Федеральные власти помогут регионам выстроить работу стадионов, построенных к ЧМ-2018, в «режиме наследия». Как заявил вице-премьер РФ Виталий Мутко 1 декабря в ходе финальной жеребьевки мундиаля, «по каждому городу, по каждому стадиону решение есть. Правительство, оргкомитет при поддержке ФИФА разработали программу управления каждым стадионом. Мы поддержим регионы не только финансово, но и организационно, и маркетингово, чтобы создать эффективную модель управления стадионом». После решения МОК об отстранении сборной России от участия в зимних Олимпийских играх 2018 года в южнокорейском Пхенчхане «популярному» российскому чиновнику, курирующему в правительстве развитие спорта, верится с трудом. Тем не менее в регионах действительно рассчитывают получить серьезный эффект от спортивного мегасобытия.
Свердловский губернатор Евгений Куйвашев отмечает, что помимо спортивной и иной инфраструктуры, которая появится на Среднем Урале к чемпионату, важнейшим наследием мундиаля станет желание заняться футболом у тысяч юных свердловчан:
— Футбол — одна из лучших возможностей заразить наше подрастающее поколение спортом, оторвать их от гаджетов, привить им лидерские качества. Футболу это по силам, что он и доказал всей своей историей. Поэтому я жду от чемпионата тысяч мальчишек и девчонок с мячом во дворах. Если игры помогут нашей молодежи загореться спортом, даже просто здоровым, активным образом жизни, чемпионат внесет бесценный вклад, и инвестиции в его подготовку станут инвестициями в наше будущее.
Как отпугнуть коров
Перспективы наследия мундиаля были подробно рассмотрены на прошедшем в ноябре в Екатеринбурге круглом столе, посвященном влиянию спортивных мегасобытий на социально-экономическое развитие региона. Организаторы мероприятия — РЭШ, УрФУ, ВШЭМ УрФУ, аналитический центр «Эксперт» и журнал «Эксперт-Урал». По словам выступившего на круглом столе министра физической культуры и спорта Свердловской области Леонида Рапопорта, с 2010 года, когда собственно была выбрана страна-хозяйка ЧМ-2018, в Екатеринбург поступило множество предложений из-за рубежа (Украина, Польша, Великобритания, Германия, Италия, Испания) относительно помощи в организации чемпионата:
— Мы отвечали: нет проблем, давайте сделаем это вместе. Они: а сколько вы нам заплатите? И мы поняли, что обречены делать все сами. Прежде всего проанализировали наследие чемпионатов мира за последние двадцать лет с точки зрения их проведения и развития территорий. Особенно детально изучили опыт ЮАР и Бразилии. Это позволило прийти к пониманию, какой линейкой измерять эти мегасобытия. Мы предложили пять моделей оценок, которые предусматривают политико-коммуникативное, экологическое, социальное, инфраструктурное и экономическое наследие.
Такой анализ позволил в частности здраво взглянуть на проектирование и строительство «Екатеринбург Арены». По требованиям ФИФА, для проведения группового этапа мундиаля стадион должен вмещать не менее 35 тыс. зрителей. Построенный на сегодня екатеринбургский стадион рассчитан именно на это количество, при этом имеет по бокам две временных (легко возводимых) трибуны на 6 тыс. мест каждая. Их планируется разобрать после проведения чемпионата мира и передать в несколько муниципалитетов Свердловской области, тем самым там спортивные площадки также превратятся в стадионы. Решение не сказать чтобы оригинальное, но таких примеров в мире немного.
Важное обстоятельство: из всех 11 российских городов, которые примут ЧМ-2018, лишь пять имеют футбольные команды, выступающие в национальной премьер-лиге. Значит, для остальных шести городов впоследствии могут возникнуть экономические проблемы с содержанием стадионов. Казалось бы, Екатеринбургу, имеющему крепкую команду «Урал», сия чаша не грозит, но здесь даже после частичного демонтажа трибун останется огромный стадион на 23 тыс. мест.
— За последние 4,5 года в Екатеринбурге на футбольные матчи приходили в среднем по 7,5 тыс. человек. И за весь этот период был всего один матч, на который все билеты оказались проданы, — отметил профессор Университета Сан-Галлена (Швейцария) Алекс Крумер.
В качестве выхода он предложил весьма оригинальную идею: «Российские футбольные команды играют только в еврокубках. А почему бы не организовать два чемпионата России — на западе и востоке страны? Восточные российские клубы играли бы в азиатских кубках, к вам приезжали бы туристы из Азии. Для этого требуется только административное решение и ничего больше. Представляете, футбольный клуб “Урал” — победитель Кубка Азии?»
Звучит как фантастика, но какие альтернативы заполнению стадиона? Проведение концертов? Зарубежный опыт тут скорее негативный. Например, в ЮАР, принимавшей ЧМ-2010, построили два стадиона — в Кейптауне (на 55 тыс. мест) и Дурбане (на 54 тыс. мест). За семь лет после мундиаля на первом стадионе провели всего два концерта, на втором — один. Футбольные матчи в обоих случаях посещают в среднем по 6 тыс. болельщиков. Ежегодный убыток работы стадиона в Кейптауне оценивается в сумму, эквивалентную 440 тыс. евро. А на некоторых стадионах в Бразилии, принимавших ЧМ-2014, сегодня и вовсе пасутся коровы.
Что же касается влияния спортивного мегасобытия на занятия спортом, предстоящий ЧМ-2018 уже оказывает положительное воздействие: интерес уральцев к участию в футбольных секциях и соревнованиях действительно значительно возрос. Причем речь идет не только о молодом поколении. По данным Леонида Рапопорта, в Свердловской области футболом занимаются на постоянной основе около 70 тыс. человек.
Директор спортклуба Уральского федерального университета Евгений Шурманов привел показательный пример:
— Одно из крупнейших спортивных мероприятий, которое мы организовали в Екатеринбурге, — чемпионат мира по гандболу среди юношей, состоявшийся в августе 2015 года. В нем участвовали сборные из 24 стран. Соревновались на двух аренах — во Дворце игровых видов спорта «Уралочка» (ДИВС) и во дворце спорта «Уралец». За две недели только в ДИВСе чемпионат посетили 50 тыс. человек. Было более миллиона просмотров прямых интернет-трансляций. До этого события на всю Свердловскую область была всего одна гандбольная команда, а сейчас только в Екатеринбурге их 16. В них участвуют и юноши, и девушки. Таков социальный эффект. А если говорить о материальных плюсах, у нас остался спортинвентарь, площадка с качественным покрытием.
122 тысячи за въезд
Другой важнейший элемент наследия — развитие туристической сферы.
— Эффект от туризма посчитать достаточно легко, по крайней мере на тот промежуток времени, когда проходит само спортивное мегасобытие, — размышляет Алекс Крумер. — Есть исследование по поводу того, что произошло в ЮАР во время чемпионата мира и годом позже. Вначале прогнозировали, что в Южную Африку приедут 483 тыс. человек. Этого не случилось, приехало около 300 тысяч. Провести чемпионат стране стоило 3,9 млрд долларов, но это траты в том числе на инфраструктуру. А конкретно в строительство стадионов было вложено 1,3 млрд долларов, то есть на каждого иностранного болельщика потрачено чуть больше 4 тыс. долларов. Но каждый ли гость во время пребывания в ЮАР потратил такую сумму? Я там был и столько не тратил. В месяц, когда проходил ЧМ в ЮАР, естественно, был огромный рост числа иностранных туристов. Но после проведения мундиаля туристический поток вернулся на тот же уровень, что и год назад. А ведь мы говорим о необходимости роста этого показателя как одного из элементов наследия.
Но эксперты, ссылаясь опять же на негативный зарубежный опыт, предупреждают даже о рисках снижения турпотока.
— Мы должны рассмотреть и возможные негативные последствия такого рода мероприятий. Существует crowding-out effect (эффект вытеснения толпой). То есть вы привлекаете много людей, но вытесняете других, — рассказал руководитель департамента финансов ВШЭ Санкт-Петербург Анхель Барахас.
Эффект вытеснения толпой проявился в частности в период проведения летних Олимпийских игр в Афинах: число туристов, посетивших в августе 2004 года Грецию, оказалось намного меньше гостей Италии. Из-за суматохи с Олимпиадой люди предпочли отдыхать в соседней стране. Разумеется, Екатеринбург сравнивать с Афинами некорректно, но в уральской столице в июне-июле (месяцы проведения мундиаля), как правило, проводятся большие деловые мероприятия, соответственно возрастает поток бизнес-туристов.
— Как представители гостиничной индустрии Екатеринбурга мы ожидаем на чемпионат мира много гостей, бизнес-мероприятия сместятся на август-сентябрь, — сообщила директор управляющей компании «Отели Юста» Тамара Клишина. — На следующий год мы смотрим позитивно. Раньше в нашем городе перед проведением крупных мероприятий вводилось дополнительно много новых мест размещения. Но на момент определения Екатеринбурга местом проведения ЧМ обеспеченность города гостиничным фондом была уже достаточно высокая, дополнительных гостиниц не строится, что нас радует. Поэтому после мирового чемпионата мы не ожидаем такого спада, какой был после саммита ШОС в 2009 году.
По оценке председателя комитета по организации значимых общероссийских и международных мероприятий администрации Екатеринбурга Анны Байчибаевой, уральскую столицу во время мундиаля посетят около 100 тыс. туристов:
— В это число входят и иностранные граждане, и жители Челябинска, Тюмени, близлежащих городов, у которых не будет билетов на матч, но они хотят посетить, допустим, фан-зону (напомним, в Екатеринбурге в рамках ЧМ пройдут всего четыре матча: Египет — Уругвай, Франция — Перу, Япония — Сенегал, Мексика — Швеция. — Ред.)
Сумма государственного контракта на строительство «Екатеринбург Арены» составила 12,2 млрд рублей. По методике Алекса Крумера, для оправдания прямых расходов каждый гость Екатеринбурга должен потратить в период проведения чемпионата не менее 122 тыс. рублей (на гостиницу, рестораны, сувениры), что нереально.
Но наследие спортивных мегасобытий измеряется не только прямыми расходами и выручкой.
— Есть эффекты, которые сложно оцифровать, — замечает Тимур Уфимцев, генеральный директор компании «Синара-Девелопмент» (генподрядчик «Екатеринбург Арены»). — К примеру, в подготовке к чемпионату мира задействовано около 30 гектаров прилегающей к стадиону территории, включая жилые дома, гостиницы, дороги. На этом локальном участке освоено порядка 30 млрд рублей в течение двух последних лет. Для Екатеринбурга это довольно серьезные инвестиции.
— Нельзя говорить об однородном экономическом эффекте для всех городов проведения футбольного чемпионата, этот эффект однозначно будет очень разным, — добавляет Елена Шакина, заведующая Международной лабораторией экономики нематериальных активов ВШЭ Санкт-Петербург. — Есть ощущение, что для Москвы и Санкт-Петербурга очевидного экономического эффекта от проведения мундиаля не будет. А вот для таких городов, как Казань, Екатеринбург, Самара, которые пока недостаточно продвинуты в плане туризма, у которых нет сильных альтернативных возможностей по привлечению турпотока, потенциал гораздо выше. Для них также открывается возможность получить федеральные ресурсы, которых не хватает на все территории. Но для этого нужны взаимные обязательства, которые берут на себя и федерация, и регион.
В процессе подготовки к мероприятию регион должен доказать, что эти ресурсы будут использованы максимально эффективно.
Эффективность использования средств на подготовку к ЧМ может косвенно проявиться в самых разнообразных сферах. Помимо роста числа людей, увлекающихся спортом и здоровым образом жизни, увеличения турпотока, развития сферы услуг, это может сказаться, к примеру, на снижении числа ДТП (благодаря расширению дорог и строительству развязок), на росте количества инорегиональных и иностранных абитуриентов, поступающих в ведущие вузы Екатеринбурга из-за того, что город на слуху.
— Большие спортивные события являются великолепным стимулом для развития волонтерского движения — и на федеральном уровне, и на корпоративном, — отметила еще одно позитивное наследие независимый эксперт Елена Чернышкова. — Система подготовки волонтеров, одна из лучших в мире, уже сложилась на Олимпийских играх в Сочи. Было создано более 30 региональных тренинговых центров, в которых волонтеры отбирались со всей России. Попасть туда можно было как в индивидуальном порядке, так и через компании, в которых работаешь.
И здесь мы наблюдаем, во-первых, повышение социальной активности, причем среди граждан всех возрастов. Во-вторых, волонтерские инициативы внутри компаний становятся очень эффективным инструментом с точки зрения выстраивания политики внутрикорпоративных коммуникаций. Такой инструмент способен повысить лояльность сотрудников к своей компании.
