятия наконец вышли из затяжного пике. Темпы прироста выручки у компаний рейтинга также заметно выше средних по рейтингу — 11,8%. Тем не менее, на мировом рынке угля и в 2016 году наблюдалась волатильность цен — главной причиной колебаний стали реформы, проводимые китайским правительством для регулирования внутреннего рынка угля, а это повлияло на весь глобальный рынок. Положительное «давление» на конъюнктуру оказали и другие импортирующие уголь страны АТР — Япония, Южная Корея, Вьетнам, Таиланд — цены на уголь значительно возросли и превысили 100 долларов за тонну. Европейские страны оказывали негативное влияние — их спрос резко снизился, в том числе из-за закрытия угольных ТЭЦ в Англии и Голландии, а средиземноморские и скандинавские страны компенсировали ростом потреб­ления. Ряд сибирских угольных компаний на фоне роста цен «выровняли» свои балансы и перешли к политике сдерживания роста своих издержек, к повышению эффективности производственных процессов и техническому переоснащению на всех стадиях, а для ряда угольных компаний, — к продолжению развития портовых угольных терминалов и мощностей. Лидеры отрасли показали прирост выручку от реализации угля не менее 5–15%, но заметны и экстремумы — СУЭК-Кузбасс прирастил выручку практически в полтора раза, бурятский «Разрез Тугнуйский» — на 38%, кемеровские «Сибуглемет» и «Стройсервис» — на 12,2% и 22,7% соответственно. Снижение выручки у ряда компаний («Кузбассразрезуголь», «Южный Кузбасс» «Белон», «Шахта Заречная») обусловлена как внутренними обстоятельствами компаний (невыполнение планов добычи по техническим причинам), так и сохраняющимися проблемами самой угольной отрасли: высокие затраты на транспортировку до внутреннего потребителя или мест отгрузки, рост доли подземной добычи угля, неразвитость инфраструктуры в новых районах добычи и т. д. Тем не менее, угольная промышленность Сибири привлекает новые инвестиции в новые проекты, — так, самый значимый в 2016 году запуск нового предприятия выполнила компания «Межегейуголь» (Евраз Групп) — на Межегейском месторождении в Республике Тыва начата промышленная добыча угля. Угледобывающий комплекс представляет собой один из самых современных российских угольных предприятий, здесь используются современная импортная и российская техника и применяются безопасные и эффективные технологии открытой добычи угля.

Осторожный оптимизм

Новая экономика сибирского региона (субъектами которой принято считать созданные или модернизированные технологичные предприятия и компании по разработке и выпуску особого типа инновационной или IT-продукции) все еще не прошла точку бифуркации (или, если угодно, конвертации), а значит не перешла к стадии быстрого роста, позволяющий перейти в разряд крупнейших компаний Сибири. Детальный анализ компаний рейтинга, при котором видны процессы роста и появления в строчках новых компаний-участников, дает в этом практически полную уверенность. Среди таких новых предприятий большинство так или иначе относится к привычным традиционным отраслям — строительство, электроника и машиностроение, химическая и нефтехимическая промышленность, угледобыча, лесная промышленность. Вместе с тем, темпы роста годовой выручки этих предприятий впечатляющие: иркутское «СП СЭЛ-Тайрику» (258,9%), выполняющее лесопиление тонкомерного лесного сырья, новосибирский НИИ электронных приборов (13,1%), работающий в сфере «интеллектуализации боеприпасов», красноярский «Химико-металлургический завод» (220,4%) благодаря загрузке мощностей по производству гидроксида лития и расширения его поставок на экспорт (91,2% экспортируется). Основными потребителями высокотехнологичного редкого металла являются нефтеперерабатывающие предприятия, производители электролита, источников тока, консистентных смазок, стекольные и керамические предприятия, компании радиотехнической и электронной отрасли. Примечательно, что по итогам текущего года производство лития вырастет еще на 35%, а в предстоящие несколько лет спрос на такой высокотехнологичный металл в мире будет только расти.

Структура, потребности и динамика развивающихся и развитых стран, да и российской экономики, заметно изменились за последние десять лет. Значит, и Сибирь, как и другие макрорегионы страны, стремится к адаптации к новой экономической реальности, в которой с каждым годом все меньше места первичным сырьевым продуктам и продуктам с низкой степенью переработки. Даже премьер-министр Правительства РФ Дмитрий Медведев вполне четко и без излишнего оптимизма отметил в своем выступлении на недавнем ноябрьском саммите АСЕАН в филиппинской Маниле: «Нам удалось несколько оздоровить нацио­нальную экономику, слегка изменив ее текущее развитие и избавив ее от чрезмерной зависимости от сырьевого экспорта. Положительные сдвиги появились в прошлом и в этом году. У нас происходит неплохой восстановительный рост».

От осторожного противника ускоренного развития нацио­нальной экономики (см., например, его статью «Социально-экономическое развитие России: обретение новой реальности» в журнале «Вопросы экономики», 2016, № 10) сложно было бы ожидать стремления к опережающему и бурному росту. Тем не менее, очевидно, что сформированная сейчас структура российской экономики для этого слишком инертна и сложно перестраиваема, хотя и явно не больше, чем, скажем, нашего восточного соседа — Китая, а машина управления ее и инструменты ее регулирования чрезмерно загромож­дены. Но самые важные уроки из кризисного или послекризисного развития внутренней экономики страны все же были получены — сырьевая рента перестала быть безусловной максимой, развиваются новые сектора экономики, производственные и непроизводственные, как в рамках действующих предприятий, так и в рамках новых индустриальных проектов в регионах, а в целом становится очевидным, что экономическая модель может работать без сверхдоходов и в совершенно иных новых экономически более сложных и технологически более ответственных условиях, чем пять–десять лет назад.

Остается сказать, что схожие тренды наблюдаются в представленном рейтинге крупнейших компаний сибирского макрорегиона.