Полугодовая статистика сюрпризов не принесла: в июне промышленный выпуск сбавил темп, показав 2,2% прироста (здесь и далее сопоставляем аналогичные периоды текущего и предыдущего годов, если не указано иное) против 3,7% в мае, но в июле вернулся к отметке 103,9%. В целом по итогам полугодия индекс промышленного производства достиг 103%. Особых изменений в структуре по-прежнему нет: в плюсе добыча (1,9%), неплохо в целом выглядит обработка (4,4%). Внутри обрабатывающего сектора с учетом веса в выпуске директор по аналитике банка «Открытие» Дмитрий Харлампиев отмечает автомобильную промышленность и производство прочих транспортных средств, выпуск резиновых и пластмассовых изделий, пищепром и химпроизводство. По его мнению, относительно скромно смотрелся выпуск электронных и оптических изделий, а также прочих машин и оборудования.
Но за цифрами полугодовой динамики той же обработки стоит больше методологических факторов. В условиях постоянно меняющихся статистических принципов говорить об объективности оценки состояния экономики сложно.
В июне Росстат скорректировал ретроспективные данные из-за получения «более полных (достоверных) массивов».
В итоге цифра индекса промпроизводства в РФ за 2017 год выросла — с 1% до 2,1%. В добыче новая цифра прироста — 2,1% (ранее — 2%), в обработке — 2,5% (ранее 0,2%). Росстат показывает оптимизм и в этом году: за пять месяцев промпроизводство выросло на 3,2%, за май — на 3,7%, хотя еще в марте индикатор показывал всего плюс 1%.
В целом, по мнению руководителя управления анализа валютных рисков Dukascopy Bank SA Евгении Абрамович, несырьевое производство сдерживает прежний узел проблем: ограниченный рост производительности труда, сильная зависимость от сырья, во многом импортного, слабые логистические цепочки и недостаточно развитая система сбыта, которую государство фактически не стимулирует.
Динамика промышленного производства макрорегиона Урал в целом отражает общероссийский тренд. Самый высокий уровень в ЯНАО — плюс 12,1%, что закономерно для газодобывающего региона: динамика добычи газа в последние месяцы стабильно более 5%. Наименьший показатель в Удмуртии — 92,7%.
Выпуск в добыче логично высок в ЯНАО (115,8%), в аутсайдерах — Курганская область (84,2%). Обработка самый высокий темп показала в Свердловской области (108,3%), самый низкий — в Удмуртии (89,1%).
Ближе к стагнации
Строительный сектор формально выглядит неплохо: за шесть месяцев 2018-го в России построено 29 048,7 тыс. кв. метров жилья (плюс 3,8%), но из них только 47% — компаниями. Остальное — вклад индивидуального строительства. Для сравнения, в 2016 и 2017 годах оно обеспечивало только 39,7% и 41,7% ввода жилья соответственно.
На территории макрорегиона Урал и Западная Сибирь по итогам шести месяцев построено 4094,4 тыс. кв. метров жилья (минус 6%). Лидеры по объему строительства — Башкортостан (870,1 тыс. кв. м, минус 14,4%), Свердловская (765 тыс. кв. м, плюс 7,3%) и Челябинская (554 тыс. кв. м, плюс 3,9%) области. Наибольшую динамику статистика фиксирует в Пермском крае — 45,3% (386,1 тыс. кв. м), существенную — в Оренбургской (26%) и Курганской (24,2%) областях. Самое сильное проседание — в Удмуртии (на 15,2%). Всего на территории макрорегиона в первом полугодии выполнено строительных работ на сумму 529,1 млрд рублей (прирост в текущих ценах — 12,4%), причем 48,7% от общего объема (257,8 млрд рублей) — в Тюменской области с автономными округами. За год объем строительства в ЯНАО показал плюс 30%, в Курганской области — минус 33,4%.
Руководитель управления аналитики и стратегического маркетинга ПАО «Промсвязьбанк» Михаил Демиденко считает, что жилищное строительство показало неплохой результат за счет первого квартала, во втором — снижение на 10,3% к соответствующему кварталу предыдущего года.
Евгения Абрамович рассматривает динамику российского строительного сектора ниже 5% в квартал, скорее, как стагнацию, нежели прогресс. По ее мнению, строительный сектор в связи с ограниченным спросом на жилье находится в кризисе: «Сейчас более-менее на уровень до 2009 года вышел только московский строительный комплекс. Несмотря на рекордные объемы выданных ипотечных кредитов, спрос на жилье остается умеренным, эффективность инвестиций в эту отрасль топчется в районе 1% уже несколько лет подряд. Полагаю, подобная динамика сохранится в ближайшие два-три года: низкий спрос, высокая себестоимость и стагнирующие объемы. Мы склонны скептически оценивать отмену долевого строительства: нужного импульса строительному сектору эта новация не придаст».
Агропромышленный комплекс региона похоже окончательно потерял завоеванные в кризис позиции. В январе — июне динамика производства продукции сельского хозяйства в целом по России составила 2,2%. Уральские аграрии в хозяйствах всех категорий вырастили скота и птицы на убой 786,1 тонны в живом весе (минус 2,3%), молока надоили 2,8 млн тонн (добавилась капля — 0,06%), яиц произвели почти 4,5 млрд штук (прирост 0,15%), овощей собрали 80 тыс. тонн (плюс 3,4%).
На среднем уровне находится еще один критерий экономической активности — грузооборот транспорта: по предварительным данным первого полугодия, общероссийский составил 2770,9 млрд тонно-километров, в том числе автомобильный — 118,7 миллиарда. На территории Большого Урала грузооборот автотранспорта достиг 8,6 млрд тонно-километров, что на 4,2% больше показателя годичной давности. Более трети перевозок (36%) приходится на Тюменскую область.
Скромность потребления
Потребительские рынки также не выходят за рамки общих темпов. Общероссийский оборот розничной торговли в первом полугодии 2018 года прирос на 2,6% до 14,6 трлн рублей, в том числе продуктами питания, напитками и табачными изделиями — на 2,2%. За тот же период розница на Большом Урале выросла на 6,1%, в том числе торговля продуктами питания, напитками и табачными изделиями прибавила 5,2%. Совокупный оборот общественного питания региона показал прирост на 3,3% к показателю 2017 года.
В физическом выражении общепит сократился только в Курганской области (98% от уровня первого полугодия прошлого года) и Пермском крае (92,7%).
Динамика платных услуг населению остается сдержанной. За шесть месяцев в России платных услуг оказано на 4,5 трлн рублей (плюс 2,4%), в том числе на Урале — на 652 млрд рублей (плюс почти 6%).
Индикаторы, характеризующие платежеспособность населения, формально показывают рост: в июне, по оценке Росстата, среднемесячная номинальная начисленная заработная плата россиян составила 45 840 рублей (прирост 9,7%). Реальный рост зарплат — 7,2%, но реально располагаемые денежные доходы выросли всего на 0,2%.
По оценкам аналитиков Райффайзенбанка, динамика реальных располагаемых доходов населения в течение последних четырех месяцев (считали месяц к месяцу, сезонность исключали) остается околонулевой, улучшение годовых цифр обусловлено исключительно эффектом базы: «В июле 2017 года доходы просели на 2,4%, а в августе мы ожидаем их ухудшения, так как в августе 2017 года рост месяц к месяцу был околонулевым». Именно слабость реальных доходов приводит к тому, что потребительские расходы в реальном выражении не ускоряются уже длительное время: темп 2,3 — 2,5% год к году наблюдается почти в течение года, и он заметно меньше, чем в докризисный период (4 — 5% в среднем). По мнению экспертов банка, отсутствие позитивных изменений демонстрируют и альтернативные индикаторы: средний чек ритейлеров (рассчитываемый агентством Ромир) в июне и июле сокращался (год к году в номинальном выражении), а его рост с начала года в целом близок к нулю.
Еще один тревожный момент — источник потребления. По мнению Дмитрия Харлампиева, динамика потребительского спроса базируется во многом на потребительском кредитовании и снижении нормы сбережения граждан.
Ситуацию в макрорегионе мы можем отследить только на основе данных по итогам мая (более свежие пока недоступны). На территории Урала и Западной Сибири реально располагаемые денежные доходы сократились почти во всех субъектах, за исключением Челябинской области (100,8%). Лидером по уровню зарплаты остается ЯНАО: среднемесячная начисленная составила в мае 117 681,6 рубля (что в четыре раза больше, чем в Курганской области, замыкающей список).
Уровень безработицы во втором квартале текущего года в целом по России — 4,8% населения старше 15 лет. На Большом Урале наибольшая безработица наблюдается в Курганской области (7,6%), наименьшая — на севере региона (2,6% в ХМАО и 1,9% в ЯНАО).
Мимо цели
Движение индикаторов российской экономики пока определяется внешними факторами. В первом полугодии главным оказался рост цен на нефть: средняя стоимость барреля Urals в июне составила 74 доллара, что на 62% больше, чем год назад. Однако вялость внутреннего спроса по-прежнему вносит тревожную ноту в стилистику аналитических обзоров. «В июне продолжилось падение объема новых заказов, что указывает на слабость внутреннего спроса, без опоры на который не может быть длительного и здорового роста экономики», — указывает Сергей Смирнов из Центра развития НИУ ВШЭ в последних комментариях «О государстве и бизнесе». По его мнению, позиция «сдержанного оптимизма» по-прежнему представляется наиболее адекватной.
Бизнес в регионах между тем давно хотел бы отойти от позиции сдержанного оптимизма к стратегии активного роста, но, похоже, надежды на запуск действенных структурных реформ не сбудутся. Акцент в экономической политике нового политического цикла сделан на точечных решениях и инициации роста за счет инфраструктурных проектов. Расчетов эффективности новых идей пока никто не видел (в основном это проекты развития транспортной инфраструктуры — автомобильной, железнодорожной, портовой), но сбор средств на их реализацию идет активно.
Первый источник — повышение ставки НДС с 18 до 20% с 2019 года. Правительство рассчитывает, что эта мера даст бюджету дополнительно 620 млрд рублей в год. Сразу после выхода проекта большинство экспертов оценило последствия этого налогового маневра негативно: реализация такой реформы приведет к замедлению темпов экономического роста и дальнейшему снижению деловой активности. Опрошенные нами эксперты придерживаются этой позиции и сейчас.
— НДС является косвенным налогом, поэтому отразится в первую очередь на конечном потребителе, — рассуждает руководитель налоговой практики юридической фирмы «Клифф» Наталья Кордюкова. — После этого эффект непременно вернется к бизнесу. Сместится равновесие: бизнес будет вынужден поднять цены, население будет вынуждено меньше покупать, а уже после этого бизнес будет урезать продажи и сокращать мощности, приходящиеся на невыкупленный товар.
По ее расчетам, увеличение ставки особенно ударит по «дорогим» отраслям, зависящим от покупательского спроса населения: автопрому и автопродажам, сфере строительства.
— При этом сомнителен тезис о том, что сохранение льготной ставки в 10% для социально значимых товаров (детские товары, лекарства, книги, некоторые продукты питания) принципиально скажется на общей картине и позволит говорить, что эти отрасли и их потребители якобы не пострадают. Да, ставка непосредственно на такие товары не поднимется, но в цену этих продуктов также заложена цена внутренней перевозки, аренды торговых площадей, упаковки, хранения и прочих сопутствующих услуг. Ставка по сопутствующим услугам, как правило, стандартная, и она вырастет, что не может не сказаться на стоимости социально значимых товаров.
Кроме того, экономика получит и инфляционный эффект. Как известно, регулятор оставил в июне впервые после нескольких месяцев ключевую ставку на текущем уровне 7,25%. В основе решения — рост инфляционных ожиданий, в том числе в связи с повышением НДС.
Вторая бурно обсуждаемая новация — увеличение пенсионного возраста — имеет целью покрытие дефицита бюджета. Помимо этой прямой задачи инициаторы реформы рассчитывают на снятие диспропорций на рынке труда. Минэкономразвития опубликовало расчеты, согласно которым повышение пенсионного возраста при одновременном улучшении здоровья населения приведет к увеличению предложения на рынке труда на 1,8 млн человек к 2024 году и добавит к российскому экономическому росту примерно 0,2 п.п. в год в 2019 — 2024 годах. Главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова в июльском обзоре привела следующие расчеты: в результате пенсионной реформы рынок труда вырастет примерно на 1,6 млн человек к 2034 году, что даже при наиболее благоприятном сценарии может добавить к росту ВВП лишь примерно 0,05 п.п. в год.
На тот момент Наталия Орлова увидела серьезные риски в реализации предложенного правительством сценария реформы именно для бизнеса.
Во-первых, повышение пенсионного возраста может стать нагрузкой для компаний. По ее мнению, прямой эффект реформы не столь велик — с 1,6 млн дополнительных сотрудников компании будут выплачивать всего около 70 млрд рублей в год страховых взносов, что составляет примерно 1% прибыли. Тем не менее не исключено, что компаниям придется вынужденно брать на работу людей старшего возраста: Дмитрий Медведев уже поручил Минтруду и Минфину разработать ряд мер по обеспечению занятости населения предпенсионного возраста, а такая мера негативно скажется на деловом климате.
И наконец третья инициатива в части поиска дополнительных ресурсов: в начале августа помощник президента Андрей Белоусов направил Владимиру Путину письмо, в котором предложил изъять у 14 нефтехимических, химических и металлургических компаний более 500 млрд рублей, полученных, по версии Белоусова, в результате девальвации рубля и благоприятной конъюнктуры на сырьевых рынках.
Экспертное сообщество опять же видит в этом риски для инвестиционного климата: результатом станет сокращение инвестиционных программ, а в итоге ведущие российские компании могут потерять свои доли на мировых рынках. Это безусловно скажется на налоговых поступлениях в бюджет в долгосрочной перспективе и снизит вклад этих компаний в ВВП.
Идею жестко раскритиковал Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП). По его мнению, предложение касается наиболее эффективных и инвестиционно активных предприятий и не способствует повышению конкурентоспособности экономики страны. Результатом станет массовый уход инвесторов с российского рынка: «Меры по государственному регулированию доходов промышленников ликвидируют стимулы для развития производства, повышения производительности труда и общей эффективности компаний. Кроме того, имеется ряд вопросов к методике расчета объема изымаемых средств и входных данных, на которых был сделан расчет», — говорится в заявлении организации.
Впрочем, уже через пару недель после появления письма помощника в СМИ появилась информация со ссылкой на официального представителя первого вице-премьера — министра финансов Антона Силуанова о нецелесообразности увеличения налогового бремени на экспортеров: «Все решения по донастройке налоговой системы были приняты ранее, дополнительное увеличение нагрузки и изъятие прибыли правительством не обсуждаются», цитировали его СМИ. Окончательного решения на момент публикации нашего обзора не появилось.
Получается, что все идеи, имеющие целью улучшение благосостояния граждан, как сформулировано в майских указах президента, по сути противоречат этой цели, так как угнетают деловую активность регионального бизнеса, который это благосостояние и создает.
Геополитические подножки
На все эти внутренние факторы накладываются геополитические риски (см. «Фактор нестабильности», с. 11). Санкционное давление усиливается, и на это обстоятельство начал реагировать рубль. За неделю с 6 по 13 августа он ослабел к доллару на 8,3%, несколько дней под сильным напряжением находились фондовые индексы.
— Мы опасаемся введения новых санкций со стороны США до выборов в ноябре, — перечисляет факторы риска Михаил Демиденко. — Не исключено, что ограничения затронут возможности финансирования госдолга и точечные удары по корпорациям и банкам. Рост долларовых ставок способствует дальнейшему оттоку капитала с рынков развивающихся стран, что оказывает некоторое давление на валютный курс российского рубля.
Исходя из совокупности факторов, эксперты дают довольно сдержанные прогнозы общей динамики экономики.
По мнению Дмитрия Харлампиева, рост ВВП в первом полугодии оценочно составил плюс 1,6% (во втором квартале — 1,8%), что ниже значений консенсус-прогнозов: «В структуре роста основной вклад с высокой вероятностью пришелся на расходы на конечное потребление домашних хозяйств».
В свои прогнозы эксперты закладывают риск новой волны снижения нефтяных котировок, влияние санкций, а также внутренние структурные ограничения в российской экономике.
По оценкам Михаила Демиденко, при отсутствии чрезвычайных внешних и внутренних экономических шоков динамика фундаментальных макропеременных на конец года будет следующей: рост ВВП в пределах 1,5 — 1,7%, промышленное производство вырастет на 3 — 3,5%, розничные продажи — на 2,5 — 3%, доходы населения на 3%, а рост зарплат составит 6%.
Евгения Абрамович склоняется к консервативному сценарию, в начале года опубликованному Минэком: «Полагаю, реальная картина российской экономики — это рост в пределах 1% в первом полугодии и 1,4 — 1,5% по итогам года.
С некоторой уверенностью можно утверждать, что безработица останется на текущем уровне в 5%. Правда, к концу года возможно незначительно увеличение числа безработных, что может быть вызвано реализацией инициативы ЦБ по помощи уходу с рынка неэффективных предприятий. Инфляция должна остаться в районе 3,5%, рост ВВП — 1,4% — 1,5%.
