Александр Дугин
<…> Мы имеем строгое разделение всего электората — шире, всего французского общества — на две половины: на 1) народ и 2) политические глобалистские элиты, поставившие под свое влияние часть французского общества и сумевшие его одурачить. <…> Маски сброшены: кандидат от народа (Марин Ле Пен) против кандидата от системы. Марин Ле Пен — политическая фигура. Макрон — микрочип системы (его французы называют «Микроном»).
<…> Часть антисистемного электората Меланшона, а также часть консервативного электората Фийона отойдут Марин Ле Пен. Даже независимо от того, за кого пригласят голосовать сами Фийон и Меланшон. Народ ориентируется на другие признаки. И весь их набор — от популизма (как правого, так и левого) до консерватизма — сегодня у Марин Ле Пен, кандидата «Национального Фронта».
<…> Самое главное уже ясно обозначено: Европа полностью и глубоко расколота. Есть Европа народов и Европа системы. Они вступают друг с другом в радикальную схватку.
Система — это крупный капитал, глобализм, левый либерализм, транснационализм, гендерная политика и поощрение бесконтрольной миграции. Народ говорит этому решительное «нет». Народ выбирает порядок, идентичность и традиционные ценности.
Имя Франции — Марин Ле Пен. Макрон — это биоробот системы, бессмысленный киборг из «Матрицы». Живое борется с мертвым и поле битвы — Франция.
Константин Косачев
Французам в каком-то смысле не повезло: они выбирали по сути не своего национального лидера, а судьбу Европы. И поэтому просто не имели ни права, ни возможности проголосовать «неправильно». Не как нужно для них и для Франции, а как необходимо для спасения Евросоюза.
После «брекзита» и прихода Трампа к власти в США стало ясно, что победы антиевропейского президента в «несущей» стране ЕС союз не выдержит. Такого беспрецедентного давления на Францию давно не было. СМИ наводнили алармистские статьи, трогательные видеоролики с обращениями на французском языке немецкой молодежи к французским сверстникам выбрать «Европу, а не националистов».
И ведь даже после этого кто-то будет продолжать распространять конспирологические версии о «российском вмешательстве» — но такого Россия себе никогда не позволяла. А как подрывали рейтинг явному лидеру Фийону, а также раздували страсти вокруг мнимых связей Ле Пен с Москвой? И ведь все это никто не считает грязными методами: «благая» цель оправдывает любые средства.
Что ж, судя по всему, кандидат от «системы», если не произойдет ничего чрезвычайного, победит во втором туре. Против «несистемщицы» ополчатся с удвоенной силой. Собственно, именно поэтому Ле Пен изначально была, конечно же, более удобным оппонентом Макрону, чем, скажем, Фийон — против нее легче сплотить народ вокруг кого угодно, даже вокруг безликого Олланда. Ибо Франция явно не готова к столь радикальному крену вправо. <…>
И поэтому вполне прогнозируемый финал нынешних выборов — не решение проблем самой Франции, а их откладывание на потом. Но сейчас Берлин и Брюссель победили Париж. А вот победили ли они французов, покажет время. Возможно, именно этот упущенный шанс на обновление и для Франции, и для Европы может оказаться роковым: возникнет иллюзия, что победили «хорошие» и надо продолжать дальше по прежним неолиберальным и евробюрократическим лекалам.
Аркадий Дубнов
Сенатор Константин Косачев, председатель комитета по международным делам Совфеда РФ, сокрушается по поводу итогов первого тура президентских выборов во Франции… Константин Иосифович, уважаемый, Вы о какой стране волнуетесь, уж не о России ли, где «безнадежность» разлита вокруг уныло и густо, и нет «надежд на перемены», потому что «надоел» хуже горькой редьки! Неужто Вам Франция так спать не дает из-за того, что там, в этой, конечно же, несчастной стране «решение проблем откладывается на потом»? Вы это все серьезно? Или долгие годы жизни среди дипломатов научили Вас эзоповому языку, поинтеллигентнее, чем у коллеги Сафронкова? И на самом деле Вы все это про Россию?
Борис Борисов
Как бы ни хотелось Кремлю, чтобы националистка Ле Пен выиграла президентскую кампанию, этому желанию не дано осуществиться. Как-никак, Франция пока единственная страна в Европе, которая гарантировала соблюдение прав и свобод человека и на которую всегда оглядывались все мировые страны, даже такой гарант свободы, как США. Французы, конечно, это понимают и поэтому в подавляющем большинстве проголосуют за Макрона. Трампу и Путину придется, хочешь не хочешь, считаться с этим, даже несмотря на то, что обоим это не по нутру — один теряет лидерство борца за свободу, другой — возможность дальнейшей эскалации мер против свобод и прав своих граждан.
Yurasumy
Собственно, нынешний расклад — наихудший для нас. Лично я предпочел бы во втором туре видеть «крайних» Марин Ле Пен и Меланшона (и шанс был). Вообще успех крайне левых и крайне правых говорит о том, что общество во Франции расколото. Уже нет того единства и тотального превосходства центристов (будь-то левых, будь-то правых) и, вероятно, не будет. Ничего сверхординарного я не жду и от предстоящих парламентских выборов. Они устроены так, что в первую очередь преимущество там имеют именно центристы, к которым преимущественно во втором туре отходят голоса выбывших кандидатов.
Михаил Хазин
Ну а теперь вопрос: а что Макрон будет делать? А он будет давить на Меркель, что она недостаточно защищает целостность и интересы ЕС! Причем делать это быстро, чтобы максимально усложнить ее позиции на осенних выборах. Вкладывать ресурсы в ЕС в нынешних условиях до выборов Меркель обещать не может — что неминуемо ухудшит ее отношения с Брюсселем. А Макрон будет строить из себя «ангела-спасителя» ЕС, предлагать разные планы, которые без Германии реализовать невозможно, и максимально вбивать клин между Брюсселем и Берлином. И, с учетом объективной обстановки, это у него будет получаться очень эффективно.
В общем, если Ле Пен, став президентом Франции, создавала бы «ядро» Западной Европы в виде объединения Франции и Германии, которые бы правили остальными странами непосредственно, минуя посредничество Брюселя, то Макрон будет разрушать отношения Германии и Франции (с постепенным выводом последней под патронаж Британии) под видом сохранения общего единства Евросоюза и защиты интересов «малых» членов ЕС. И не исключено, что он порушит ЕС быстрее, чем это сделала бы Ле Пен. Но если она делала бы это открыто, то Марон, напротив, будет скрывать свои планы «европоцентричной» риторикой.
