Открытие аэропорта «Платов» претендует, пожалуй, даже не на событие года. Я считаю, что это переломный момент в развитии региона и его столицы. Приоткрывается окно в то будущее, проработкой которого региональные власти пока занимаются скорее для проформы, чем для понимания того, где Ростовская область реально хочет оказаться. Это будущее зримо, в него хочется, его не хотелось бы упустить.
Чтобы заглянуть туда, не надо много цифр. Старый аэропорт Ростова, по предварительным данным, в этом году показал рекордные цифры по трафику — около 2,5 млн пассажиров. Это крутой рост — в 2016 году было всего 1,7 млн. Для сравнения, за 11 месяцев 2017 года аэропорт Краснодара пропустил 3,2 млн человек с динамикой плюс 17%. Для меня эти цифры рифмуются со способностью городов привлекать население. В 2015 году Ростов получил прирост населения в 4 тысячи человек, в 2016 году человеческий ресурс вырос ещё на 5,4 тысячи человек. Краснодар заполучил в 2015 году 20,7 тысячи человек, а в 2016 году — ещё 29 тысяч прописанных плюсом. Это мы ещё приводим данные Росстата — сам Краснодар больше любит данные Федеральной миграционной службы, по которым город уже давно «миллионник».
Прямая ли зависимость между этими двумя рядами цифр? Нет, совсем не прямая. Однако между нами всё же схожие объекты — областные города, примерно одного масштаба, два очевидных экономических центра Юга. Но Краснодар стабильно обходит донскую столицу и по объёму трафика, и по динамике прироста населения, благодаря которой город имеет дополнительный спрос на жильё, товары и т.д. Так вот — планируемая паспортная мощность «Платова» — 5 млн человек в год. И когда я вижу эту цифру, я невольно переношусь в то будущее, которое мне пока очень сложно представить. Это будущее, в котором город посещают как минимум вдвое больше людей, чем в рекордном 2017 году. Это будущее, которое реализуемо только в случае, если будет переломлен тренд последних лет.
Мне уже приходилось писать о том, что Ростов, в отличие от Краснодара, не предлагает себя стране в качестве южного города, то есть почти не борется за внешние человеческие и иные ресурсы. Отрабатывается субъектом в целом только одна аудитория — крупные потенциальные инвесторы, да и та — регионом, а не городом. Сам же Ростов невообразимо скромен для города-миллионника. Более того, здесь и проблема роста особенно не обсуждается. Краснодар распробовал вкус внешнего спроса на город. Он хочет привлекать ещё, муниципалитет ежегодно с радостью фиксирует прирост населения. В Ростове этой проблематики в обсуждении нет вообще. Город почти никого не привлекает — и не озабочен этим. И эта ситуация продолжается всё последнее десятилетие. Но вот появляется проект, который грозит — против воли излишне тихого Дона — ситуацию сломать.
Ведь дело не только в том, что через аэропорт пойдёт в два раза больший поток пассажиров, чем сегодня. Хотя трудно всё же себе представить, что речь исключительно о транзите. Это всё же не Сочи, особенность трафика которого — высокая доля туристов и федеральных чиновников. В Ростове нет ни резиденции президента страны, ни Чёрного моря, трафик в этом направлении напрямую связан с деловой активностью жителей, привлечением в город новых потенциальных жителей и ростом туризма. Но, повторюсь, дело не только в потоке через аэропорт.
Известно, что территория старого аэропорта будет отдана под жилую застройку. Проект комплексного освоения территории сейчас находится в проработке компанией EY. По некоторым оценкам, на этой территории смогут разместиться около 200 тысяч человек. Что такое 200 тысяч для города, который привык расти темпами 4–5 тысяч человек в год? Прежде всего, это куча новых вопросов. А откуда возьмутся эти люди? Откуда и почему они приедут в Ростов? Кто сделает им предложение, от которого они не смогут отказаться?
А есть ведь ещё Левобережье, над которым ранее заходили на посадку воздушные суда, прилетающие в старый аэропорт. Ростов сейчас переживает эпохальное событие — город перешагивает на левый берег Дона. Во время строительства стадиона к ЧМ-2018 территория была освобождена и подготовлена для комплексного освоения. На поправках к генплану видно, что центр города смещается в эту зону. Это значит, что она продолжит бурно развиваться после большого футбола. Ростов с огромной вероятностью в ближайшие годы двинется в сторону Батайска. И опять же — кем будут заселяться новые территории?
У Ростова сегодня нет стратегии развития. Город прожил достаточно долгий отрезок, в течение которого была только одна задача — подготовиться к чемпионату, ничего не испортить. А теперь, с запуском аэропорта, стало просматриваться будущее города, которое заложено в самих проектах. Это будущее интересно тем, что должно заставить ленивый миллионник немного очухаться.
Потому что пять миллионов трафика — это история не столько про чемпионат мира, сколько про будущее города. Потому что 200 тысяч человек дополнительного населения — это сначала другое позиционирование города, а затем другая транспортная ситуация. Мы же пока видим, как город в декабре, не вступая в контакт с сообществом крупнейших застройщиков Ростова, принимает документ, увеличивающий норматив обеспечения жилья парковками в 2,5 раза, а главное — полностью перекладывающий проблему парковок на девелоперов. То есть город отстраняется от решения стратегической проблемы — то ли не понимая этого, то ли — ещё хуже — хорошо понимая. И главная опасность — продолжение этой тактики. Есть большие сомнения в том, что какой-то отдельно взятый бизнес может увеличить население Ростова на 20–30%. Продвигать города без их участия невозможно. Если город не включится, если шанс нарастить динамику не будет использован, экономика Левобережья, нового огромного жилого микрорайона и самого мощного на Юге аэропорта окажется под вопросом. Сказал «А» — говори «Б». А это для Ростова означает как минимум разработку живой стратегии, набросок которой фактически сделан в процессе подготовки к мундиалю.
