Жёсткие ограничения, введенные в апреле из-за COVID-19, главным образом затронули представителей малого и среднего бизнеса. Вынужденный локдаун коснулся даже тех, кто принадлежал к отраслям, на которые не распространялись ограничения. Вопрос выживаемости во многом зависел от гибкости принимаемых управленческих решений, а также от лояльности партнёров, главным образом арендодателей и кредиторов. Но главное — коронакризис наглядно продемонстрировал необходимость трансформации бизнеса. Основными стимулами этого процесса стали необходимость сокращения издержек, переход к удалённой работе, оптимизация управленческих операций.
Как бизнес представляет цифровую трансформацию
Эксперты сошлись во мнении, что цифровая трансформация бизнеса в России находится в зачаточном состоянии. О её успешной реализации можно говорить применительно лишь к небольшому количеству компаний. Андрей Барабицкий, генеральный директор Центра деловых компетенций, оценивает долю таких предприятий в 10–15%: «80 процентов представителей экономики об этом мало задумываются — они не ставят перед собой такой цели и в принципе не трансформируются». В качестве удачных примеров он приводит крупные банки — «Сбер», «Альфа-Банк», «Тинькофф» — которые провели агрессивную политику цифровизации и успешно выглядят на фоне конкурентов.
Цифровизация финансовых институтов подталкивает и остальной бизнес к пересмотру основных процессов. Основатель консалтинговой компании Visotsky Consulting Александр Высоцкий говорит, что цифровизация даёт возможность принимать управленческие решения молниеносно: «Но это работает в том случае, если у вас есть базовые инструменты управления. В противном случае вы получите ускоренный беспорядок, потратите кучу денег и ещё больше запутаетесь».
При этом г-н Высоцкий отмечает трудности внедрения, вызванные «инертностью мышления персонала» и «инстинктивным желанием работать по старинке»: «Для внедрения данных инструментов приходилось писать регламенты, обучать персонал, стучать кулаком по столу и иногда даже орать. Порой необходимость требовала сносить с компьютера стандартные программы и заставлять использовать только облачные документы».
Андрей Мякин, директор по продажам логистической компании СДЭК, разделяет цифровизацию внутренних и внешних процессов бизнеса. Первые позволяют создать единую платформу или ПО, чтобы избежать работы в разных программах и форматах. Это позволяет избежать долгой передачи информации, при которой она может быть искажена или утеряна. Внешние же процессы всегда ориентированы на клиентский сервис.
По словам г-на Мякина, цифровая трансформация в крупных компаниях ещё не произошла, однако многие её инструменты используют компании в сфере доставки и e-commerce: «подавляющее количество таких компаний имеет специальные инструменты для клиентов. Даже на сложных участках b2b, где предусмотрен обмен большими объёмами данных с короткими интервалами».
Председатель совета директоров банка «Центр-инвест» Василий Высоков отмечает главенствующую роль человеческих знаний: «Цифровые технологии сами по себе не способны компенсировать недостаток профессиональных компетенций и креативного мышления, их надо использовать с энтузиазмом, но без фанатизма. Задача цифровой трансформации – “упаковать” рутинные процедуры в цепочки стандартных блоков, заменить массивы информации на понятные образы для принятия решений. Сэкономленные при этом время и затраты дают выгоду и важны для бизнеса».
Своим опытом внедрения цифровых технологий в условиях пандемии с «Экспертом ЮГ» ранее поделились представители малого бизнеса. Так, Сап’я Давудова, генеральный директор ЧУ ДПО «Учебный центр “Профессия”», отметила, что в образовательной сфере случился настоящий коллапс: «Когда масштаб бедствия стал очевиден, кинулись работать над развитием дистанционного обучения, перенаправляя на него все поступающие запросы.
Конечно, было очень сложно: многие курсы пришлось экстренно переписывать, некоторых преподавателей и многих студентов — обучать работать с новыми компьютерными программами. Нередки были и проблемы со связью. Но мы справились: обучали, готовили скрипты, инструкции, рассказывали-показывали с помощью удалённого доступа. И в целом всё получилось...»
В то же время, по словам г-жи Давудовой, бизнес-модель в сфере дополнительного профессионального образования, существовавшая до пандемии, пока не устарела и ещё будет востребована.
Выживаемость бизнеса зависит от государства и банков
Большую роль в выживаемости предприятий МСБ сыграла и позиция представителей банковского сектора. А некоторые из них — например, «Центр-инвест» — продвигают на рынке продукты, облегчающие затратный переход к «цифре».
«Банки оказались наиболее подготовленными к дистанционной работе с клиентами в условиях пандемии, — говорит г-н Высоков. — В дополнение к мерам государственной поддержки многие банки предложили собственные программы реструктуризации кредитов. Важно было разъяснить клиентам, что поддержка носит временный характер, и необходимо трансформировать свой бизнес к новой реальности. До локдауна многие клиенты предпочитали традиционные способы взаимодействия с банком, но в апреле до 90 процентов заявок приходили уже через дистанционные каналы. Не прекращалась работа по развитию сервисов и интерфейсов. Готовность банка к трансформациям ускорила переход от бумажного к электронному документообороту, замену отчетности на анализ данных открытых источников, принятие операционных решений. Этот же подход мы рекомендуем клиентам. Программа “Трансформация бизнеса” сфокусирована на кредитовании диджитализации бизнеса клиента, использовании дистанционных технологий, удалённых сервисов, онлайн-приложений. Популярность этой программы растёт в геометрической прогрессии».
Об эффективности мер, реализованных в России, рассуждает Александр Родин, доцент кафедры оценочной деятельности и корпоративных финансов университета «Синергия»: «У российского правительства регулирование происходит по модели “невидимой руки рынка”. Нет конкретного плана и мер по развитию конкретных отраслей и производств». Не хватает отраслевых банков, крупнейших инвесторов, компетентных к инвестициям в специальные высокотехнологичные отрасли, считает эксперт.
Шеф-повар и владелец кафе Chef Papa’s Ион Спыну (Волгоград), на практике столкнувшийся с последствиями локдауна, отмечал позитивный вклад госпомощи в кризисной ситуации: «Очень помогла поддержка государства, которая позволила всем пострадавшим отраслям бизнеса отложить уплату налогов и сосредоточиться на выживании. С продлением карантинных мер у нас всё больше и больше падала выручка. Казалось, что крах бизнеса просто неизбежен».
Роль стратегического планирования
Помимо внешних вызовов, к дестабилизирующим факторам для предприятий МСБ можно отнести и неумение, а также нежелание строить как краткосрочные планы, так и долгосрочную стратегию.
Основатель дизайн-студии «Логомашины» Роман Горбачёв указывает на сложности долгосрочного планирования, не отрицая необходимость краткосрочного: «Прописанные стратегии на один-два года помогают не “потеряться” в случаях внезапного проявления кризиса и быстро сориентировать компанию в нужном направлении. В российских реалиях, а тем более сейчас, в связи с пандемией, разработать долгосрочное планирование достаточно сложно».
Программа «Трансформация бизнеса» сфокусирована на кредитовании диджитализации бизнеса клиента, использовании дистанционных технологий, удалённых сервисов, онлайн-приложений
Г-н Высоков считает, что наличие программы посткризисного развития равно окончанию кризиса: «Кризисы не тормозят, а активизируют плановую работу. При разработке бизнес-плана на 2021 год банк активно использует прогнозы международных институтов развития, анкетирование клиентов, участвует в обсуждении корректировок Стратегии Ростовской области. Происходит цифровая трансформация самого планирования: если раньше план был документом, то сегодня план — это цифровая модель, которая позволяет оперативно оценивать варианты разных сценариев развития и находить креативные сочетания ресурсов и потребностей в интересах нынешнего и будущих поколений, с учётом новых вызовов и новых кризисов».
Перспективы цифровизированных компаний
Эксперты сошлись во мнении, что перспективы компаний МСБ, заблаговременно запустивших процесс цифровой трансформации, выглядят более радужно на общем, прямо скажем, депрессивном фоне.
Александр Высоцкий отметил ограниченность средств во время кризиса и необходимость их крайне рационального использования. Андрей Мякин говорит о высоком спросе на развитие интернет-каналов бизнес-коммуникации.
Цифровизация — это только начало
Сейчас цифровизация российского бизнеса находится на активном, но первоначальном этапе, считает Евгений Коробов, директор по развитию нового корпоративного бизнеса ПАО «Вымпелком». «Процессы, которые естественным образом формировались на протяжении последних нескольких лет, были ускорены событиями 2020 года, вынудив многие компании решиться на изменения, которые откладывались раньше по разным причинам. Однако пока нельзя сказать, что диджитализация – это завершённый процесс: это лишь начало бизнес-трансформации, и очень многое зависит от осознанности и “цифровой“ грамотности управленцев», — говорит г-н Коробов.
Подводя итог диалога с экспертами о роли цифровой трансформации среди субъектов малого и среднего предпринимательства, можно прийти к нескольким выводам.
Российский бизнес только начинает открывать для себя преимущества цифровизации. Крупные компании с сильным и хорошо образованным управленческим составом, не имеющие нехватки инвестиционных средств, более активны в переходе на «цифру».
Начинать цифровую трансформацию своего бизнеса всё ещё не поздно. Цифровизация способна навести порядок во внутренних и внешних процессах компании, но она не заменит собой знания и компетенции управленческой команды. Креативный подход, смелые решения, тонкое маркетинговое чутьё по-прежнему остаются за людьми.
Полную версию материала читайте на сайте expertsouth.ru
