В России подходит к исходу первый год реализации масштабных замыслов, нацеленных на прорывное развитие страны, — комплекса национальных проектов общим бюджетом 25,7 триллионов рублей. Сам прорыв предусмотрительно растянут до 2024 года, так что вряд ли кто-нибудь ожидал заметных результатов по истечении шестой части пути. Однако здравая логика, смещающая ожидания на пару-тройку лет от старта, все-таки подсказывает — даже в отложенные результаты надо инвестировать своевременно. В противном случае плановое бюджетирование превращается в авральное освоение, а желанный экономический рост оборачивается скорбным недоумением по поводу безрезультатных триллионных потерь.
Нацпроекты на тормозах
Хорошим итогом первого года жизни нацпроектов было бы дисциплинированное расходование бюджетных средств, дающее надежду на отдачу хотя бы в среднесрочной перспективе. Однако, по данным Счетной палаты РФ, за январь-сентябрь 2019 года уровень исполнения расходов на реализацию нацпроектов составил всего 52,1% и оказался заметно ниже уровня исполнения расходов бюджета в целом (62,9%). По сути, экономика страны лишилась сотен миллиардов рублей, которые должны были не только инициировать новые проекты, но и трансформироваться в реально располагаемые доходы населения, поддержав неумолимо падающий потребительский спрос.
Даже на общем фоне чрезмерно затянувшегося старта нацпроект «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы» выглядит отстающим середнячком — Счетная палата поставила его на восьмое место из тринадцати по эффективности финансирования мероприятий проекта (55,7% исполнения расходов). За два месяца до окончания года картина несколько изменилась — по информации первого заместителя министра экономического развития Михаила Бабича, на 1 ноября кассовое исполнение по нацпроекту составило почти 62%. Такими темпами до конца года можно рассчитывать лишь на три четверти необходимых инвестиций в развитие МСП. Тем не менее, Михаил Бабич уже отчитался о некоторых достижениях. Так, 17 января 2019 года запущен механизм трансформации делового климата, в первый пакет которого вошло более чем 140 мероприятий по снижению административной нагрузки на бизнес, а объем закупок крупнейших заказчиков у субъектов МСП составил 2 трлн 520 млрд рублей при плановом значении 1 трлн рублей. Упомянул федеральный чиновник и опережающий запуск центров «Мой бизнес», которые уже работают в 50 регионах, что превышает установленные на год показатели в 2,5 раза.
Первый замминистра Минэкономразвития особо остановился на проблемах в области льготного кредитования МСП. Он признал — при плане годового финансирования 1 трлн 120 млрд рублей на начало ноября сумма заключенных договоров и полученных кредитов составляет чуть больше половины — 582 млрд рублей. В эту цифру входят как банковские кредиты по льготной ставке, так и финансовая поддержка, оказанная МСП в рамках национальной гарантийной системы. По версии Михаила Бабича, приближению к плановым цифрам должна поспособствовать дважды проведенная корректировка условий предоставления кредитов, которые увеличили субсидирование для среднего бизнеса до 3%, для малого бизнеса — до 3,5%.
Однако практик рынка, генеральный директор ООО «Био-Веста» Владислав Ильин считает, что бизнес может работать с кредитами, только когда есть спрос на его продукцию «Сегодня спроса нет — вот самое главное», — видит Владислав Ильин. Его поддерживает и председатель Новосибирского областного отделения «ОПОРА РОССИИ» Сергей Соколов, по мнению которого доступность финансирования хороша при наличии спроса. А при его отсутствии для бизнеса неразумно кредитоваться, производя продукцию «на склад». «Будешь должен и банку, и себе», — говорит Сергей Соколов.
Платежеспособный спрос стоит во главе всего. Его формирование — хорошо известная классическая история, пройденная в других странах. Государство инициировало крупные проекты — сооружение инфраструктуры, строительство дорог. Этим создавалась занятость, что позволяло давать людям деньги на законных основаниях, не развращая иждивенчеством. Так появлялся платежеспособный спрос — эти же деньги люди вновь возвращали в экономику, покупая продукты и товары, делая сбережения.
RSBI: откат до грани
Национальные проекты, в том числе в отношении малого и среднего предпринимательства, изначально позиционировались на самом высоком уровне, как панацея от всех бед. Так что в самом начале нынешнего года можно было рассчитывать, что их своевременное финансирование успеет не только добраться до первых получателей средств, но и обернуться хотя бы минимальным повышением платежеспособности россиян, вселив надежду в компании малого и среднего бизнеса.
«Платежеспособный спрос замыкает всю цепочку товарно-денежных отношений — в итоге все приходит к физическому лицу. Но такое движение идет с разной инерцией — чем дальше производства от человека, тем позже инвестиции трансформируются в спрос», — считает Сергей Соколов.
Если руководствоваться только данными Росстата, то при желании в них можно найти подтверждение этому в виде пусть небольшой, но положительной 10-месячной динамики Индекса промышленного производства (ИПП). При этом Росстат в качестве причины роста отдельных отраслей — например, производства металлоизделий, IT-комплектующих и оборудования — прямо указывает на государственный заказ.
Однако статистически учтенные успехи не спешат трансформироваться в достижения сегмента МСП. Несмотря на оптимистичные показатели индекса деловой активности малого и среднего бизнеса (RSBI) по итогам II квартала 2019 года (52 п.п.), III квартал показал заметный откат индикатора почти до уровня стагнации — 50,9 п.п.
По информации авторов RSBI (Промсвязьбанк, «ОПОРА РОССИИ» и исследовательское агентство Magram), такие результаты указывают на остановку роста деловой активности в сегменте МСП. При этом за квартал снижение показали три компонента индекса — продажи (с 52,3 до 47,8 п.п.), инвестиции (с 55 до 54,6 п.п.) и кадры (с 50,7 до 49,4 п.п.), тогда как компонент доступности финансирования вырос впервые за год с 49,8 до 52,2 п.п.
Уполномоченный по защите прав предпринимателей в Новосибирской области Николай Мамулат считает, что в целом индекс отражает современные реалии — снижение продаж связано с уменьшением спроса и покупательской способности, сокращение численности работников обусловлено либо уменьшением объемов заказов, либо стремлением работодателей снизить издержки. «Предприниматели не спешат вкладывать свои средства в развитие, прежде всего — не чувствуя стабильности в экономической ситуации. При этом с кредитованием бизнеса за последнее время действительно стало проще», — говорит региональный бизнес-омбудсмен.
С оценками индекса в целом согласен и Владислав Ильин. Он видит, что продажи в привычных нишах растут слабо или падают. «Но если раньше продажи в новых нишах стартовали за год-полтора, то сейчас мы почти два года прилагаем усилия в области химиотерапии — старт стал очень медленным», — делится наблюдением руководитель бизнеса в сфере здорового питания. Он отмечает продолжение инвестиционной деятельности компании, но с некоторой корректировкой векторов — в развитие рынка и новые проекты вкладывается больше средств, чем в производство. Владислав Ильин объясняет это падением продаж в текущем году примерно на 10%.
В то же время директор ООО «Купинское мороженое» Алексей Руденских на примере своей компании говорит о неоднозначной связи сокращения кадров с кризисными явлениями. «Да, в этом году мы привлекали примерно на 15 процентов меньше сезонных рабочих, чем в прошлом — но связано это в первую очередь с автоматизацией ряда процессов на производстве. Так что это не реакция на снижение потребления, а планомерная работа по уменьшению человеческого участия, снижение себестоимости продукта, а значит — повышение конкурентоспособности», — делится опытом руководитель.
«Снижение платежеспособности населения влияет на итоговые результаты предпринимательской деятельности — так работают законы экономики», — убеждена вице-президент Ассоциации малоформатной торговли, координатор по Сибири и Дальнему Востоку Наталия Кошелева. По ее мнению, когда платежеспособность населения снижается — значит, что-то с экономикой не совсем так. «Более того — у нас сложилась ситуация, когда одновременно с фактором снижения платежеспособности населения меняются налоговые режимы, увеличиваются расходы бизнеса, связанные с введением онлайн-касс, системы «Меркурий», ЕГАИС, маркировки… Вся эта совокупность факторов идет в противовес целям и задачам нацпроектов», — считает Кошелева.
Новосибирский гэп
В Новосибирской области квартальное падение индекса RSBI оказалось сильнее, чем по стране в целом — с 53,5 до 48,7. Согласно методологии, это говорит о существенном снижении деловой активности малого и среднего бизнеса в регионе. Большинство экспертов представителей компаний сектора малого бизнеса оценивают состояние и перспективы компаний МСБ в стране в целом как плачевные.
В частности, озвучиваются достаточно скептические отзывы о трансферте бюджетных средств до уровня МСП посредством национальных проектов. «Через них деньги из переполненного федерального бюджета вяло возвращаются в экономику — основным потребителем во многих сферах стало государство и связанные с ним структуры, — делится Дмитрий Писляков заместитель директора ООО «Строительная техника Сибири». — Работать с этими структурами МСБ крайне сложно — кроме большого количества организационных проблем убивает финансовая схема работы обозначенных структур с МСБ: «Вы сначала без предоплаты или с минимальной предоплатой выполните наш заказ, а потом долго выпрашивайте или высуживайте у нас свои деньги».
Негативные технологии наблюдает и Владислав Ильин, компания которого реализует часть своей продукции через аптечные сети. «Крупный поставщик платит ретро-бонус — по существу, откат аптекам за то, что они продвигают его товар. При этом эффективность товара уходит на второй план, а конкуренция идет по критерию «кто больше даст денег». Это, по существу, закрытие рынка для других — какой уж там малый бизнес!» — сетует генеральный директор ООО «Био-Веста».
Он затрагивает и тему контрактных взаимоотношений, во многом солидаризируясь с Дмитрием Писляковым. «У нас в стране значительным заказчиком является государство, и бюджет достается, как правило, аффилированным предприятиям. А мы за девять лет пробиться в муниципальный заказ ни разу не смогли, просто шанса нет никакого», — объясняет Владислав Ильин.
«Состояние МСБ на данный момент оцениваю как стагнационное — роста и прорывов не предвидится. Повышение НДС в этом году с 18 до 20 процентов серьезно отразилось как на малом, так и среднем бизнесе. В настоящее время планируется дополнительное повышение налоговой нагрузки со стороны государства — в 2020 году коэффициент индексации единого налога на вмененный доход (ЕНВД) для малого бизнеса вырастет на 4,9%. Повышение МРОТ также предполагает дополнительные отчисления в бюджет. Однако какие-либо льготы или преференции, которые компенсируют указанную дополнительную налоговую нагрузку в целом, а также глобальные структурные изменения в экономике, не внедряются», — анализирует ситуацию исполнительный директор компании «АвтоБум» Илья Гнатуша. Он приходит к неутешительному выводу: все это вызывает определенный пессимизм бизнес-сообщества и отсутствие твердой уверенности в наращивании прибыли и росте в 2020 году.
«Работать стало сложнее», — кратко резюмирует директор компании ITConstruct Роман Петров.
Выживать или жить?
Вялый старт национальных проектов пока не дает оснований для пессимистических прогнозов по их реализации. Привычка долго запрягать да быстро ехать не искореняется ни многими веками, ни сменами экономических формаций. Так что надежда на стимулирование нацпроектами спроса — со стороны государства, частного бизнеса и населения — имеет право на существование в течение немногих ближайших лет.
«Развитию малого и среднего бизнеса наиболее эффективно способствовало бы использование ресурсов для стимулирования экономики в целом и повышение потребительского спроса. Размер потребительского спроса является важным фактором экономического роста, восприимчивым к инструментам регулирования экономики», — считает Николай Мамулат. Кроме того, он видит необходимость наращивать инвестиции во внутренний рынок, в малый и средний бизнес. «Экономика должна быть активной, основанной на частной инициативе, на конкуренции, опирающейся на современную промышленность и технологии», — не сомневается уполномоченный по защите прав предпринимателей в Новосибирской области.
По мнению же Владислава Ильина, наличие государственного спроса — лучшее стимулирование инновационного малого и среднего бизнеса. Государство может и должно активнее предъявлять свой спрос на производство новых высокотехнологичных продуктов или услуг, но пока не делает этого. «Мы производим «Бифилин», его применение закладывает основы здоровья, он отмечен всероссийской наградой — а спроса от государства на него нет», — приводит пример руководитель компании «Био-Веста». По его словам, ресурсов компании для самостоятельного запуска продукции не хватает — нужна помощь государства в виде начального спроса хотя бы на 30%. «Дальше мы и сами справимся», — уверен Владислав Ильин.
«МСП будет расти, если будет расти экономика в целом», — не сомневается Дмитрий Писляков. Кроме этого, он считает необходимым резкое перераспределение налоговой нагрузки — существенное снижение ее для реального сектора экономики, а также протекционистские меры со стороны государства для защиты отечественного товаропроизводителя. «Бизнесу нужны компетенции для работы в сегодняшней ситуации. А если их нет — стоит крепко задуматься: что не так у тебя самого, а не ссылаться на обстоятельства, в которых находятся все без исключения», — считает Алексей Руденских.
Вопреки конформистскому стремлению искать правду где-то посередине стоит признать — истина на этот раз находится ближе к непротиворечивой совокупности мнений экспертов и практиков рынка. Стоит вспомнить, что ожидаемой трансформации национальных проектов в рост потребительского спроса и экономики в целом — в том числе и МСП — предшествует наполнение бюджета тех же проектов за счет налогов бизнеса и населения. Так что предприниматели и граждане имеют полное право не просто надеяться, но уверенно рассчитывать на результативность этих вложений и добиваться возврата своих средств — в виде как реализованных инфраструктурных проектов, так и улучшения делового климата наряду с ростом благосостояния.
Контроль промежуточных результатов с необходимыми управляющими воздействиями на ответственных за тот или иной проект — залог получения окончательного результата. Механизмы такого контроля — как минимум, в виде общественных организаций регионального и федерального уровней — существуют, и заинтересованные инвесторы нацпроектов вполне могут их задействовать.
