В августе 2019 года Центральный банк России заявил о невозвратных кредитах на 80 млрд рублей санируемого Московского индустриального банка (МИнБ). Временная администрация МИнБ подала иски о банкротстве к ряду компаний, среди которых — структуры Деревых. МИнБ их активно кредитовал с 2017 года. «Эксперт ЮГ» проанализировал информацию об этих компаниях и увидел, что практически все они в убытках, банкроты или на грани банкротства.
На 2017 год общая выручка компаний, входивших в бизнес Деревых, составляла порядка 20 млрд рублей. Братья Деревы — Станислав, Вячеслав и Хаджи-Мурат — незаурядные предприниматели, бывшие «цеховиками» 80-х и с нуля построившие бизнес в республике без приватизации 90-х и госзаказов в «нулевых». Их история чем-то напоминает историю предпринимателя из Ростова-на–Дону Владимира Мельникова, создавшего бюджетного одежного ритейлера «Глория Джинс», но с кавказской спецификой. Братья серьёзно влияли на экономику и политику республики в 90-е и 2000-е годы. Их политический капитал ковался в период подъёма национальных движений, а экономический — благодаря редкой способности делать бизнес везде, от водки и «кондитерки» до автомобилей и сельского хозяйства. Сейчас империя Деревых рушится из-за уголовных дел и экономического кризиса.
Поток исков и банкротств
В июле 2019 года на одном из крупнейших производств Карачаево-Черкесии — в автомобильной компании «Дервейс» — ввели наблюдение по иску о банкротстве от налоговиков. «Дервейс» задолжал 537,4 млн рублей. Другие кредиторы уже предъявили требований на 1,9 млрд рублей. В 2018 году завод понёс большие убытки — 522,5 млн рублей при выручке 8,9 млрд рублей. По телефону «Эксперту ЮГ» в компании сообщили, что сейчас завод не работает, от других комментариев отказались.
Подан иск о банкротстве ставропольского филиала «Дервейс» — «Ставрополь авто» на 6,8 млрд рублей. В конце 2018 года завод приостановил свою работу. Вместе с основными производствами под удар попали компании, обслуживающие их, — автодилер «Чайна автомаркет» (выручка — 1,7 млрд рублей в 2018 году, чистый убыток — 137,7 млн рублей), грузовой перевозчик «Юг-транс» (банкротный иск на 911 млн рублей).
Другие отрасли, в которых работают Деревы, — производство минеральной воды, торговля, АПК. Иск о банкротстве от МИнБ на 4,4 млрд рублей подан к фирме «Меркурий» (минеральная вода). В 2018 году компания впервые получила убыток на 118,4 млн рублей при выручке 3 млрд рублей и сейчас проходит процедуру банкротства.
Иски поданы против небольших торговых компаний — «Меркурий-Ритейл», «Меркурий-Маркет», «Меркурий-Торг». Все они проходят процедуру банкротства с 2018 года. Иски в отношении предприятий АПК — производство колбасных изделий «Меркурий-3» (выручка — 271,8 млн рублей в 2017 году), «Меркурий агропромышленный комплекс „Прохладненский“» (выручка в 2017 году — 339,4 млн рублей). Они тоже проходят процедуру банкротства с 2018 года. Бизнесом Деревых сейчас занимается только младший брат, Хаджи-Мурат. Он возглавляет «Дервейс» и фирму «Меркурий» и владеет долями в других структурах. В начале «нулевых» все братья были главными звёздами кавказского предпринимательства, а их бизнес питал чуть ли не половину бюджета Черкесска.
История Деревых — от цеховиков к автопроизводителям
Старший брат Станислав Дерев — классический цеховик эпохи 80-х в СССР. Именно он начинал бизнес семьи. Его брат Вячеслав рассказывал ресурсу «Кавполит»: «Был такой анекдотичный случай — ставропольское телевидение узнало, что Стас — а у него в Зеленчуке было более ста швейных машинок — сделал 600 процентов плана. И телевидение к нему приехало, а он им дал деньги и сказал: “Интервью снимайте в другом месте, после вас придёт ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности. — “Эксперт ЮГ”)”». Он умер в 2006 году от инфаркта. После этого бизнес Деревых принадлежал уже младшим братьям.
Станислав Дерев одним из первых открыл в республике кооператив «Меркурий» в конце 80-х, занимался торговлей, работой кафе, а уже в 90-х на базе «Меркурия» строился частный бизнес, в котором основными партнёрами стали его младшие братья — Вячеслав и Хаджи-Мурат. Деревы осваивали потребительские ниши: кондитерку, мебель. Но реальный капитал им принесла сначала водка (бренды «Столичная», «На троих» и др.), потом — минеральная вода (бренд «Меркурий»). На 2004 год, по данным «Коммерсанта», 40% бюджета Черкесска и 25% бюджета республики формировалось за счёт налоговых отчислений братьев Деревых. От водочного бизнеса они избавились, когда государство ужесточило требования к лицензии на алкогольную продукцию, а минеральная вода осталась и выдержала натиск транснациональных корпораций на российском рынке, таких как «Кока-кола» и «Пепсико». Доля «Меркурия» на рынке минеральных вод в 2016 году, по данным Alto Consulting Group, составила 11,2%.
Средний брат Вячеслав Дерев строил агробизнес в семейной группе. Его проект — мясоперерабатывающий комплекс «Киево-Жураки» в Адыгее, построенный за 546 млн рублей. Затем в 2015 году он продал его структуре «Агрокомплекса им. Н.И. Ткачёва» «Кубанскому бекону» (сумма сделки не раскрывалась). На момент продажи выручка «Киево-Жураки» составляла 864,4 млн рублей.
Строительство же ключевого для семьи Деревых производства — автомобильного завода «Дервейс» — началось в 2002 году. Это была идея младшего брата Хаджи-Мурата Дерева, от которой старший Станислав даже его отговаривал. «Он понимал, что за спиной автомобильного завода должна стоять огромная финансовая группа, а её не было», — вспоминает Вячеслав Дерев в интервью карачаево-черкесскому журналисту Ашемезу Пхешхову. Всё же финансовая группа нашлась. Проект профинансировал Сбербанк, правда, за это пришлось пожертвовать 51% доли в компании «Дервейс». В интервью «Эксперту ЮГ» в 2011 году Хаджи-Мурат Дерев назвал долю банка формальной: «В договоре чётко прописано наше право обратного выкупа доли до ноября 2016 года». Сегодня Сбербанк до сих пор владеет долей в «Дервейс» через структуру «СБК Ресурс». В банке «Эксперту ЮГ» отказались прокомментировать, почему не был выполнен обратный выкуп и какие отношения сейчас у «Дервейс» и Сбербанка.
Автосборочная драма
Первые автомобили, которые начали выпускать братья серийно в 2004 году, были провальными. Разработанному отечественному внедорожнику «Ковбой» не хватило российских деталей, а румынские компании, с которыми они работали, обанкротились. Тогда Деревы переключились на сборку китайских брендов (Haima, Geely, Lifan, Chery) и первыми познакомили российский рынок с китайским автопромом. На автомобилях из Поднебесной они и стали быстро расти. В свой пик «Дервейс» в 2013 году получил выручку в 17,4 млрд рублей и выпустил 49 тысяч машин (2,3% всех машин на российском рынке, по данным «Автостата»).
«Фактически это опыт по созданию автосборочного предприятия на пустом месте, по воле группы энтузиастов, на территории, где никаких естественных преимуществ, кроме желания создателей, для автопрома не было, — говорит ведущий главный аналитик “Автостата” Азат Тимерханов. — Завод самостоятельно сумел пройти путь от крупноузловой сборки до предприятия с собственными участками сварки и окраски».
«Дервейс» стал чуть ли не главным работодателем в Карачаево-Черкесии с более чем двумя тысячами рабочих мест, основная рабочая сила для завода — люди из аулов и сёл республики. Производство было инновационным даже по сегодняшним меркам. Деревы нанимали топ-менеджмент из Москвы и зарубежья, внедряли бережливое производство, построили собственную дилерскую сеть и готовились к выпуску более 150 тысяч автомобилей в год. При этом крупный автомобильный завод на Кавказе господдержки не получал: уровень локализации на заводе был недостаточен. Республиканское правительство, по словам Хаджи-Мурата Дерева, поддерживало завод «морально».
Кризис на заводе начался в 2014 году, когда китайские бренды заявили о сокращении выпуска из-за падения авторынка в России. Компания в 2014 году получила первый убыток (549,7 млн рублей) после активного роста и прибыли, а выручка с 17,4 млрд рублей упала до 9,7 млрд рублей. Объём производства сократился вдвое, и в дальнейшем составлял менее 20 тысяч автомобилей. Тем не менее, завод устоял и до 2018 года оставался в стабильном диапазоне 8–10 млрд выручки и даже приносил прибыль.
Реальные проблемы у «Дервейс» начались в 2018 году: оставшиеся на заводе бренды Lifan и Chery отказались продлевать контракты на 2019 год. На запросы «Эксперта ЮГ» о причинах отказа сотрудничать с «Дервейс» российские представительства компаний не ответили. Но заместитель генерального директора «Лифан Моторс Рус» Вячеслав Галузинский комментировал ситуацию порталу «Колёса.ру». Китайцев перестала устраивать цена, а перспектив её снижения не было. «Чтобы завод остался безубыточен при таких скромных объёмах, он просто будет вынужден поднять отпускную цену, но государство может снять напряжённость в этом вопросе за счёт предоставления таможенных льгот на ввоз комплектующих. И если бы у “Дервейса” был гарантированный СПИК (специальный инвестиционный контракт. — “Эксперт ЮГ”) или иная господдержка, я был бы уверен, что моя цена не изменится, по крайней мере, в ближайшее время», — говорил г-н Галузинский. В 2019 году заводу попросту нечего стало собирать, и он ушел в простой.
В правительстве Карачаево-Черкесии пытаются спасти завод совместно с его руководством. «Дервейс» провёл сертификацию узбекского автомобиля Ravon Nexia R3 на российском рынке. По словам министра промышленности и торговли республики Мурата Аргунова, правительство КЧР освободило «Дервейс» от уплаты налога на имущество, а информация о сложившейся ситуации была направлена в федеральный Минпромторг. Но о сроках запуска производства узбекского автомобиля не сообщается. Сам Хаджи-Мурат отказался общаться с журналистом. Фактически, завод остался интересен только Кавказу, а федеральные власти его игнорируют. «Серьёзное влияние на отрасль банкротство “Дервейс” вряд ли окажет, поскольку по результатам 2018 года доля “Дервейс” в структуре российского автопрома составляла всего 0,8 процента от общего объёма. Кроме того, созданные мощности российского автопрома на данный момент значительно превышают потребности рынка», — говорит Азат Тимерханов.
Вячеслав Дерев, который тоже стоял у истоков завода, в интервью Ашемезу Пхешхову рассказал, что в ситуации на заводе виноваты кризис 2014 года, падение рубля и санация МИнБ. Но у завода основной кредитор — Сбербанк, и «Дервейс» выдержал самые тяжёлые 2014–2015 годы, а банкротится сейчас, когда спрос оживает. Чтобы понять, почему именно 2018 год стал переломным для бизнеса Деревых, нужно посмотреть на их политическую карьеру.
Деревы в политике, противостояние с Арашуковыми
Самую яркую политическую карьеру в семье Деревых построил старший брат Станислав. Он триумфально победил на выборах главы Черкесска в 1997 году. «В КЧР после распада СССР при власти осталась советская бюрократия, в отличие от многих других регионов, где во власть пришли новые люди. Регион отставал, и был большой запрос на обновление. От предпринимателей ждали, что они могут оказывать разнообразную помощь региону», — рассказывает старший научный сотрудник РАНХиГС Константин Казенин, который занимается исследованиями на Северном Кавказе.
А уже в 1999 году в республике случился острый политический конфликт на выборах главы. Черкеса по национальности Дерева поддерживали черкесские, абазинские и русские национальные движения, хотя черкесы не образуют большинство в республике. Вторым кандидатом был карачаевский генерал Владимир Семёнов, которого поддерживал федеральный центр. Политическая борьба приобрела характер национального противоборства, в республике начались беспорядки. Тогда под давлением федерального центра главой региона стал Семёнов. После острой фазы политической карьеры Станислав Дерев представлял республику в Совете Федерации.
Средний брат Вячеслав Дерев не отставал: был депутатом в республиканском парламенте, а в 2011–2016 годы — членом Совета Федерации от КЧР. Хаджи-Мурат остановился только на одном сроке республиканского депутата. «С момента избрания Станислава Дерева семья получила политическую практику и стала делать ставку на национальные движения», — говорит г-н Казенин.
Но в Карачаево-Черкесии есть и другая влиятельная черкесская семья — Арашуковы. Это абсолютные антиподы Деревых. Если первые стали кавказскими капиталистами западного образца, то вторые зарабатывали влияние в структурах «Газпрома». Глава семьи Рауль Арашуков много лет возглавлял структуры газовой монополии на Северном Кавказе. Его сын Рауф Арашуков к 30 годам успел побывать депутатом городской Думы Ставрополя (2004–2008 годы), помощником бывшего президента республики Бориса Эбзеева, главой Хабезского муниципального района, а также министром труда и социальной защиты республики (в 22 года), а затем ушёл в сенат (2016 год) после отставки Вячеслава Дерева.
Противоборство между семьями существовало всегда, но реальным конфликтом оно стало в 2012 году, когда, будучи ещё сенатором, Вячеслав Дерев на страницах «Российской газеты» обвинил Рауфа Арашукова в двух громких убийствах республиканских активистов Аслана Жукова и Фраля Шебзухова. Через неделю после этого республиканский Следственный комитет завёл уголовное дело о незаконном возврате НДС на сумму 119,3 млн рублей при строительстве комплекса «Киево-Жураки». По этому делу сели несколько сотрудников комплекса, но Вячеслав Дерев продолжил работать в Совете Федерации, и во всех интервью говорил, что заказчик уголовного дела — семья Арашуковых.
Ситуация обострилась в марте 2018 года, когда арестовали самого Вячеслава Дерева и обвинили в мошенничестве. А в конце 2018 года местный Следственный комитет сообщил ещё об одном уголовном деле по факту уклонения от уплаты налогов в особо крупном размере (319 млн рублей) уже в отношении «Дервейса». Тогда же появился банкротный иск налоговиков против «Дервейс», а китайские партнёры отказались работать с заводом.
Вячеслава Дерева отпустили из СИЗО только в марте 2019 года после громких уголовных дел уже против самих Арашуковых, инициированных федеральным центром. Рауфа обвинили в тех убийствах, о которых говорил Дерев, и в создании преступной организации, Рауля Арашукова — в хищениях более 500 млн рублей в «Газпроме». «Я знаю, сколько они заплатили за мое дело, за то, чтобы зачистили убийства. Это очень большая сумма», — говорил уже вышедший на свободу Вячеслав Дерев youtube-каналу «Кавказский характер».
«Очевидно, что история с уголовными делами сильно ослабила семью Деревых и экономически, и политически», — комментирует Константин Казенин. Сейчас на Деревых работает их репутация на Кавказе. «Это предпринимательская гордость не только республики, но и всего СКФО. В истории России частный автомобильный завод не каждый день строят», — говорит Ашемез Пхешхов. «Никто из оппонентов Деревых в республике такого масштаба предприятия не создал с нуля. После ухода таких деятелей в тень ещё более острой становится проблема формирования новой элиты на Северном Кавказе», — отмечает Константин Казенин.
Но перспективы восстановления бизнеса Деревых неясны. Экономически федеральный центр при 0,8% доли автопрома их просто не видит, а республиканские власти такого масштаба предприятия не вытянут. Политически же федеральному центру больше не нужны фигуры, ставящие на национальную проблематику и поддержку национальных организаций, что было одним из регулярных тактических ходов Деревых. Сам Вячеслав Дерев на вопрос, занимается ли он бизнесом после выхода из СИЗО, пошутил, что он «простой советский пенсионер». А Хаджи-Мурат был признан банкротом по иску МИнБ с долгами в 226,7 млн рублей.
